Метель - Наталья Андреева

– Вроде того.

– А кто по профессии?

– Водилой работал год, как с армии пришел.

– Коллеги, значит? – обрадовался шофер. – Ну, с этим проблем нет. Для водилы в Москве работа всегда найдется.

– Хорошо, – он откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. Хорошо…

Опять звонил мобильный телефон. «Надо отключить… И вообще… Номер сменить… Мне надо сменить номер…»

Он чувствовал, что, и сама жизнь его странным образом меняется. Не судьба, знать, Жорке Бурмину, всю жизнь просидеть в деревне Грибово. А что? Молодой, здоровый, работящий, симпатичный, женатый… Он невольно улыбнулся. Иди ты, Ленка, со своим штампом, куда подальше! Успеется… Он ехал в Москву.

Она ехала в Москву.

Жора Бурмин был от нее все дальше и дальше, Маша знала, что пройдет совсем немного времени, и лицо его, которое она толком и не разглядела, сотрется из памяти, голос сольется со множеством других голосов тех людей, с которыми она раньше встречалась, она перестанет его различать, слова, сказанные им, забудутся, а тело забудет его ласки. Наступит момент, и она со спокойной совестью подаст заявление о разводе, пройдет через унизительную, но необходимую процедуру. Как только появится время. Им надо развестись. Произошла ошибка. Стечение обстоятельств. Ну, как еще это назвать? Каким словом? Они сделали глупость, которую надо исправить. Новым штампом в паспорте.

Маша на какое-то время крепко задумалась. Дорога ее успокаивала, этот отрезок жизни был посвящен только езде, пока она не кончится, эта дорога, делать ничего не надо. Надо просто ехать. Ехать и думать…

Через какое-то время она достала из сумочки мобильный телефон и увидела, что все в порядке, сеть есть. Тут же набрала номер брата и с удивлением услышала «абонент временно недоступен». Если два дня назад это еще можно было как-то объяснить, то сейчас…

Она поспешно набрала номер Нади. Все то же. В трубке длинные гудки. Надя доступна, но на звонок не отвечает. Что случилось? Маша стала мысленно перебирать различные варианты. Потерял телефон… Украли… Надя занята на работе и не может подойти… Еще раз набрала номер брата. Потом Надин. Результат тот же.

«Я все узнаю, как только приеду в Москву, не надо паниковать», – успокаивала себе Маша. Ну что может случиться? Игорь не ребенок, он взрослый мужчина, который отвечает не только за себя, но и за двух женщин, сестру и невесту. Он надежный, рассудительный, никогда не теряющий головы, за ним, как за каменной стеной. С ним и сейчас все в порядке. Брат просто дает ей время насладиться семейным счастьем, он еще не знает о Машиных проблемах. О том, что она рассталась с Володей и с горя выскочила замуж за первого встречного.

За всеми этими волнениями она как-то позабыла о муже. Славный парень Жора Бурмин остался там, в Грибове, и, слава Богу! Теперь надо думать о себе, о том, что же ей делать? Искать новую работу? А ребенок? Хорошо, конечно, что сын теперь родится в законном браке, и в родном городке, где так любят сплетничать, всегда можно сказать, что муж есть, но он в Москве, занят на работе, но ведь столько всего нужно! Коляска, памперсы, ползунки… А вдруг после всех этих переживаний у нее не будет молока? Еще и детское питание! Сколько же все это стоит?!

Маша невольно вздрогнула: зазвонил ее мобильный телефон. «Слава Богу! Игорь! Или Надя!» Она схватила трубку и глянула на дисплей. Это был Володя!

– Маша? Это ты?

– А кого бы ты хотел услышать?

– Ты где сейчас? – спросил он после паузы.

– Еду домой.

– С тобой все в порядке?

– Абсолютно!

– Ты в мотеле ночевала?

– Да, – соврала она. – В мотеле.

– Сколько тебе еще ехать?

– Слушай, ты зачем звонишь? И с чего вдруг такая забота?

– И все-таки, где ты? – настойчиво спросил он. Маша увидела за окном указатель и сказала:

– От Воронежа километрах в ста. Думаю, вечером буду в Москве, если ничего не случится. Часов в девять.

– Позвони мне, как только приедешь.

– Послушай… Ты можешь мне объяснить, что происходит? Позавчера ты на меня орал, грозился уволить… Сказал, что мы расстаемся… Довел меня до слез. Ты вообще помнишь, что мне сказал?

– Извини, я погорячился.

– Так выходить мне на работу или не выходить?

– Позвони, как только приедешь в Москву.

– А что произошло с номером для новобрачных? Почему ты вдруг передумал? И почему если ты передумал, ты мне сейчас звонишь?

– Я тебе все объясню, как только ты приедешь, – поспешно сказал он. – Позвони.

– Хорошо.

Он дал отбой. Маша всерьез задумалась. Ни «целую», ни «Чижик, любимый». Она была в недоумении. Что вообще происходит? Ее сердце тревожно забилось. Надо ехать быстрее, надо в Москву. Там она все узнает. И она ехала, пока не почувствовала голод.

Остановилась у избушки с заманчивой надписью «Горячие обеды». У девушки за стойкой, мельком глянув в меню, попросила суп, порцию шашлыка и чай с лимоном. Все было такое вкусное, что она ела, словно голодный зверь, не останавливаясь ни на секунду, пока не насытилась. Невольно улыбнулась: «Вот что значит, беременная!» Мысль о ребенке согрела, успокоила. Она погладила себя по животу: «мой мальчик…» Ей почему-то страстно хотелось сына. Она подсознательно нуждалась в защите. В мужчине.

– Что-нибудь еще? – спросила девушка-официантка, без стеснения ее разглядывая.

Маша невольно поправила прическу, тронула бриллиантовую сережку в ухе, подарок Володи на день рождения.

– Нет, спасибо.

– Вы ведь в Москву едете?

– В Москву.

– Ну и как там, в Москве? – с придыханием спросила девушка. И замерла.

– Да, ничего. В смысле, нормально.

– У вас что-то случилось? – в голосе официантки сочувствие.

– Я еще не знаю, – честно ответила Маша. – Может быть, и случилось.

– С мужем? – девушка взглядом указала на ее правую руку.

Маша поняла: кольцо. Обручальное кольцо. Господи, она ж замужем!

– Нет, я думаю, с мужем все в порядке. У вас все такое вкусно! Спасибо!

– Не за что.

– Мне ехать надо, – она вздохнула и поднялась.

– Счастливого пути, – грустно улыбнулась официантка и тихо добавила: – И удачи.

«Да, она мне сегодня понадобится».

Было воскресенье, телефон Игоря перестал отвечать в пятницу вечером. Маша вспомнила, как позвонила ему, добравшись до отеля в Туапсинском районе. «И не беспокой меня по пустякам в мою медовую неделю», – сказала она тогда. С тех пор, кажется, прошла целая вечность. Неделя и в самом деле вышла медовая, но только по названию. Муж остался за тысячу километров от Москвы, и видеть его у Маши нет ни малейшего желания.

… В половине девятого она, наконец, добралась до дома. Припарковалась у самого подъезда. Было темно, но ярко горели фонари, и Маша все пыталась найти во дворе машину Игоря, вернее свою. Но старенькой иномарки не было там, где она обычное ее оставляла.

«Где же он? Неужели его нет дома»? Она подняла глаза и увидела в окне своей квартиры свет. В большой комнате, где жил брат. «Слава Богу! Он дома! Значит, с ним все в порядке!» Она влетела в подъезд. Ехала в лифте, разглядывая в мутном зеркале свое усталое лицо. Сейчас старший брат будет ее ругать. И правильно! То, что она натворила, не поддается никакой критике! Сначала она выслушает брата, поплачет у него на плече, попросит прощения, а потом позвонит Володе. Но сначала…

Двери лифта открылись. Маша вздрогнула. Первое, что она увидела, выйдя из лифта, была крышка гроба. Ноги подкосились. «Свадьбу вижу… Церковь вижу… гроб вижу! Гроб посреди церкви!», – тут же вспомнила она. Это не церковь, это подъезд жилого дома. Но у двери ее квартиры стоит крышка гроба. Маша не могла отвести глаза от черного креста на ней. Черный крест на алом бархате. Она словно приросла к полу, не могла сделать ни шагу. Сердце бешено колотилось в груди, во рту стало сухо. Она испугалась.

«Этот гроб не имеет ко мне никакого отношения, – уговаривала себя Маша. – Все это бред. Нельзя верить гадалкам. Перестань паниковать, возьми себя в руки. И войди в квартиру! Ну же!!!»

Она достала из сумочки ключи, дрожащими руками открыла дверь. В прихожей было темно, свет пробивался из большой комнаты. Маша, замирая, вошла. На диване неподвижно сидела Надя в черном платье с глухим воротом. Руки сложены на коленях, плечи опущены. Она, пугаясь своих мыслей, увидела Надино постаревшее лицо, седую прядь на виске. Одними губами спросила:

– Что случилось?

Надя подняла на нее глаза. В них не было слез, они походили на два колодца, в которых застыло горе. Дна Маша не увидела, и ей стало так страшно…

– Я не хотела тебя беспокоить, – Надя говорила спокойно. – Я знаю, ты мне звонила. Не хотелось говорить об этом по телефону. Извини, я не могла…

– Игорь?

Надя молча кивнула.

– Что с ним?

Невеста ее брата молча указала глазами на пустой гроб, стоящий в углу комнаты.

– Но… где он? – хрипло спросила Маша.

– В морге, – спокойно ответила Надя. – Мы решили похоронить его на родине. Нам надо завтра забрать тело и…