Крушение великой империи. Дочь посла Великобритании о революционной России - Мириэл Бьюкенен

изменения. Они приезжали и уезжали, устраивались, делали визиты и потом уезжали на новое место назначения, оставляя пустоту, которую вновь прибывшие не всегда умели заполнить.

Глава 6

Русское лето

В Западной Европе принято думать, что в России царит вечная зима с вьюгами, морозами и темными днями, когда люди ходят в шубах и греются около разведенных костров. Такое мнение ошибочно. Русское лето восхитительно и так полно красок, тепла и света, что невольно заставляет позабыть суровые темные зимние дни и белое безмолвие снега и льда, окутавшее реки, леса и поля…

Весна приближается в Петербурге очень медленно. Теплые весенние дни, когда снег начинает вдруг таять и дворники энергично скалывают лед на мостовых столицы, вдруг сменяются новыми вьюгами и морозами. Наступление весны бывало в Петербурге, когда лед на Неве наконец трогался и с крепости стреляли пушки, возвещая открытие навигации. И тогда на Неве закипала жизнь, и мы могли с утра до позднего вечера любоваться великолепной картиной царственной реки. Взад и вперед сновали маленькие и большие пароходы, буксиры тянули караваны с тяжело нагруженными барками. Угольщики, наливные баржи, трехмачтовые шхуны ждали пропуска у разводной части Троицкого моста, полицейские катера, большие пароходы в Шлиссельбург, учебные катера военных частей – все это с утра до позднего вечера оживляло расстилавшуюся пред окнами нашего посольства водную гладь, и казалось совершенно невероятным, что еще две-три недели тому назад все это лежало под толстым покровом льда и снега.

В первое лето, которое провели в России, мы сняли на Островах дачу, с большим запущенным садом, который спускался к берегу Невы. На самом деле это был один из рукавов Невы, которая образовывала дельту в своем устье, разделяя таким образом сушу на ряд отдельных островов, на которых были расположены дачи и летние дворцы и где был разбит полудикий парк, которым очень гордились петербуржцы.

Дача, которую мы сняли, была очень удобна и поместительна, с большой открытой террасой, деревянными верандами и широкими коридорами. К сожалению, она была полна крыс, которые не давали нам спать своей возней по ночам. Наше спокойствие также нарушала сторожевая собака, спавшая весь день и бегавшая на цепи и лаявшая всю ночь. Тишину нарушал еще сторож, который обходил по ночам дачу и сад и бил в колотушку, которая любезно предупреждала воров о его приближении. Днем раздавались другие звуки: детские голоса в соседнем саду, колокольный звон, который несся с колокольни церкви, стоявшей на противоположном берегу реки, свистки проходивших пароходов, голоса лодочников, перевозивших через реку. Иногда с барок раздавался бесконечно печальный напев русской песни.

Это были очень мирные недели, во время которых дни шли спокойно и однообразно. Почти каждый день мы ездили в клуб на Крестовском острове, играли в теннис или же гольф, наблюдали за игрой в поло, иногда оставались к обеду и возвращались под вечер домой. Через деревья кое-где серебрилась вода. Из маленьких дач, расположенных вдоль дороги, слышны были звуки граммофонов, звон чашек на чайном столе. На Стрелке наша карета ехала среди вереницы других экипажей. Там мы выходили и гуляли под сенью старых лип. На воде шныряли стаи маленьких лодочек, яхты под парусами, моторные суда. Из ресторана в яхт-клубе неясно доносились звуки музыки. По аллеям бродили влюбленные пары или же сидели на скамейках, тесно прижавшись друг к другу. Мальчик в выцветшей желтой рубашке продавал бледно-розовые розы. Группа смеющихся девушек бросала искоса взгляды в высокого казачьего офицера в черной бурке с белоснежным башлыком, переброшенным через плечи. В сумерках резко выделялась красная ливрея придворного лакея. В экипаже сидел старый господин с восковым, неподвижным лицом и усталыми, грустными глазами и печально смотрел пред собой. Из одной маленькой пестрой лодочки на реке слышалось пение. Бледный туман вставал с болотистых берегов. В волшебном освещении белой ночи деревья казались призраками. Люди переговаривались вполголоса, и даже всплеск весел на воде раздавался приглушенно.

На следующее лето мы снимали дачу в Царском Селе. Она была расположена на аллее, которая вела к вокзалу. Позади нашей дачи имелся чудесный сад и большая открытая веранда, на которой мы завтракали по утрам, а по вечерам иногда любовались, как солнце медленно опускалось за большие деревья парка. Иногда по утрам мы гуляли в дворцовом парке, сидели у маленького озера в Екатерининском саду или же гуляли по Китайскому саду с его каналами и прудом лебедей, с его причудливыми мостиками и лабиринтом дорожек. Когда шел дождь, мы прятались в Камероновой галерее, в которой когда-то ежедневно прогуливалась Екатерина Великая в сопровождении очередного фаворита и стаи борзых.

Император Николай II и царская фамилия жили всегда в более приспособленном для жилья Александровском дворце, и громадный белый с темно-бронзовыми украшениями Екатерининский дворец, с бесконечными тремя рядами окон, оживлялся только в торжественных случаях. В известные часы Екатерининский дворец был открыт для обозрения публики. Агатовые комнаты с розоватожелтыми занавесями, изумительная Веджвудская комната, черный с золотом китайский салон, темно-синяя комната, отделанная ляпис-лазурью, спальная с серебряными колоннами, с причудливыми зеркалами, потайными лестницами и разрисованными потолками – во всем дворце чувствовался дух эпохи Екатерины Великой. Иногда в тихие летние вечера чудился стук ее трости по блестящему паркету, шелест ее шелкового платья, ее веселый, заразительный смех и лай многочисленных левреток, которые ее повсюду сопровождали.

Днем мы обыкновенно отправлялись в коляске в Павловский парк, выходили из экипажа и гуляли по парку, в котором высокие березы казались розовато-золотистыми на фоне неба и на лужайках цвели колокольчики, лютики, маки и васильки. Или же мы усаживались в более оживленной части парка и наблюдали за мамками и няньками, с яркими лентами на кокошниках, которые везли коляски по тенистым аллеям, и молодыми девушками в пестрых платочках, разгуливавшими по парку и доверявшими друг другу свои сердечные тайны. С высоких гор мчались с головокружительной быстротой мальчики на велосипедах. Пожилые дамы болтали, сидя за вышиванием, а рядом с ними почтенные старики, начитавшись газет, мирно дремали, поклевывая носом. В летней дреме весь мир был благодушно настроен. Время от времени по дорожкам проходили сторожа, следившие за тем, чтобы публика не рвала цветов и не ходила по траве, не подходила бы к саду, в котором находился дворец великого князя Константина Константиновича. Великий князь проживал постоянно в этом поместительном

желтом дворце, наполненном произведениями искусства, которые были собраны императором Павлом I во время его путешествия, в бытность цесаревичем, по Европе.

Как и в Царском Селе, парки Павловска были полны воспоминаний.