Она любит плохих парней - Алекс Хилл

противоречит характеру героя, и поэтому выглядит глупо. Ты не радуешься счастливому концу, а удивляешься таким быстрым переменам и не понимаешь, что происходит и кто перед тобой*грустный смайлик*»

Катя: «Но он ведь изменил и почти потерял ту, которую по-настоящему любит! Разве он не должен раскаиваться?!»

Гриша: «Конечно должен, но не как пятнадцатилетняя девочка. Нужен поступок, переосмысление и доказательство чувств, а не всхлипывающие баллады о вечной любви. Ты убила в нем мужика. Сама бы хотела такого?»

Смотрю в окно, кусая нижнюю губу. Я начала эту рукопись сразу после того, как Рома предложил мне встречаться. Писала урывками почти год, хотела увековечить свои любимые романтичные моменты, но и драмы хватило для остроты сюжета, плюс, я добавила недостающих деталей. Это история о нас, обо мне и Роме. О его ошибках и моих истериках, мечтах и бурных примирениях. Финальная глава была написана ранним утром после нашего разрыва. Я думала, что если поставлю обе точки сразу, то станет легче. И если первая беспросветно черная, то вторая получилась до тошноты розовой. Гриша прав, это сюр чистой воды. Мои глупые фантазии о том, как все могло бы сложиться, если бы Рома любил меня больше всего на свете.

Катя: «Ты прав. Я перепишу финал»

Гриша: «Злишься?»

Катя: «Конечно нет! Ты что? Я просто была на психах, вот и вылезло слишком много сладкой ваты*смеющийся до слез смайлик*»

Гриша: «Сам роман очень крутой. Честный, чувственный, местами забавный, местами грустный. Всего в меру. Он может покорить мир*смайлики-звёзды*»

Катя: «Ты меня перехваливаешь. Таких романов миллиарды, но… их правда любят. За сладкие финалы, между прочим!»

Гриша: «Я всего лишь высказал свое мнение. Обычно за такое даже деньги берут. Можешь оставить, как есть, если хочешь. Ты ведь здесь царь и бог*смайлик в черных очках*»

Катя: «Ахаха! Я автор, я так вижу!»

Гриша: «Точно! Кстати, как дела с предыдущей рукописью? Издательство еще не ответило?»

Катя: «Нет, это небыстрый процесс»

Гриша: «Все еще не передумала насчет публикации в сети?»

Катя: «Мне хватает критики от тебя*смайлик показывающий язык*»

Переписка с другом отвлекает от насущных проблем, болтаем о новых книгах, фильмах и музыке. Легкость нашего общения приносит недолгий душевный покой, и сейчас я с уверенностью могу сказать, что рада знакомству с Гришей, несмотря на то, как оно началось. Мы все уже давно забыли о пережитом. В конце концов, как сказал кто-то умный: «Человек ошибается до конца жизни», а значит, нужно учиться прощать. 

Понедельник и так день тяжелый, а если ты встал в пять утра, то он автоматически становится еще и невыносимым. Топчусь у входной двери и прислушиваюсь к звукам из коридора в ожидании стартового хлопка. Сегодня в расписании Дария три пары, которые начинаются с самого утра, а значит… Шаг первый, дубль третий — «Случайная встреча в лифте».

Провожу пальцами под глазами, растирая консилер, и поправляю волосы, рассыпая кудри по плечам. Оттягиваю ворот белой рубашки, поверх которой надет вязаный жилет, и принюхиваюсь. Аромат духов ощущается приятным дуновением ветра с ниспадающими сиреневыми лепестками, а розовый перец и ментол придают пикантности. Вчера я решила, что наша с Дарием разница в возрасте может стать моим преимуществом, если я превращусь для него в глоток свежего воздуха. У него наверняка богатый опыт, десятки девушек за плечами. Он же старикан приятной наружности, как иначе? Но если Дарий увидит во мне что-то близкое и особенное, то попадется в ловушку. Одергиваю край серой клетчатой юбки, подтягиваю черные вязанные чулки, и еще раз придирчиво разглядываю отражение в зеркале. Ну, вроде бы, ничего. Скромно и мило, но в то же время игриво и привлекательно. 

Повторяю про себя план, чтобы не стушеваться и ничего не забыть. Сначала спокойно приветствую Дария милым голосочком во время поездки в лифте, после демонстративно вызываю такси и с особым страданием остаюсь у подъезда ожидать машину. Ничего лишнего, никаких эмоций и шуток. А если Дарий растает слишком быстро и предложит меня подвезти, то… 

«Ни в коем случае! Только на второй раз!» — звучит строгий голос внутреннего редактора. — «Причем отказ должен быть смущенный и печальный, словно тебе очень неловко и стыдно принимать от него помощь. Катя, ты — котенок под дождем, а не голодная пума! Не забывай об этом, пожалуйста!»

Наконец слух улавливает глухой хлопок, боевая готовность на максимум. Жду три секунды и выхожу из квартиры, в этот же момент спина Дария исчезает за поворотом. Торопливо проворачиваю ключ в замочной скважине и бегу по коридору, у прохода замедляюсь и тихо выдыхаю, прежде чем выйти к лифтам. Дарий отрешенно смотрит на горящую кнопку на стене и не спешит обращать на меня внимания. Кажется, кое-кто тоже не в восторге от ранних подъемов. Шагаю ближе, сцепляя пальцы в замок, волнение мешает выдавить хоть слово. Дарий снова в образе строгого преподавателя: серые брюки, черный пиджак, гладкие щеки и аккуратная прическа. Даже не знаю, какой стиль идет ему больше. 

Двери лифта открываются, Дарий входит первый, а я за ним, тут же отступая в дальний угол. 

«Соберись, Катя! Ты должна поздороваться!» — приказывает внутренний редактор.

Сжимаю пальцы до легкого онемения и произношу тише, чем хотелось бы:

— Доброе утро.

Дарий убирает палец с панели, где уже светится кнопка первого этажа, и оборачивается. Его сонный взгляд пробегает по мне, губ касается нежная улыбка:

— Доброе, Катюш. Ты на учебу?

Порывисто вдыхаю, невольно округляя глаза. Чего это он такой миленький с утра пораньше? Мозг еще не проснулся? 

— Угу, — отвечаю я и опускаю нос.

Лифт медленно движется вниз, останавливаясь почти на каждом этаже, людей становится все больше. Духота ощущается испариной на коже, а Дарий придвигается все ближе, оттесняемый новыми попутчиками. Смотрю в пол, боюсь пошевелиться. Что же меня так трясет-то, а? 

— Чем это пахнет? — слышу приглушенный голос совсем рядом.

— Что? — удивленно переспрашиваю я.

— Духи, — уточняет Дарий. — Это от тебя?

Вот блин! Неужели переборщила?!

— М-м-м… может быть. Это «L Eau par - Kenzo».

«Ты что несешь? Он не спрашивал марку!» — злится внутренний редактор.

Дарий вдруг наклоняется и убирает кудряшки с моего плеча, едва ли не касаясь носом шеи. Его теплое дыхание ласкает кожу, сердце в ужасе замирает. Это что такое? Что за милые домогательства? Кто-нибудь вызовите скорую! Не уверена, что останусь в сознании надолго.

— Приятно. — Дарий выпрямляется и заглядывает мне в лицо. — Похоже на