Мародер - Белла Ди Корте

— Что до моей сестры… — он сделал паузу. — В эти выходные она работает на ярмарке. Возможно, вам это даже понравится. Это средневековая шотландская ярмарка, проходящая в северной части штата Нью-Йорк. Кили ‒моя сестра ‒ она свирепо обращается с луком и стрелами. Она собирается продемонстрировать, как на самом деле должна выглядеть стрельба из лука.

— Она сейчас там? — Мои слова вырывались медленно. — Это должно быть интересно.

Малыш Хэрри просиял.

— Да, она там… Трудно объяснить, насколько она точна. Кили действительно хороша, и ей это нравится, но она мечтает получить роль в пьесе на Бродвее.

— Великолепно.

— Мы могли бы встретиться на ярмарке.

Я протянул ему листок бумаги и ручку.

— Запиши всю необходимую информацию. Дату и время.

Он взял ручку и бумагу, записывая информацию, которая у меня уже была.

— Никогда не бывает слишком рано познакомиться с семьей, — сказал я. — Это позволит нам укрепить отношения. А этот бизнес? Он ориентирован на семейные ценности.

Малыш Хэрри посмотрел на меня и улыбнулся, затем пододвинул клочок бумаги ближе ко мне.

— Естественно.

Хороший мальчик.

— Пока ты не ушел.

Я открыл ящик своего стола, копаясь в нем. Когда я нашел то, что искал, я бросил это в Малыша Хэрри.

Он поймал ключи одной рукой.

— Как я уже сказал, я ценю вашу трудовую этику. Считай машину бонусом. Для своего возраста она очень неплохо урчит. «Додж Чарджер» 69-го года выпуска. Полностью восстановленный.

Он хотел вернуть мне ключи, но я поднял руку.

— Малыш Хэрри, если я принимаю решение, то считай, что оно уже принято. Если ты вернешь мне ключи, ты меня оскорбишь. Тогда у нас будут проблемы. Ты же не хочешь проблем со мной, не так ли?

— Нет.

Он прочистил горло. Затем поднял ключи вверх.

— Я ценю это, босс.

— Ты это заслужил. А теперь возвращайся к работе.

Я отпустил его взмахом руки.

— До встречи на ярмарке.

5

Кэш

Рафф заявил, что ко мне посетитель, прежде чем я уехал на ярмарку.

Рокко Фаусти встал со своего места в приемной, поправляя дорогой костюм.

Он кивнул мне.

— Кэшел.

Никто не называл меня Кэшел, кроме членов моей семьи, так как предположительно это имя выбрала моя мать, но из уважения к Рокко и его семье я никогда его не поправлял.

Я протянул руку, и мы обменялись рукопожатием.

— Чем обязан?

Он оглядел меня с головы до ног.

— Я поймал тебя на выходе.

Рокко мог бы так сказать. На мне была обычная одежда, а не костюм, и всякий раз, когда встречались люди нашего круга, мы всегда надевали одежду, которая демонстрировала уважение к работе и к нам как к мужчинам. Это символизировало, что мы знаем свою ценность в мире, за жизнь в котором мы боролись изо всех сил.

Однако вместо того, чтобы обратить внимание на свою одежду, я пригласил Рокко в свой кабинет. Если внешне Фаусти и были чем-то похожи друг на друга, то только профессионализмом, но всякий раз, когда кто-то из них оказывался рядом, я чувствовал, как чувствительное место на шее — то самое, задев которое можно в одну секунду лишить жизни даже опасное животное, — вздрагивало от предупреждения.

Это возможно описать словами:

Они. Были. Не. Теми. Кого. Стоило. Наёбывать.

И точка.

— Прошу.

Рокко указал на дверь моего кабинета.

Они никогда не шли впереди, на шаг отставали. Не потому, что они тоже не считали себя вершиной пищевой цепочки. Все потому, что такие мужчины, как они, как я, знали ощущение этого жуткого покалывания.

Рокко принял из моих рук стакан отличного виски, а затем удобно устроился в кресле напротив меня.

— Расскажи-ка мне о своем «выпускном».

Я ухмыльнулся ему.

— Все прошло превосходно. Просто великолепно. Лучшее образование, которое может позволить себе школа под названием жизнь. — Один раз я сильно постучал костяшками пальцев по столу. — Я официально выпускник школы жизни.

Он отсалютовал мне бокалом и отпил глоток. После того, как жидкость слегка обожгла его горло, Рокко поставил стакан на мой стол.

— Я не задержу тебя надолго. Ты был чересчур вежлив, чтобы сказать мне, что собираешься уходить, поэтому буду краток.

— Не стоит беспокоиться из-за меня. У меня есть время.

Он кивнул.

— Отсюда было не так уж много шума.

— Не особо, — подтвердил я. — Казалось, все само шло ко мне в руки. Тем не менее…

Я поднял палец, а затем отпил из своего стакана виски.

— Я знаю, что будет дальше.

— Мудрый человек должен знать какие у него шансы, прежде чем идти в бой.

— Десять к одному.

Я ухмыльнулся.

— Ах, — сказал Рокко, снова потянувшись за стаканом.

— Я предложу тебе шансы получше, чем это. Мои дед и отец любили твоего отца. Если ты пойдешь по его стопам, то, уверяю тебя, та же любовь передастся и тебе. Ты добьешься успеха там, где твой отец преуспеть не смог.

Я поднял свой стакан.

— Это очень много значит для меня.

Мы чокнулись, а затем допили оставшуюся жидкость.

Я поставил свой пустой стакан на стол.

— Я железобетонно намерен пойти по стопам моего отца. Его сердце принадлежало этому городу. Его наследие будет жить дальше.

— Сказал как истинный поэт и хороший сын.

Рокко ухмыльнулся. Затем полез в карман и протянул мне золотую карточку с черными каракулями на ней.

Ты у меня в долгу.

Мак

Карточка естественным образом скользнула между моим указательным и средним пальцами, и я поднял их так, чтобы карточка была обращена к Рокко. Я произнес одно слово.

— Кормик.

Он