Падение с Земли - Александр Тюрин

На следующий день инспектор застал дома вместе со своей женой постороннего мужчину. На минуту мелькнула спасительная мысль, что это Меланьин полюбовник, которого он сейчас будет мочить. Но пришлось крупно разочароваться.

— Этот человек улучшает моих робиков, — представила гостя. Мелания.

— Да? — по возможности ехидно отозвался инспектор, заходя мужчине в тыл. — А что же в них плохого?

— Надо сделать настройку на мою личность. Вот он и поставил более чувствительные БИ-рецепторы, приличный поисковый блок для работы с вычислительной средой. Теперь робики смогут меня защищать.

— Отдохните, шеф. Я — мастер не по бабам, дерзкий только с кибернетикой всякой, — встрял посторонний, не поворачиваясь.

— От кого защищать? — решил уточнить инспектор у жены, принципиально не обращая внимания на «мастера». — Я ведь рядом.

— Ты не вечен, — со скрытым упорством отвечала жена. А на ее руке похоронным черным светом сиял браслет. — Мир же положи опасностей.

— Вот и работенке конец. Принимай, хозяюшка, развязно сказал мастер своего дела.

Мелания приласкала взглядом своих робиков. Кот начал с «алкогольного» шага, прямо на ходу отточил свои движения и, обойдя комнату, направился на встречу с инспектором. Встреча началась так: Кот поднялся на задние лапы, передние положил на форменную штанину и стал драть ее на портянки.

— Вы не фиксируйте неприязнь к нему, — посоветовал специалист, — простите ему все, расслабьтесь немного, подумайте о вишнях в цвету, потом какая у него милая мордашка, она ведь почти улыбается.

— Скоро и куры будут надо мной смеяться, — холодно откликнулся инспектор и приподнял другую, еще непотрепанную ногу, чтобы обуздать зарвавшегося робика.

— Ни в коем случае, командир, — мастер распознал приготовления и решительно предупредил: — Враждебный поступок он запомнит. Это ж малая система, ассоциаторы еще слабенькие, заполнение их постепенное, начальные ситуации очень важны. Мало ли какую информацию он сейчас выудит из «эфира», вдруг о том, что «труп врага всегда хорошо пахнет». Нет, не советую, при первой возможности обязательно отомстит — ночью там, в туалете, в ванной.

Феодосий представил, как ему будет неуютно с процарапанной яремной веной, и отставил свои агрессивные замыслы. Кот уже беспрепятственно наслаждался его брюками. Петух тем временем забрался на шкаф, возле которого беседовали люди, и несколько раз пытался достать клювом до макушки офицера ССС.

— Чтобы цыпа не поступил с вами, как Иван Грозный со своим сыном, будьте как раз строги. Сопротивляйтесь смело. У него анализаторы несерьезные и память слабая. Одним словом, птица. Как возбуждается, так и разряжается быстро, — разъяснил мастер. — Вот надо так. — Мастер выписал Петуху смертельно обидный щелбан по гребешку. Тот рванулся, метясь в глаз, но его схватили за горло и завернули в пиджак. Петух возмущенно заорал, но через двадцать секунд был досрочно выпущен из заключения кротким и добрым.

— Скажи мне, кудесник, а это возбуждение, иными словами, раздражение, у них собственное или наведенное? — попробовал выяснить Феодосий.

— Конечно, собственное, — поспешил обрадовать мастер, — пока что. Вы войдите в положение. Ассоциаторы, напоминаю, еще хилые. И поведение окружающих объектов, и команды начальства не очень-то понятны, наш робик судорожно пытается определить правила игры. Ну, вспомните юность босоногую. Мы же такие же задиристые были. Ум-разум вдруг не сваливаются, по себе знаю. Вот полюбуйтесь. О-ля-ля. Кот уже возмужал, помудрел.

Действительно, возмужавший Кот расправился, наконец, со штаниной, отвалился от Феодосия и лениво похилял, жуя кусок трофейной материи.

— Нога цела, ноги не ел, — зарекламировал мастер.

— А меня они слушаться будут, хоть иногда, в ответственные моменты? — задал тоскливый вопрос Феодосий.

— Конечно, нет. У тебя всегда ответственный момент, оргпериод, горячка, запарка, конец месяца, — вмешалась Мелания.

— Да, уважаемый. Супруги — плоть едина, но настройка прибора сугубо индивидуальна. С женой надо договариваться. Надеюсь, она у вас не Шемаханская царица, — мастер с удовлетворением от своего труда собрал инструмент в портфель. — А теперь самое интересное для меня. Кто гонорар отслюнявит?

И пришлось еще раз морально помучиться Феодосию, отстегивая купюры на расцвет ненавистных чудовищ.

— Это совсем не годится, когда малая оболочка развивает себе ассоциаторы, изучает среду, вслушивается в своею владельца. Только действия, строго согласованные с большими оболочками сферы быта — все, что ей положено и написано на роду, — рассудил инспектор и вдруг осознал недоразумение. — Стоп, кадр. Ну-ка предъявите вашу лицензию.

Но мастер уже трогал с места свой автомобиль.

— Не будьте формалистом, шеф. Кулибину даже царские чиновники такого не говорили.

Блок 6

Всю ночь напролет монстры скреблись под дверью и царапались по коридору. Мелания их не отключила, чтоб «быстрее развивались». В какую сторону, ей уже неважно, считал инспектор. Во время завтрака псевдоживотные два раза влезали в тарелку ответственного работника. Феодосий заметно повеселел, только когда добрался до «застенка» — так любовно называли главный корпус сотрудники ССС.

Дядя Витя пришел на «собеседование» обиженный, с претензиями, сразу накинулся на инспектора:

— Больше слова моего не услышите, вы все супротив меня поворачиваете, как нарочно, — и специально рухнул в кресло, не дожидаясь приглашения, да так, чтоб оно загудело.

— Как раз слов мне больше не надо. Вашу руку, сэр.

— Зачем это… без руки мне никак, даже в носу придется ковырять ногой, — засуетился дядя Витя.

Вылезшие из кресла скобы все же прихватили его конечности, а вертящуюся голову зафиксировал обруч с проводками, выскочивший из спинки кресла. Дядя Витя стал бросать взгляды попавшего в силки зверя.

— Похлопотал вот об электрическом стуле, помурыжили, как у нас принято, но дали, ненадолго. А нам долго и не понадобится, — сообщил унылым голосом Феодосий.

Дядя Витя шутки не понял, зажмурился.

Инспектор аккуратно постучал пальцами по панели управления «электрическим стулом». Две иглы вошли в задержанного ровно в том месте, где проглядывали синие дорожки вен. С легким шипением закатались под кожу несколько кубиков крепкого транквилизатора. Через полминуты дядя Витя сидел размягченный и добрый, как после трех кружек «ерша». На экране показался его ультразвуковой отпечаток. Бурыми пятнами выделялись еще напряженные части дяди Вити и соответствующие им мозговые центры. Инспектор пустил по дяде Вите слабый ток. Тот захрипел.