Испанская леди - Джоан Смит

– В этом не было необходимости, уверяю тебя, – сказал он, явно недовольный подобным снисхождением.

– О, но мне так хотелось!

Северн почувствовал, как его охватывает волна разочарования и крушения надежд.

– Я, вообще-то, пригласил Марион на первый тур, – холодно произнес он.

Губы Хелены скривились в презрительной усмешке, причем она даже не заметила этого:

– Ясно.

Хелена с удивлением поняла, что сердится. Она-то думала, что Северн сильно увлечен ею и готов выполнять все ее желания. Но этот английский лорд, которым, оказывается, крутит Марион, оказался совершенно другим.

Северн заметил ее обиду и немного приободрился. Ей-богу, Марион была права насчет поверхностности ее чувств к Ветерби!

– Не пройтись ли нам во втором танце? – снисходительно спросил он.

Хелена резко повела плечами.

– Может быть. А сейчас мне надо переодеться к обеду.

Глава 7

Прием у королевы являлся выдающимся событием для молодых леди, собравшихся в огромном зале и старавшихся показать себя с наиболее выгодной стороны. Леди Хелена отметила про себя, что Англия имела еще более непривлекательную королеву, чем ее родина. Да и наряд первой английской леди не мог похвастаться той пышностью, которая была присуща испанской короне. Подлинное открытие Сезона состоялось вечером того же дня на гораздо более оживленном мероприятии – на балу у леди Перт.

– Ох, я выгляжу настоящей уродиной! – воскликнула леди Хелена, внимательно изучая перед зеркалом свое отражение. – А все этот ненавистный белый цвет – самый невзрачный из всех.

– Вы чудесно выглядите, миледи, – уверяла ее Салли. – Какой из букетов изволите приколоть к корсажу? Надо же, вы до сих пор еще не появлялись на таких важных балах, а вам уже прислали четыре набора цветов. Эти пурпурные розы. лорда Джона несколько оживят белизну вашего платья.

– Я возьму орхидею лорда Северна, – ответила Хелена, сама прикалывая цветок. Ее все еще терзала обида за отказ лорда Северна танцевать с ней менуэт. Возможно ли, что между ним и Марион существует какое-то чувство? Со стороны так не казалось. И все-таки он попросил именно Марион стать его партнершей в первом танце, несмотря на то, что его отец приказал пригласить именно ее!

Хелена слегка потерла щеки и покусала губы, чтобы они стали ярко-розовыми, и направилась к лестнице. Она рассчитывала, что Северн будет ждать ее у ступенек, как он это часто делал. Но сегодня его не оказалось на обычном месте, и Хелена разозлилась еще больше. Но, когда она вошла в гостиную, и Северн поднялся ей навстречу, к ней моментально вернулось хорошее настроение при виде восхищения, вспыхнувшего в его глазах.

– Ты выглядишь bella, кузина, – произнес он. Его загоревшиеся глаза скользнули к орхидее на платье, и довольная улыбка тронула уголки губ.

Хелена сделала изящный реверанс, низко присев, также как перед королевой.

– Дорогая, поднимись. При взгляде на твою согнутую фигурку у меня самой начинают болеть суставы, – торопливо произнесла леди Хедли. – Ты делаешь нам честь. Очень bella. Когда это ты выучил испанское слово, Эдвард?

Леди Хедли сопровождала их на первый прием Сезона и нарядилась по этому случаю фиолетовое платье, украсив прическу пучком перьев. Полагаю, это слово знакомо всем, – ответил Северн.

– Оно относится и к тебе, Madrma, – сказала Хелена. – Очень элегантно. Ты затмишь всех матрон на балу.

– Я давно уже отвыкла от этого, – кокетливо произнесла леди Хедли, довольно взбивая завитки волос.

– Осталось только уверить Эдуарде, что он тоже выглядит muy bello, и мы можем отправляться, – добавила Хелена.

– О, нет! – воскликнула леди Хедли. – Вот видишь, Эдвард, что думает кузина о твоем наряде? Она назвала тебя одним из этих мучачос!

– Что вы, совсем наоборот! Милорд такой мужественный и строгий в этом черном фраке.

Северн воспринял слова Хелены в качестве комплимента, но ему доставило мало удовольствия услышать, что он выглядит мужественно и строго. Северн привык к тому, что его считали красивым и изнеженным.

– Карета ждет. Нам пора, – сказал он.

Дамы накинули плащи, и уже через несколько минут их экипаж медленно продвигался по оживленным улицам, так как Сезон уже считался официально открытым. Из окон домов доносились звуки бурного веселья, вдоль улиц выстраивались кареты, и молодые люди из высшего общества, ярко и празднично одетые, спешили к гостеприимным дверям. Самый большой затор образовался у особняка леди Перт на Гросвенорской площади. Все движение приостановилось. Из некоторых экипажей выходили самые нетерпеливые и пешком направлялись к особняку.

Хелена прекрасно понимала их чувства. Она и сама хотела бы выйти и броситься к дверям, стремясь поскорее окунуться в новую жизнь. Может быть, именно на этом балу она встретит своего будущего мужа. Перед ее мысленным взором возник галантный кавалер в испанском стиле с безрассудным блеском в глазах и дерзкой улыбкой. На нем будет бордовый камзол с водопадом белых кружев у ворота и на манжетах. И прежде, чем наступит рассвет, он объяснится в любви к ней.

Но, конечно, из-за присутствия леди Хедли, им пришлось ждать, пока карета доберется до дверей. Пока они стояли на площадке, ожидая объявления об их прибытии, Хелена рассматривала зал, раскинувшийся внизу, в поисках ее будущего возлюбленного. Она не увидела ни одного бордового камзола. Все джентльмены были в обязательных черных вечерних костюмах от Брумшеля. По крайней мере, половина молодых людей имела светлые волосы и бледную кожу.

Тем не менее, сенсация, которую она произвела своим появлением, оказалась достаточной, чтобы польстить ее самолюбию, и Хелена спустилась вниз с некоторой заинтересованностью. Появилась Марион, похожая на духа мести, и забрала своего партнера на менуэт. Хелена осталась одна, но ненадолго. Некоторые из ее поклонников подошли поприветствовать прекрасную испанку. Первый танец она отдала Ветерби, так как чувствовала, что вызовет этим досаду Северна. По какой-то необъяснимой причине она стремилась досадить ему. Северн казался таким самодовольным, ведя Марион в зал. Они не попали в один круг, и в процессе танца Хелена держала кузину и кузена в поле зрения. Она неохотно признала, что это была великолепная пара – оба высокие и элегантные. Хелена заметила, что и другие дамы наблюдали за ними. Ясно, что не Марион привлекала их взор. Кажется, Эдуарде считался очень престижным женихом.

Когда танец закончился, одна из дам, стоящих рядом с Хеленой, мисс Макинтош, сказала:

– Вы ведь кузина Северна? Не представите ли вы меня ему перед следующим танцем? Он просто обворожителен, не правда ли?