Пятый уровень - Луи Бриньон

— Святилище существует! — раздался уверенный голос Парка.

Все мгновенно посмотрели на Парка и почти одновременно раздались четыре вопроса.

— Откуда вы знаете?

— Я там был!

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ГЛАВА 1

— Вы снова принимаете меня за безумца!

Парк почти с сочувствием смотрел на вытянутые лица присутствующих, в которых растерянность претендовала на равное место с недоверчивостью. Пока присутствующие пытались переварить в себе заявление Парка и подумать о том, как вести себя с ним в дальнейшем… он снова заговорил. Голос Парка звучал едва слышно. Однако, донельзя обострённый слух присутствующих с лёгкостью ловил каждое слово, каждый звук, каждый вздох Парка.

— Я расскажу вам всё. Всё, что знаю. Но прежде чем это сделать — Парк медленно оглядел каждого, кто сидел в кабинете — я попрошу две вещи. Первое — чтобы вы не перебивали меня, пока я не закончу. Второе — чтобы вы подумали о моих словах, прежде чем сделаете какой–либо вывод.

Парк снова посмотрел на каждого из присутствующих и, увидев молчаливое одобрение, продолжил:

— Всё, что вы сейчас услышите настолько необычно и ужасно. что может оттолкнуть вас от истины по причине простого самосохранения. Вам, как и другим, гораздо легче верить в то, что не угрожает вашей жизни. Не угрожает вашему спокойствию. В то, что не обязывает вас принимать каких–либо мер. По этой причине я прошу вас собраться с мыслями, собраться с чувствами. Стать предельно сосредоточенными. Это очень важно.

Прежде чем рассказать вам всё, что я знаю — я отвечу на несколько вопросов, которые здесь прозвучали. Первый из них — появление, как считает Джеймс Боуд, этого существа, которого называют Кириллом Мандрыгой в Грузии. Это первая ошибка.

— Ошибка? — Боуд не смог сдержаться и, бросив уверенный взгляд на Парка, так же уверенно закончил, — я не мог ошибиться. Я видел его собственными глазами. Да и агент Метсон тоже.

Все устремили взгляды на Парка, который в ответ отрицательно качал головой, а потом задал вопрос, приведший Боуда в полнейшее смятение.

— Который из пяти?

— Что значит «который из пяти»?

— Аппокалепсис! Хесзельпам! Шентральсемус! Из–донтакримус! Адвихестамас! Которого из них ты видел?

Боуд пожал плечами, словно говоря: Я вообще не понимаю, о чём ты говоришь. Остальные лишь наблюдали за ними с глубокой сосредоточенностью.

— Они все там были. когда я вошёл в дом Аркадия Мандрыги. Все пятеро.

Сенатор не сдержался и, поднявшись с кресла и упираясь руками в стол, в упор спросил Парка:

— О ком вы говорите? Кто пятеро?

Парк встретил взгляд сенатора не мигая. Через мгновение прозвучал ответ Парка.

— Пятеро карликов. Они все похожи друг на друга, словно близнецы! Именно одного из них вы принимаете за Кирилла Мандрыгу!

Слова Парка вызвали лёгкий шок. Даже Боуд выглядел слегка ошарашенным. И даже он недоверчиво смотрел на Парка. Остальные же посчитали эти слова. полным бредом.

— Объяснитесь, Парк, — Боуду очень хотелось поверить словам Парка, но для этого у него пока не было никаких оснований.

— Для этого мы должны вернуться к вашему расследованию, Джеймс, — тихим, столь присущим ему голосом ответил Парк. Он видел и понимал чувства присутствующих и понимал их отношение к себе, но продолжал говорить с непоколебимой уверенностью.

— Начнём с «кусочка бумаги», как вы называете послание сына божьего. Ибо этого крошечного папируса действительно касалась рука Иисуса Христа.

— Да как вы можете утверждать такие вещи? — не выдержала профессор Коэл. Она была крайне возмущена словами Парка и даже не собиралась скрывать свои чувства.

— Я знаю, — Парк резко возвысил голос, я знаю, что существует послание, написанное Иисусом Христом. Именно это послание ищут те пятеро карликов, о которых я упоминал. Мандрыга — это род, которому доверено хранить это послание… я был в доме Мандрыги и собственными глазами видел всех карликов. я слышал, как они называли себя по имени и требовали послание у Аркадия. Каждый раз, когда он отказывался — они убивали кого–нибудь из его семьи. Я видел, как они убивали. — голос Парка непроизвольно дрогнул… поверьте мне. это зло…

Парк. его руки, лежащие на столе, слегка дрожали, выдавая истинные чувства, владевшие им. Все вокруг него, включая и профессора Коэл, пытались осмыслить услышанное. Слова Парка подтверждали версию, выдвинутую Боудом. И это обстоятельство пугало более всего. Понадобилось некоторое время, чтобы голос директора ФБР, который пристально наблюдал и анализировал ситуацию, нарушил повисшее молчание.

— Возникают, по меньшей мере, два очень важных вопроса, при условии, конечно, что всё услышанное нами. правда. Первый вопрос: Что написано в послании? Второй вопрос я хочу разделить на две части: Кто такие эти пятеро карликов? И почему они ищут это послание?

Парк, которому был адресован этот вопрос, неопределённо покачал головой.

— Я не знаю, что написано в послании! И я понятия не имею, кто такие эти карлики и почему они ищут это послание. Я лишь знаю, что это зло. Ещё я знаю, что в святилище мы сможем найти ответы на многие вопросы, которые нас интересуют.

Сенатор Рендол поднялся с места.

— Значит, мы должны поехать туда и выяснить, насколько всё соответствует действительности! Я позабочусь обо всём для путешествия, а Парк покажет нам место. Полагаю, на этом мы можем прервать разговор. и продолжить его в этом самом святилище…

Сенатор бегло оглядел присутствующих. Все явно были согласны с ним. Все, кроме Парка, который отрицательно покачал головой.

— Что вас, мистер Парк, не устраивает на этот раз? — осведомился сенатор.

— Я не знаю, где находится святилище! Ответ Парка буквально всех ошарашил.

— Вы же говорили, что были там? — вскричал возмущённый его словами сенатор.

— Да. Я был в святилище, — к изумлению присутствующих подтвердил Парк.

— В таком случае вы должны знать, где находится святилище.

— Я был внутри святилища, — это странное объяснение Парка привело всех в недоумение. Сенатор с насмешливой улыбкой снова обратился к Парку.

— И как же вы, мистер Парк, побывали внутри святилища, если понятия не имеете, как оно выглядит снаружи? А может, вы нам лгали с самого начала?

— С чего вы сделали такой вывод? — спокойно осведомился Парк.

— Да потому что ваши слова полный бред, — не выдержав, закричал на него сенатор, я ещё, как глубоко верующий человек, могу допустить всё, что прозвучало ранее, но… утверждать, что вы были в святилище и не знать, как оно выглядит…

— Это и было бредом — к удивлению сенатора и остальных подтвердил Парк. И прежде, чем вы сенатор, станете обвинять меня во лжи далее, я объясню свои слова.

— Будьте так любезны, мистер Парк!

— Это случилось в день убийства Аркадия Мандрыги — не обращая внимания на ярко выраженную иронию, прозвучавшую в словах сенатора начал рассказывать Парк, — в тот вечер мы обыкновению разделили выручку с Айзеком и готовились пойти в один из стриптиз–клубов. Да, да, — предвосхищая вопросы, произнёс Парк, церковь служила для меня не более чем источником дохода. Как и многим другим в сегодняшнем мире. Я, как и многие другие — использовал веру людей, их надежды для того, чтобы заработать немного денег. Мне было плевать на всех. На всех, кроме себя. Для меня имели значение лишь собственные удовольствия. В общем, я был таким, как много миллионов других людей. Но в тот вечер это прекратилось.

Парк продолжал под молчаливо осуждающие взгляды присутствующих. Хотя нельзя не сказать, что все они понимали, что слова Парка не что иное — как осуждение самого себя.

— Я переоделся и собирался было пойти в стриптиз–клуб, но. неожиданно почувствовал, что мне становится плохо. Сердце сжимало словно тисками. Я схватился за край скамьи в церкви и пытался перевести дух. Я надеялся, что приступ скоро пройдёт, но. с каждым мгновением мне становилось всё хуже и хуже. А потом. пол начал уходить из–под моих ног. Я почувствовал, что куда–то проваливаюсь. и через мгновение упал. Увидев над собой лицо взволнованного Айзека и почувствовав, что я не могу пошевелить ни рукой ни ногой. Более того, я не мог вымолвить ни одного слова. В общем, я решил, что умер. Эта мысль утвердилась во мне, когда я увидел над собой склонённое лицо. Это было лицо мужчины, который стоял рядом с Айзеком и которого тот по непонятной причине просто не замечал. Я запомнил каждую чёрточку на лице этого человека — продолжал негромко рассказывать Парк, под всё более возрастающий интерес присутствующих, — это был очень необычный человек. Ему было приблизительно столько же лет, сколько и мне. Одет он был в странную одежду. Такую можно было увидеть на картинах, изображающих средневековье. С высокими воротниками, со всякими кружевами, со странными пуговицами, если их вообще можно так назвать. На ногах были странные чулки и что–то очень похожее на наши туфли. Одежда была очень поношенной, но, несмотря на это. впечатляла богатством узоров. У него была большая седая борода и короткие усы. Лицо было в морщинах, но просто впечатляло своим уверенным видом и каким–то необычным выражением. возможно, это было то, что раньше называли «благородством». На голове у него не было ничего. Волосы были длинные и спутанные. Они были наполовину седые, наполовину чёрные. Часть из них лежала на спине, а часть спускалась с двух сторон по груди, и доходили почти до самого пояса. А глаза, глаза были ярко–голубого цвета и излучали какой–то непонятный свет.