Флирт - Барбара Картленд

— Здесь, в Монте-Карло? — удивилась Анцелла.

— А как же! Тут есть пяток превосходных игроков, прекрасно владеющих мячом. Вы обязательно должны их увидеть.

— Мне бы очень хотелось!

— Будь я моложе, — любезно заявил барон, — я не только бы взял вас с собой на корты, но и попросил бы составить мне компанию в первом изящном автомобильном конкурсе.

— А что это такое? — поинтересовалась Анцелла.

Раз или два в жизни она сидела за рулем автомобиля, принадлежавшего приятелю ее отца, и для нее это было волнующим событием.

— Водитель автомобиля, которого признают самым изящным, а также сопровождающая его дама получат призы.

— Конкуренция, должно быть, изрядная?

Барон рассмеялся.

— Можете себе представить, нет! Каждый уверен, что именно он получит первый приз, потому что в этом княжестве ничего не может быть второй или третьей категории.

Анцелла ответила сдержанным смехом.

Как только с последним блюдом было покончено, княгиня вместе с другими дамами покинула салон и выразила желание ехать в казино.

— К чему так спешить, ваше сиятельство? — возразил один из гостей.

— Вы хотите знать — почему? — встрепенулась княгиня. — У меня предчувствие, что я сегодня выиграю!

— Тогда могу лишь пожелать успеха, — ответил мужчина. — А я, пожалуй, пас. Вчера потерял крупную сумму.

— Значит, такой вы удачливый игрок, милорд, — резко бросила княгиня.

— Кому не везет в карты, тому повезет в любви, — ответил мужчина, бросив на Анцеллу плутовской взгляд.

Экипаж княгини первым отъехал от виллы, и Анцелла с удивлением отметила, что в него впряжены четыре лошади.

Как бы отвечая на незаданный вопрос, княгиня сказала:

— Жалко тратить слишком много времени на поезд. Кони домчат нас быстрее.

Когда экипаж тронулся с места, Анцелла заметила, что княгиня находится в состоянии заметного подъема и все свои талисманы везет с собой в черной бархатной сумочке.

Наблюдая за княгиней во время обеда, она снова подумала, что просто невероятно, какое количество драгоценностей может навесить на себя женщина, чтобы заявить о своем богатстве. Княгиня была буквально усыпана украшениями; особенно ярко на ее шее блестело тройное ожерелье, которое утром она продемонстрировала Анцелле, — дюжина бриллиантов величиной с английскую шестипенсовую монету!

«Как может настолько богатый человек желать еще больших денег? — размышляла Анцелла. — Вполне возможно, что все, о чем писалось в газетах: «азартная лихорадка», «помешательство, вредное для разума и здоровья», — не было таким уж преувеличением, как это ей раньше казалось.

И в то же время она была настолько захвачена предстоящим, что ни о чем ином думать не могла.

Экипаж ехал достаточно быстро, и уже вскоре Анцелла заметила огни Монте-Карло.

Когда въехали в город, ее взору открылся порт, полный больших дорогих яхт, фонари которых, сверкающие в темноте, отражались в воде.

Вид был чарующим, но мимолетным, поскольку экипаж уже начал подниматься вверх, к горе, залитой светом, где наконец остановился перед уходящими выше ступенями. Приехали!

Анцелла увидела казино с двумя медными башнями, точно такими же, как на фотографиях, которые она рассматривала не один раз; все здание напоминало ей свадебный торт — огромный, толстый, белый, как сахар.

Завидев экипаж княгини, прислуга, поджидавшая на верхней площадке, поспешила вниз по ступеням, неся с собой обитое бархатом кресло на колесиках.

Анцелла, памятуя, как свободно ее сиятельство прошествовала через холл на вилле, не могла удержаться от подозрительного взгляда, но княгиня, как бы прочитав ее мысли, сказала:

— Уверяю тебя, моя дорогая, что старому человеку выгоднее всего передвигаться в кресле на колесиках. В таком случае ты всегда в центре внимания и, кроме того, каждый готов уступить тебе дорогу.

Анцелла рассмеялась, но вскоре убедилась, что княгиня сказала правду: когда слуги катили ее кресло через огромный и шумный салон для игр, все действительно расступались перед нею. Анцелла обратила внимание на высокий расписной потолок, изобилие позолоченных украшений из бронзы и пару игорных столов, вокруг которых толпились люди. Кроме чужестранцев различного возраста, там были и накрашенные женщины в огромных шляпах с перьями страусов или эгретами, а также бедные чиновники, всегда отирающиеся подле богачей.

Княгиню быстро провезли мимо них, и Анцелле не удалось хорошенько осмотреться по сторонам, чтобы лучше все запомнить.

— Делайте ваши ставки, дамы и господа. Ставки сделаны. Ставки больше не принимаются.

Она слышала монотонные голоса крупье и ловила ту тишину, которая зависала над столом, когда шарик начинал свой бег в рулетке, но княгиню повезли дальше, в направлении зала Тузэ.

Это помещение, как узнала Анцелла, было достроено позже, поскольку старый игорный зал, называемый теперь «кухня», уже не мог вместить всех желающих попытать счастья.

На полу лежал ковер в светло- и темно-голубые цветы, а на обитых деревом стенах висели ласкающие взгляд картины. Сюда приглашали играть самых знаменитых и самых богатых гостей казино.

В противоположность «кухне», в зале Тузэ царила тишина, но Анцелле показалось, что атмосфера здесь еще более напряженная. Что же до зрелища, то оно было прямо захватывающим. Она и подумать не могла, что сможет в одном месте увидеть такое количество красивых и шикарно одетых женщин.

Все они были в вечерних туалетах, у многих в прическах переливались бриллианты, иные красовались в перьях райских птиц или пышных эгретах, а их платья были сильно декольтированы. Все женщины буквально излучали свет от украшений, а некоторые ожерелья, броши и браслеты почти ничем не уступали необыкновенным по красоте драгоценностям княгини.

Анцелле казалось: куда ни брось взгляд — везде она увидит высоких, элегантных, тщательно одетых джентльменов, многие из которых покуривали толстые сигары, держали фужеры с шампанским, беседуя или же наблюдая за бегающим в рулетке шариком.

Княгиню подвезли, как догадалась Анцелла, к ее любимому столику. Крупье почтительно поздоровались с ней и, отодвинув одно из двадцати кресел с желто-красными сиденьями, освободили место для ее кресла на колесиках.

Большинство из собравшихся у стола людей стояло; княгиня достала какие-то листки, после чего положила на стол банкноту в десять тысяч франков и попросила ее разменять.

— Четыреста фунтов! — вскрикнула про себя Анцелла.

К княгине пододвинули большую горку золотистых жетонов, и с этой минуты ее интересовали исключительно бумажки, которые, как уже не сомневалась Анцелла, дал ей астролог.