Куда идут русские? - Александр Лапин

И в этом смысле Восток не столь уж отличается от Запада. Я знаю немало примеров, когда русские женщины искали счастья, выйдя замуж за европейца. И большинство из этих союзов развалилось. Причина банальна — различия в культуре и разительное несоответствие радужного представления о будущем с реальной действительностью.

Так, одна моя знакомая жаловалась, что в Италии, где она нашла себе супруга, главная женщина для любого мужчины мать, а не жена. И ее уже через месяц стали раздражать тамошние маменькины сынки. Другая, отправившаяся искать счастья в Германии, рассказывала, что у немцев свои представления о гостеприимстве. И она, по привычке демонстрируя русское хлебосольство, раз за разом выслушивала нудные упреки мужа в неимоверной расточительности. Третьей повезло еще меньше: выходила за преуспевающего турка, который работает в банке и не знает никакой нужды, а оказалась рядом с человеком, трясущимся над каждой копейкой, чтобы достроить свой дом. Союз этот очень быстро распался, и теперь она просто пошла по рукам.

При этом и у нас нет повода раздуваться от национальной гордости: русские мужья тоже не ангелы. И далеко не всегда сравнение в их пользу. Например, при всем своем авторитаризме восточный супруг не бросит жену с детьми, не заставит ее делать бесконечные аборты, не будет напиваться до беспамятства в то время, как его семья пухнет с голоду. Да и прагматизму западных джентльменов в определенных ситуациях нам тоже остается только завидовать.

Как относиться к смешанным бракам?

Невозможно закрыть границы или запретить вступать в брак людям разной национальности. И на мой взгляд, беспокойство о пресловутой чистоте нации, которое в связи с этим высказывают радикальные сторонники крайних подходов, здесь совершенно неуместно. (Если уж на то пошло, при смешанных браках размывается и тот, и другой этнос.) Куда важней, как чувствуют себя сами люди, вступившие в смешанный брак, как относится к ним наше общество, в каких условиях воспитываются их дети. И в этом смысле нам действительно есть над чем задуматься.

Россия многонациональна, поэтому смешанные браки у нас были и будут. Ничего страшного нет — лишь бы такие союзы приводили к рождению детей, воспитанных в нашей культуре и способных внести свой вклад в нормальное будущее страны. Другое дело, что самих русских становится все меньше. И если мы не осознаем нависшей над нами угрозы исчезновения, то просто растворимся среди других народов.

Другая серьезная проблема заключается в том, что к нам со всех концов устремились люди, мягко говоря, не заинтересованные в возрождении России. И брак для них самый простой способ легализоваться на нашей земле. В то же время существует и обратный поток: из страны уезжают русские женщины, что подрывает крайне ослабленный генофонд нации. И пока не завершится наш системный кризис, вряд ли что-то изменится. Причем кризис этот не столько экономический, сколько духовный. Преодолеть его можно, лишь изменив свой образ мыслей и отношение к жизни.

В связи с этим важнейшая проблема сегодня — качество мужского населения страны. Мужчина всегда остается главой семьи. Если он не имеет возможности ее кормить — начинается необратимый распад. Поэтому на государственном уровне надо расширять такие возможности. А на уровне общекультурном — возрождать размытые представления о мужественности и создавать культ семьи.

Смешанная семья — это ни хорошо и ни плохо, но стоит ли гоняться за журавлями, которые при ближайшем рассмотрении зачастую оказываются банальными воронами, если есть своя синица, которая не только не упорхнет в небо при удобном случае, но и не покинет в самые лютые холода?

Часть III. Духовное состояние общества

Глава 1. Второе крещение Руси

Сегодня в нашей стране фактически заново набирает обороты процесс, который начал князь Владимир более тысячи лет назад

В 2008 году на Крещение мне удалось съездить в путешествие по Святой земле. Но, окунаясь в воды Иордана, шагая по Гефсиманскому саду, стоя в очереди к Гробу Господню и вглядываясь в гладь Галилейского озера, я думал о том, что же происходит у нас на родине. Какая духовная работа идет в народе, который, несмотря ни на что, упорно ищет свой путь. Кстати, это была уже вторая моя поездка в те края. Соответственно, я был менее взволнован и всматривался в происходящее более рационально.

Что я при этом заметил?

Конечно, состав паломников из России по сравнению с девяностыми изменился. Раньше поклониться святыням в основном ехали люди глубоко верующие, хотя само паломничество было тогда явлением несильно распространенным, и в тех местах нечасто можно было услышать русскую речь. Те же, кто все-таки приезжал, относились ко всему, что видели вокруг себя, с особым пиететом. Для них это было как путешествие на другую планету. Как откровение, что Христос реально существовал, а не является вымышленной фигурой: вот сад, где он находился, вот озеро, вот гроб…

Но прошло несколько лет, и поток туристов резко увеличился: для наших соотечественников настал период открытия мира. Соответственно, и в святые места поехали не по вере, а по моде.

Так, гид рассказал мне буквально анекдотическую историю. В конце 1990-х в их края тянулось немало новых русских, в том числе натуральных бандитов. И вот снял один такой браток целый экскурсионный автобус. Едет: пальцы веером, глаза по полтиннику — достопримечательности разглядывает. А ему, значит, рассказывают: здесь Христос проповедовал, тут встречался с учениками, а в этом месте находилось его тело после того, как он был распят на кресте. Правда, судя по лицу нашего туриста, особого отклика эти слова в его душе не находят. И видя, что он ровным счетом ничего не понимает, экскурсовод решил пошутить. Когда их автобус проезжал мимо монастыря Святого Герасима, он на полном серьезе обратился к братку: «Рассказ Тургенева «Муму» в школе читали? Герасима помните? Так вот, он после описанных событий с горя ушел в монахи и построил эту обитель». «Да-да, помню!» — оживился наш герой. И в глазах его впервые за все время путешествия проявился неподдельный интерес.

Тут уж хотите верьте — хотите нет, но реальную ситуацию тех лет этот рассказ действительно иллюстрирует.

Сегодня же я увидел несколько иную картину. Достаточно было просто понаблюдать, как по-разному ведут себя представители тех или иных народов на берегу Иордана. Католики пришли, вместе спели несколько песен, омочили в реке ноги. Крещеные корейцы ограничились общением с проповедником. И только русские надели специальные рубахи и уже под вечер стали купаться в холодной воде. В этом действе ощущалась какая-то истовость. Какое-то стремление. Видно было, как люди ищут веры. И чувство того, что народ находится в поиске чего-то важного, осталось для меня главным после этой поездки. Сейчас мы видим, как и внутри России многие потянулись к святым местам. Очереди у прорубей на Крещение тоже растут с каждым годом. Несмотря на мороз, тысячи наших соотечественников с энтузиазмом окунаются в ледяную воду.

Что это: вера или просто мода?

Раньше все было понятно: вера передавалась от отца к сыну, от деда к внуку. А потом эта связь времен прервалась на четыре поколения. Плюс усиленная пропаганда атеизма в советское время. Сам я в 1992 году, честно говоря, не знал толком, как правильно креститься.

Многие тогда смеялись над бывшими коммунистами, которые тоже потянулись в церковь. Мол, как же так: еще недавно отрицали веру, называли ее «опиумом для народа», а тут вдруг прозрели. Но для кого-то это было не столько лукавство, сколько попытка найти опору в изменившемся мире. В конце концов, каждый идет своим путем. И глупо было бы обвинять людей в том, что они чего-то еще не знают.

Пусть сегодня очередной неофит покупает рядом с великой святыней украшенный бриллиантом крест паломника за 500 у. е. Но, может быть, завтра он поймет, что дело не в стоимости крестика, висящего у тебя на шее, и не в том, где ты его купил. Однако, чтобы дойти даже до такого простого осознания, многим нужны своего рода костыли в виде простых и привычных вещей, знакомых обрядов.

Приобщение к традиции предков дает людям необходимую духовную опору. Именно эта религия, сложившаяся за тысячи лет, наиболее соответствует нашему менталитету. И пытаться реформировать ее в угоду меняющимся вкусам современников (а то и вовсе заменять чем-то другим) смерти подобно для народного сознания, которое только пробуждается на пути к Богу, к Святой Руси. Мы сравнительно недавно стали восстанавливать храмы. Только-только состоялось воссоединение Православных церквей: Русской и Зарубежной. Да и нормальное взаимодействие РПЦ с государством наладилось лишь в последние годы. Впрочем, сегодня взаимоотношения светской власти и духовенства нередко вызывают критику.