Ученица Лесника. Книга Авеля - Игорь Ривер

утонул. Третий путь не требует ничего, кроме времени на изучение источника. Он самый легкий и если человек понял и осознал написанное, то небольшой практики бывает достаточно, чтобы овладеть знанием. Теперь представь, что книга написана человеком, который учился у того, кто был создан самым первым и знания получал непосредственно от Создателя. Вряд-ли он там писал о камешках. А прочитать ее может кто угодно и если он поймет то, что там есть, да еще и вера у него найдется, хоть немножко… Страшно, Рыжая? Нет? А мне вот страшновато. Я не раз и не два видела, что может сделать настоящая вера. Было дело – и солнце на небе останавливали. Смотри. Красиво, да?

Солнце падало в пылающие облака. Большое, багрово-красное, уже не обжигающее глаза. Длинные тени тянулись к их холму от леса, как будто подступающая вражеская армия.

– Давай останемся здесь, – сказала Княжна. – Посмотрим на звезды. Ночь будет ясная и теплая.

– Нас хватятся.

– Нет. Конюх про нас не вспомнит, я позаботилась, а Лесник и так знает, что с нами все в порядке.

– Костер разведем?

– Неси дрова.

– Неохота идти.

– Тогда не разведем.

– А если лешего попросить?

– Он не послушает. Он даже Лесника не послушает. Таким уж создан. Хочешь, расскажу тебе историю?

– Старую?

– Очень старую. Слушай. Однажды десяток воинов сидел у костров и жарил на огне баранину. Дул сильный ветер, дрова были сырыми, дым от костра несло как попало и бросало им в лица. Воины злились из-за этого и ругали десятника, который выбрал для стоянки неудачное место. Десятник сказал им: “Болваны! Я – ваш учитель”. Те удивились. “С чего ты это взял?” – спросили они – “Чему может научить этот дым?” Десятник ответил: “Вы учитесь на моей ошибке. Только что я всех вас научил правильно выбирать стоянку!” И воины согласились, что он на самом деле их учитель и отдали ему самый вкусный кусок баранины.

– Понятно. Пойду, дров наберу…

Когда она вернулась с большой охапкой хвороста и с небольшим трухлявым бревном под мышкой, рядом с Княжной лежала на траве груда кукурузных початков и на них заинтересованно посматривали лошади.

– На поле нарвала, – сказала та в ответ на ее вопросительный взгляд. – Запечем их на углях. Барана поблизости нет.

– Их можно печь?

– Конечно. Прямо в шелухе. Получится вкусно.

– А ты почему ученика не возьмешь?

Княжна ответила не сразу. Потом сказала тихо?

– Тогда тоже был сентябрь…

…

Эта сентябрьская ночь выдалась тихой. Канонада стихла к вечеру и здесь, на берегу тихой лесной речки, которую можно было буквально переплюнуть, можно было на время забыть о войне.

Женщина внимательно вглядывалась в противоположный берег из прибрежных кустов. Темнота не была для нее препятствием, света звёзд вполне хватало. Не заметив никого, она вышла на песчаный пляж, положила винтовку с оптическим прицелом и начала раздеваться. Черной волной упали вниз густые волосы и она вошла в воду по колено. Наклонилась, тронула ее рукой.

“Я здесь…”

Она не ощутила ничего. Вода молчала. Лес на берегах реки тоже не отвечал.

“Отзовись…”

Ничего. Ни вражды, ни приязни, ни даже легкого интереса. Это было неправильно, потому что Лесник погиб ещё в июле. Уж это-то она не могла не ощутить, даже сквозь все смерти, которые щедро раздавала во все стороны. Но пришедшие с запада не получили ничего из его знаний. Значит он смог передать их кому-то. Успел найти кого-то случайного, но подходящего.

“Ответь…”

Только холод воды под ладонью. Новый ведьмак, наследник, еще осваивается со своими возможностями, но пока он жив, сила не достанется пришельцам. Значит шансы ещё есть, если удержится север, а он удержится. Старый викинг ещё крепок. Его трудно вывести из себя, раскачать, но свое он будет держать мертвой хваткой. Ей сейчас умирать нельзя. Ни в коем случае. Хозяйка и Скиф не выдержат, если ее не станет.

Она сделала ещё несколько шагов вперёд, присела и поплыла, не обращая внимания на холод воды и подняв левой рукой над водой кобуру с револьвером.

“Три месяца не мылась. Благодать!”

Мягкое прикосновение к животу. Местный водяной пришел проверить, кто пришел купаться в неурочное время, признал ведьму и уплыл вниз по течению, от греха подальше.

Женщина повернула к берегу, но когда воды было по пояс, вдруг выпрямилась. Вот так оно и бывает: расслабиться на минутку, а тебя…

– Я сейчас шарахну из “нагана” – будешь знать, как подглядывать!

В кустах зашевелились и тихий мужской голос ответил:

– Дык я ничего… Видел, ты пошла, ну и поберечь хотел.

– Знаю я, чего ты хотел, – она усмехнулась. – Тоже мне, защитник… Ну и что бы ты за это отдал?

– Я? Все, что хочешь.

– Уверен? Тогда иди купаться. Я со старой границы в бане не была и ты, я думаю, столько же.

Из кустов выбрался молодой парень в военной форме с лейтенантскими знаками различия на петлицах. Подошёл к воде, потрогал ее. Она громко рассмеялась.

– Что, боишься водички холодной?

– Вот ещё! – и он начал раздеваться.

…

Княжна перевернула початки, пекшиеся на углях.

– Близкого человека учить проще. В старые времена знания только так и передавались, от отца к сыну. Женщине и мужчине тоже полезно бывает хорошо знать друг друга.

– А почему тогда Лесник?..

– Не взял тебя? Ему это не нужно. Из любого правила есть исключения. Он в первую очередь связан с этой землёй, да и он сам еще молодой. Вот придет весна – сама все увидишь. Вторая причина: ты городская, да ещё и с Перекрестка. Что с тобой и с ним будет, если связь будет слишком тесной, предсказать трудно. Обычно общий ребенок означает конец обучения. И третья: сильно привязываться к ученику не следует.

– Почему?

– Потому, что тогда трудно будет пожертвовать им в случае необходимости, как пожертвовала я своим…

…

Она раньше никогда не брала учеников из русских. Иван оказался хорош, знания подхватывал налёту и через месяц уже мог и глаза отвести, и пулю при необходимости. Войне вообще учатся быстро, а уж когда она вокруг…

Они отступали вместе, цепляясь за высотки и реки, убивая и уворачиваясь от смерти. Потом была зима и немцы наконец остановились, а потом и откатились назад по обледеневшие дорогам, бросая технику и оружие. Но тот, кто их вел, так ни разу и не вышел под выстрел. Это произошло много позже, когда замкнулось кольцо окружения на Волге и перед потерявшим ученика еще летом сорок первого года Зигфридом встал