Прошлое не продаётся - Алексей Макеев

Но вот однажды, в самый разгар любовных страстей, в дверь раздается звонок. Она смотрит в «глазок» и видит там своего экс-мужа, вышедшего на свободу раньше, чем ожидалось. И тогда Тамара, понимая, что ей сейчас может достаться на орехи, рвет на себе одежду, накинутую наспех, царапает себе плечи и зовет на помощь. Дима выбегает в прихожую и пытается ее успокоить. Экс-муж вышибает дверь и кидается на поругателя жены. Приезжает милиция. Ей рассказывают ледянящую кровь историю о покушении садюги Жидких на десятилетнюю дочь Тамары, вместо которой мама сумела убедить взять ее саму.

Надо сказать, Тамара обслуживала клиентов даже тогда, когда девочка была дома. Дочка смотрела боевики, а мама в это время ударно трудилась на постельной ниве. На суде невинное дитя во всеуслышание подтвердило, что этот нехороший дяденька уже пытался прямо в подъезде снять с нее платьице и что-то еще. А потом он с этой целью пришел к ним прямо домой. И если бы не самоотверженная мама, которая зачем-то увела его в спальню, он бы с ней обязательно что-то сделал. Суд принял во внимание показания ребенка, и осужденный Дмитрий Жидких пошел по совокупности, в том числе и за покушение на несовершеннолетнюю. А на зоне таким вообще труба. За ребенка его еще в СИЗО опустили. Так что на зону он поехал, уже имея «касту». Теперь о муженьке Тамары. Расписываться по второму разу они не стали. За время заключения мужа Тамара успела еще раз выйти замуж и развестись. Так что Гошина она по второму мужу.

– А как же по первому? – прищурился Гуров.

– Сейчас узнаешь. Будет тебе и белка, будет и свисток. – Довольный тем, что ему удалось заморочить этой историей самого Гурова, Стас рассмеялся. – И вот год спустя…

– Стас, скажи прямо: муж этой Тамары – Станислав Гусевский?

– У-у-у… – досадливо протянул Крячко, разом утратив интригующую улыбочку. – Лева, ты самый скучный слушатель. Честное слово!

– Ну да, – усмехнулся Гуров, – зато ты – суперинтересный рассказчик. Ты, наверное, хотел, как это бывает в плохом детективе, в самом конце объявить: «А убийцей был официант!» Занавес, аплодисменты. А на самом деле тут все просто, как задница новорожденного. Ладно, валяй дальше, интригуй.

– Прямо и говорить уже больше ничего не хочется. – Стас скривился, как от зубной боли. – Значит, через год поднаторевший в криминальном ремесле Гусевский забирается в квартиру известного в городе военного историка и похищает принадлежащую ему коллекцию наград, в которой были просто бесценные реликвии. Ордена и медали Екатерининской и даже Петровской эпохи. Через пару недель его задержали, но коллекции при нем не оказалось. Он ее кому-то уже успел продать. Кому – так и не сказал. Вроде бы какому-то иностранцу. Его опять упекли, теперь уже на четыре года. С тех пор в этом доме, хотя по времени он уже должен был выйти, его никто не видел.

Дочка Тамары оказалась в чем-то копией своей мамы. В смысле эгоизма и черствости. В шестнадцать лет выскочила замуж за какого-то бизнесмена, уехала с ним в Питер и за все время лишь раз позвонила своей мамуле. Однако та, похоже, от этого не в расстройстве. Продолжает обслуживать население, но ввиду ряда причин – возраст и так далее – цену снизила вдвое.

– Поеду в Тверь – буду иметь в виду, – без тени улыбки резюмировал Гуров. – А что же говорят Плейбоша с Лахиным?

– Плейбоша признался, что с Жидких незадолго до его убийства он виделся. Причем по инициативе новопреставленного. Оказывается, Жидких в свою студенческую бытность подрабатывал курьером криминальной фирмы, занимавшейся контрабандой всего, что приносило им доход: и обычных товаров, и цветного металла, и произведений искусства, и драгоценных камней. У них на Урале было даже несколько своих представительств по скупке у черных старателей прежде всего бериллов и изумрудов. Наиболее бурная деятельность ими была развернута в Свердловской области. Но Жидких занимался больше антиквариатом. Он знал толк и в живописи, и в фарфоре, и в ювелирных украшениях. Поэтому отвечал за переправку за границу произведений искусства, похищенных из музеев и частных коллекций. Для этого он без конца вояжировал за границу. Но и в Питере с Калининградом у него были налаженные каналы в торговом флоте. И вот, когда он погорел с этой мадам, той же ночью дверь арендуемой им квартиры взломал неизвестный и похитил спрятанный там старинный кубок, стоящий огромных денег. Жидких его просто не успел отправить по нужному адресу. Выйдя из заключения и понимая, что за пропажу с него обязательно взыщут, он решил скрыться в монастыре. И эта надежда обрести там покой не только от мирских соблазнов, но и от преследования со стороны прежних компаньонов оказалась напрасной. Его нашли и в обители. Прибывший к нему эмиссар объявил, что, учитывая его прежние заслуги, на счетчик ставить пока не будут. Но стоимость пропавшей вещи, которую оценили в три тысячи долларов, он был обязан возместить. Денег у Жидких, естественно, не было, и тогда он решил украсть редкий фолиант из монастырской библиотеки. Но, судя по всему, поскольку Плейбоша сбил цену на книгу, он все равно остался бы должен. Интересно, чем он думал погасить остаток долга? Помнишь, Дроздов нашел на ладонях Жидких ссадины? Видимо, украв книгу, он перебирался через ограждение. Не пойдет же он с ней через ворота?

– Хм… Логично. Но как Гусевский мог узнать, где именно скрывается Жидких, куда и во сколько он поедет? – спросил Гуров. – Хотя это тоже не проблема. Кто и когда откинулся с зоны, в криминальной среде знают достаточно хорошо, где именно такие люди оседают – информация тоже не из засекреченных. Они же отмечаются в местных райотделах? Ну а оттуда утечка подобных сведений – дело обычное. Тут возможен единственный вариант: Шушаев сам, специально дал ему эту информацию.

– Лева, ты, как всегда, прав. – Стас воздел к потолку указательный палец. – Поскольку это же самое я тебе и собирался сказать.

– Хорошо, предположим, Гусевский, узнав о том, что к Шушаеву в такое-то время, таким-то маршрутом приезжает Жидких с редкой, очень дорогой книгой, решает поживиться, ограбив нашего послушника. Но убивать-то его зачем было нужно? Из мести за бывшую жену? Не думаю. Во-первых, он и тогда, скорее всего, знал, что никакого насилия не было. Во-вторых, всего лишь оглушив Жидких и забрав у него книгу, он получил бы сразу два плюса. С одной стороны, об этом ограблении едва ли кто стал бы заявлять. С другой – и сама милиция осталась бы о происшедшем в полном неведении. Мы ведь с тобой рыскаем по всей Москве и области только потому, что был обнаружен труп? Так-то вот. Значит, умысел тут был совсем иной. Мне так кажется, и дедушка, и внучок связаны с той самой подпольной фирмой контрабандистов. Но в данный момент Плейбоша решил ее кинуть.

– Хорошая мысль! – одобрил Крячко. – А Лахин сообщил следующее. По его словам, Пучок отдал распоряжение застрелить Смирнова как якобы оказавшего сопротивление и бросившегося на него с ножом. Нож предполагалось вложить в руку уже убитого. Но Лахин отказался и согласился лишь сыграть роль в спектакле с липовым задержанием. Кроме того, он описал нескольких постоянных клиентов Шушаева и дал телефоны некоторых из них. Возможно, кто-то из этих людей работает на фирму. Воронова вообще толком ничего сказать не может. Ударили ее сзади, в себя она пришла уже в больнице. На суде просила Смирнова не наказывать, поскольку внутренне чувствовала, что не он ее ударил. Однако суд на это не отреагировал. Почему-то… – с едкой усмешкой закончил Стас.

– Да, суды у нас бывают разные. В том числе и весьма своеобразные, – сердито нахмурился Гуров. – Значит, нужно срочно, сегодня же, ставить вопрос о пересмотре дела. Иначе в колонии, скорее всего, Смирнова попытаются убить. Видимо, скоропостижная кончина Пучка каким-то образом затормозила исполнение вынесенного ему приговора. Но, думаю, не отменила. Кое о чем я договорился с руководством ИТК. Однако, даже если он будет в безопасности, негоже тянуть с его освобождением. Смирнов дал мне два адреса – той реставрационной мастерской, где он работал, и клиента, к которому ездил последний раз. Давай так. Ты на себя берешь мастерскую, называется она «Спектр-Д», находится в Коптево. А я махну в Царицыно, к тому клиенту.

– Ладно, утешил, отец родной. – Стас изобразил шутовской поклон. – А то я уж приготовился тащиться в дыру какую-нибудь наподобие Камчатки или Сахалина.

Направляясь к выходу, Гуров приостановился.

– Ставлю сто против одного, что Гусевский виновен и в нападении на Воронову. Почерк один и тот же. Согласен? Так что давай-ка прощупаем его и с этой стороны.

ГЛАВА 6

В этот день Крячко необычайно везло. Во-первых, он в фантастически сжатые сроки сумел выполнить все поручения Гурова. Вчера ему казалось, что объехать всех, кого нужно было повидать, он сможет лишь за два-три дня непрерывной запарки. На деле все оказалось куда проще и быстрее. К тому же на обочине дороги он нашел новенький, только из магазина, многолезвийный складной ножичек. Нет, если бы рядом был хоть один человек, Крячко обязательно выяснил бы, не он ли хозяин этой пусть и недорогой, но такой симпатичной вещицы. Однако поблизости не наблюдалось даже жилых домов. Просто в пути Стас вдруг ощутил настоятельную необходимость посетить придорожные зеленые насаждения. Выйдя из кабины, он и увидел прямо под ногами этот крохотный, сверкающий никелем и перламутром кусочек чужого невезения.