И всюду тьма - Алена Мандельбаум

Ана задумалась. Ей было странно испытывать те чувства, что сейчас бурлили в душе. Ей полагалось дрожать от страха, плакать, ожидать очередного кошмара, злиться на Кеннета. Но вместо этого внутри разгоралась гордость. Она справилась, сама. Без посторонней помощи избавилась от инквизиторов хотя бы на время.

Ана выпрямила спину и, теребя подол юбки, ответила:

– Думаю, я счастлива. – Она с трудом сдержала улыбку.

Кеннет помрачнел еще больше, но Ана не понимала причины. Она опустила взгляд и увидела, как подрагивают его руки. Но ее ответ был искренним: пережитый ужас превратился в эйфорию, и она упивалась своим успехом.

– Давай избавимся от твоего пореза, – сменил тему Кеннет, придвигаясь к ней вплотную.

Ана послушно убрала волосы с шеи, подставляя рану прикосновению. Тепло от его пальцев разлилось по коже, а дыхание опалило щеку.

– Я немного сержусь на вас, граф Блэкфорд, если мне это позволено. – Она попыталась кокетством замаскировать нарастающее чувство неловкости.

– Это более ожидаемая эмоция, – тихо ответил Кеннет. – Ты должна злиться. Я не был готов к тому, что произошло. Хотя нет… – он запнулся, – я был готов к тому, что тебя убьют. И я бы позволил им это сделать.

– Но… но вы же пытались защитить меня? Даже Свет выпустили!

Ана отпрянула в порыве неверия, рука Кеннета испачкалась в ее крови. Он, не поднимая на нее взгляда, снова приблизился и уже более настойчиво коснулся кожи рядом с раной кончиками пальцев. Другой рукой он нежно придержал ей голову, не давая отстраниться.

– Пустые угрозы, – произнес Кеннет, возвращая себе самообладание. – Я выигрывал тебе время, надеясь неизвестно на что. Для меня было очевидно, что с твоей подготовкой тебе не скрыться от инквизиторов.

– И вы ошиблись, – холодно проговорила Ана.

Слова Кеннета забрались под кожу. Ей хотелось избавиться от его рук на своем теле, прикосновения перестали казаться приятными. Но она не могла даже пальцем пошевелить. Если так выглядела его честность, то лучше бы он солгал.

Кеннет, не спрашивая, развернул ее лицо к себе. Ана подчинилась, чувствуя себя безвольной куклой.

– И это была самая приятная ошибка в моей жизни, – пробормотал он, пытаясь выдавить улыбку.

Сейчас Кеннет был совсем другим – потерянным, разбитым. Куда же делся уверенный, хладнокровный граф с насмешливой искрой в глазах? Рана на шее затянулась, но Кеннет не отпускал ее, смотрел так, будто искал что-то. Ане стало не по себе. Канат, удерживающий ее над пропастью, оказался тонкой нитью.

Ана с усилием отстранила руки Кеннета и отодвинулась на почтительное расстояние.

– Граф Блэкфорд, так больше нельзя. Я благодарна вам за спасение и за все, что вы для меня сделали, но вы продолжаете держать меня в неведении. Если я вам нужна, объяснитесь, прошу вас.

– Ты права. Прости меня за это. И за жестокие слова. У меня было слишком много причин сомневаться в тебе, и до этого я уже пытался выхаживать и обучать проклятых. Все предыдущие попытки оказались тщетными, я уже не хотел ни на что надеяться. Но ты, Ана, стала моим чудом.

Она смотрела на Кеннета с сомнением, и осознала, что расстановка сил изменилась. До этого он был для нее спасителем, авторитетом, надеждой. А теперь… что теперь?

– Зачем? Что вы хотите от меня?

Кеннет поднял голову, и в его глазах загорелся знакомый огонек уверенности.

– Я хочу увидеть на троне правителя, который будет разделять мои взгляды, на которого я смогу влиять. И без человека, умеющего управлять Тьмой, мне не справиться.

После такого заявления Ана смогла только удивленно заморгать. Она подозревала, что у Кеннета есть некий масштабный план. Но дворцовый переворот – это слишком.

Сейчас у власти был король Яков IV Мариандский, его династия правила уже почти четыре века. Он считался мягким правителем, который не особо занимался реформами, не стремился укрепить монархию, просто не мешал людям жить.

Ана не могла припомнить больших недовольств королем, разве что упоминания его бесхребетности. Простым людям жилось при нем неплохо. Только Церковь все укрепляла свое влияние, но люди этому радовались, доверяя тем, кого избрал Святец.

Чаще обсуждалось, кто же будет претендентом на престол: у Якова IV было два сына. Старшему, Ингриду, было уже почти сорок, а младшему, Яну, всего двадцать. Однако традиционный переход власти по старшинству нарушался разногласиями между дворянами, имеющими сильное влияние на судьбу королевства. Ингрид поддерживал Церковь, помогая продвигать законы в их пользу, а еще и принял обет безбрачия, оставляя продолжение рода на младшего брата. Многие из аристократии, недовольные таким положением дел в открытую поддерживали Яна, в то время как король предпочитал не вмешиваться.

– Граф, вы поддерживаете младшего принца? Вокруг него действительно много молодых дворян.

– Да, кронпринц безнадежно религиозен. Но с Яном все не так просто, он не заинтересован в троне и пока не собирается вступать в борьбу за него. – Кеннет поджал губы.

– И как вы хотите передать власть тому, кто ее не хочет? Неужели?.. – глаза Аны изумленно расширились.

– Вижу, ты уже догадалась. Твоя Тьма.

– Предположим, я к нему приближусь, – Ана не стала спорить, – но королевская семья же под строгой охраной.

– Ян небрежен и взбалмошен, к тому же вокруг него я никогда не ощущал Свет, но даже с защитой ты сможешь к нему подобраться, если будешь меня слушаться. Но до этого я попрошу твоей помощи и в других делах.

Ана устало выдохнула. Не то чтобы она была не готова к такому повороту событий, Кеннет ее предупреждал с самого начала. Но подчинить рассудок члена королевской семьи… Она не хотела вмешиваться во что-то подобное.

– Граф Блэкфорд, если для вас так невероятно, что я все еще жива, то почему я – такая существенная часть плана? – осторожно спросила Ана, надеясь услышать, что у Кеннета есть запасные проклятые, а она не так уж и необходима.

– У меня есть много времени и много попыток, но без Тьмы никак, а ты пока что единственная, способная ее прилично контролировать.

– Значит, у меня нет выбора… – Ана понурила голову.

Она ведь с самого начала знала, что нужна Кеннету, и хотела быть ему нужной, помочь в меру всех своих сил. Она вдруг почувствовала боль от корсета, впившегося в ребра, поняла, что проголодалась и что очень хочет пить. А еще хочет жить, и жить счастливо. Но как теперь из этого всего выпутаться?

– Я тебя ни к чему не принуждаю. – Граф нахмурился.

У Аны защемило сердце, когда она увидела, как расстроили Кеннета ее слова. Он не был злодеем, все, что он делал, это