Измена. Ты меня никогда не любил (СИ) - Даша Черничная

жене и окидываю ее взглядом. Ах ты ж зараза маленькая! Стоит, улыбку прячет, губехи свои большущие и аппетитные кусает.

— Какого?.. — хриплю.

У меня не тот возраст, чтобы такие нервные переживания испытывать. Сердечко мое шалит, непокорное.

— В доме этом живет, Ром. На пятом этаже, — поднимает руки, предлагая мне успокоиться.

— Это нихера не объясняет, почему он в твоей квартире.

— Во-первых, — заводится детка, — у меня сел телефон, и я попросила у Никиты аккумулятор, чтобы его зарядить. Он принес, я решила угостить гостя чаем. Во-вторых, с чего вдруг ты вообще решил, что имеешь право устраивать мне допрос?!

Складывает руки под грудью, а я сглатываю, зависая на аппетитной груди. Ну держись, сучка. Без лифчика, в футболке из тонкой ткани. Свечи еще эти гребаные создают такое преломление света, что виднеются очертания сосков. И как давно этот хрен тут и сколько успел разглядеть? Мое это все, никому пялиться не позволю.

Подхожу к Деле вплотную, и в нос сразу ударяет ее запах. Родной такой, самый-самый близкий. Рецепторы сходят с ума, вопят о большем, но куда там.

— А ну брысь отсюда! — говорю тихо.

— Ром, ты не в себе? Это мой дом! Сам проваливай! — ершится.

— У тебя соски просвечивают, — сцепляю зубы с такой силой, что, кажется, скрип слышно даже на улице. — Поэтому брысь отсюда! Надень что-нибудь сверху. Шубу там, я не знаю. Или одеяло.

Деля прикрывает рот ладонью и стыдливо заливается краской, но сбегает. Возвращаюсь на кухню и сажусь за стол, аккурат напротив Никитоса.

Придвигаю к себе чай и тарелку с тортом, ем. Никитос повторяет за мной каждое движение. Буравим друг друга глазами. Идиотизм, знаю. Но устраивать разборку в доме Дели не хочу. Ни к чему это.

— Никитос, тебе пора, друг, — киваю на дверь. — Вечер томный, и ты сейчас тут третий лишний.

Он крутит в руках ложку и смотрит внимательно на меня.

— Томным он был. Пока не появился ты и не испортил все.

Ах ты ж, сука! Драконишь меня, хитрая сволочь. Ведусь, как дебил. Встаю со своего места и прохожу мимо него.

— А ну пошли выйдем.

Тот разминает шею и с готовностью поднимается.

— Эй! — нервно вскрикивает Деля. — Вы куда?

— Дель, мне твой начальник тачку поможет откопать. Замело ее пипец как. Да, братка?! — тяжело кладу Никите ладонь на плечо и продавливаю пальцами над ключицей.

Кривится, но не жалуется.

— Конечно, Аделия, не переживай. Я помогу Роману и вернусь.

— Это вряд ли, — уже ему на ухо.

Выходим на улицу. Тут нихера не видно, света нет. Только общие очертания, и на этом все:

— Отвали от нее, — начинаю с ходу. — Моя она, понял? Была и есть.

— Твоя с тобой бы жила. А она свободная, — хмыкает.

— Не лезь, Никит, — злюсь. — Насрать мне на то, что там в паспорте. Аделия — моя жена и моя женщина. Тебе не светит ничего. Так что иди свети где-то в другом месте.

— Неправильно ты говоришь, Ром, — передразнивает меня. — Не обломится теперь тебе тут.

И все, пиздец. Срываемся и налетаем друг на друга, как бешеные псы. Метелим друг друга, но без жести. Обычная пацанская разборка.

— Милиция! — верещит старческий голос с первого этажа. — Ироды, что же вы творите!

— Рома, Никита! — о, а это уже Деля. — Остановитесь!

Выскочила на улицу в чем была, дуреха! Растрепанная, полуголая!

— В дом зайди! — командую. — Простудишься!

— Зайду, если успокоитесь.

Отшатываюсь от Никиты, подхватываю Аделию на руки и утягиваю в подъезд. Бить по морде это, конечно, круто, но голые ноги моей бывшей на снегу — просто верх пиздеца.

— Аделия, не забудь, у нас завтра свидание! — кричит смертник нам в спину.

Какое еще нахер свидание? Через мой труп.

— Свидание у тебя завтра только с твоей рукой! — кидаю ответочку и заношу Делю в подъезд.

Глава 16. Что-то очень похожее

Аделия

Рома заносит меня в квартиру и ставит на ноги в коридоре.

— Дель, ты совсем, что ли? Босиком на мороз! О чем думала вообще?

Толкаю его в грудь изо всех сил, он отшатывается.

— А ты о чем думал, когда морду бил моему начальнику?! — на глаза наворачиваются слезы.

Так обидно становится за все. Жила себе спокойно, никого не трогала. Так нет же, пришел варвар и разрушил то, что я с таким трепетом создала.

— Брось, — Рома отмахивается беспечно, как ни в чем не бывало.

Раздевается и идет на кухню. Плетусь за ним следом, шмыгая носом.

— И как мне теперь работать с ним? Что прикажешь делать?! У меня же проблемы могут быть на работе! — вытираю мокрый нос.

Волков абсолютно спокойно садится за стол и доедает торт.

— Ну ты ведь собиралась с ним как-то на свидание идти, — хмыкает, не поднимая на меня взгляда. — Или думала, сгоняешь по-быстренькому и все будет по-старому?

Закусываю губу. Рома вскидывает брови и замирает с полным ртом, набитым тортом.

— Ты серьезно, Дель? — смотрит удивленно.

— Мы договорились, что это свидание никак не отразится на работе, — произношу вслух.

Запал исчезает, потому что я понимаю — бред, не может так быть.

— Все изменится в любом случае. Это неизбежно. Пойдешь ты с ним на свидание сейчас, через месяц или вообще не пойдешь. Никитос раскатал на тебя губу, закатать назад будет очень сложно.

— Перестань лезть в мою жизнь! — слезы уходят, и приходит раздражение.

Скидываю кофту, которую накинула на плечи, и ставлю руки в бок. Со злостью смотрю на методично поедающего торт Рому. А тому хоть бы хны. Губа разбита, как и костяшки пальцев. Он шипит, но продолжает уничтожать десерт.

— Перестань вести себя так, будто ничего не происходит! — подхожу к Роме и отбираю тарелку. — И вообще, отдай торт.

— Жадина.

Отставляю торт в сторону и лезу за аптечкой. Наливаю на ватку перекись, подхожу к Волкову. Тот расставляет шире ноги, запускает меня ближе и подставляет лицо.

Прикладываю ватку к ране возле губы, и Ромка шипит.

— Детский сад, — недовольно качаю головой. — Устроили тут не пойми что. Когда я начну жить нормальной свободной