Рыцари плащаницы - Анатолий Дроздов

– Я видел, как ты ходил сегодня вдоль зубцов и смотрел вниз, – задумчиво сказал Роджер. – Но у нас нет лозы!

– Есть арканы туркополов.

– Пропасть слишком глубока. Арканов не хватит.

– Есть сбруя двенадцати коней. Прочные кожаные ремни.

– Пусть нам удастся спуститься. Но я уверен, что выход в долину закрыт стражей Юсуфа. Даже если нам удастся пройти незамеченными или убить стражу… Коней на арканах не спустишь, а пешком далеко не уйти. Утром Юсуф обнаружит, что башня опустела, и пустится в погоню.

– Если будет, кому догонять!

Роджер посмотрел на Козму с интересом.

– Ты предлагаешь поступить, как те пленники?

– Именно.

– Не получится. Ночью светит луна. На моих воинах светлые одежды, да и лица белые. Нас заметят издалека.

Козма подошел к черному пятну погасшего кострища, сунул в него обе руки. Обернувшись к Роджеру, мгновенно зачернил перепачканными ладонями лицо. Затем провел ими по рукавам рубахи, оставляя черные полосы.

– Сеиф! – вскричал Роджер. – Бросай пить! Немедленно сюда!..

Сеиф ловко привязал к веревке камень и стал медленно спускать его вниз. Все, кто был в этот момент на верхней площадке, молча смотрели, как он аккуратно перебирает узлы. Свернутая в кольца веревка быстро уходила вниз; когда осталось последнее кольцо, ослабла. Сеиф, просунувшись между зубцами, приподнял веревку и покачал подвешенным снизу грузом взад-вперед и справа налево. Затем повернулся, показав в улыбке белые зубы.

– Давай! – приказал Роджер.

Сеиф быстро захлестнул свободный конец веревки на каменный зуб башни, стянул узлом. Роджер спросил о чем-то. Туркополы, стоявшие наготове, молча повернулись к нему спинами – за поясом каждого был широкий нож. Затем они повернулись обратно и словно один вытащили из складок халатов и показали длинные шила.

– Зачем им шила? – не удержался Козма.

– Упряжь чинить! – хмыкнул Роджер. – Всаднику без него нельзя.

– Почему сабли и луки оставили?

– Они поползут по камням. Куда саблю девать?

Роджер взял одну из сваленных в кучу на площадке сабель, провел ей по полу. Все услышали отчетливый металлический звук ножен.

– Понятно?

– А если привязать за спину?

– Покажи!

Роджер подошел и приложил саблю в ножнах к спине Козмы.

– Достань клинок!

Козма попробовал вытащить, но клинок, зацепившись последней своей третью, не поддался. Туркополы заулыбались. Зубы их ослепительно блестели на вымазанных углями лицах.

– Я видел, как ассасины носят клинки за спиной, – спокойно сказал Роджер. – Но те короткие – для броска. Не волнуйся! Если Сеиф доберется к лагерю Юсуфа без шума, сабли у них будут. Если не получится, сабли не спасут.

Роджер сделал знак. Высокий, грузный воин вышел из рядов туркополов и взялся за веревку. Дернул ее, проверяя прочность узла, затем с трудом протиснулся между зубцами. Заскользил вниз, перебирая руками, и скоро скрылся в темноте.

– Почему он первый? – опять не удержался Козма.

– Потому что самый тяжелый, – пожал плечами Роджер. – Если веревка выдержит его, выдержит и остальных.

– А если порвется?

– Иншалла! – ответил вместо рыцаря Сеиф.

– На все воля Аллаха, – перевел Роджер.

Когда веревка перестала раскачиваться, все затихли у зубцов, прислушиваясь. Прошла минута, другая, третья… Из черной глубины пропасти послышалось уханье совы. Лицо Роджера, стянутое напряжением, разгладилось.

– Пошли! – махнул он рукой.

Туркополы один за другим протискивались между зубцами и исчезали в темноте. Последним скользнул вниз Сеиф. Когда веревка, по которой он спускался, ослабла, Роджер дернул ее несколько раз, а затем втащил наверх, старательно сматывая кольца. Жестом показал оставшимся в башне собраться вокруг него.

– Если Сеифу удастся задуманное, он подаст знак. Тогда мы спустимся, подкрадемся к стене из камне, что они насыпали, и нападем на стражу.

– Почему не Сеиф? – хрипло спросил Иоаким. Его знобило с похмелья.

– Луна! – указал Роджер на небо. – Подъем к башне из ущелья – как на ладони, охрана увидит туркополов и расстреляет. Как мы их, два дня тому. У Сеифа – другие дела. Надо перебить стражу, которую Юсуф поставил у входа в ущелье, заняться коноводами, которые увели лошадей в долину. Стража у башни – наша забота. Их там немного: три-четыре воина. Самое большее – пять…

– Что будет, если у Сеифа не получится? – спросил вдруг Козма.

– Иншалла! – пожал плечами Роджер.

– Я пойду с вами!

Все оглянулись. Стелла решительно смотрела на них.

– Жаль пачкать такое платье углем! – усмехнулся Роджер.

– Я сниму его! – Стелла смутилась. – У меня есть рубашка! Отец учил меня стрелять из лука и арбалета.

– Чтоб пробить стрелой кольчугу, не говоря о доспехе, надо сильно натянуть тетиву, – холодно сказал Роджер. – Не думаю, что у тебя получится.

– Если стрелять в упор – хватит! Надо, буду зубами их грызть! Они убили мою семью!

– Ты действительно дочка Вильфреда Рыжего, – задумчиво сказал Роджер. – Но ты принесешь больше пользы здесь. Мы выйдем из башни и тихо подкрадемся к стенке. Когда доберемся, шуми, как можно громче! Пой, кричи, делай, что хочешь, но стража должна смотреть вверх! Понятно?

Стелла кивнула.

Четверо воинов молча стали мазать углем лица, руки и одежду. Когда все светлое на их телах было вычернено, разом подошли к краю башни и стали напряженно вглядываться. Внизу было спокойно. Над каменной стенкой, преграждавшей путь к дороге в ущелье, то и дело появлялись лица стражников, почти сразу же исчезавшие – воины опасалась меткой стрелы защитников. За стенкой, в проеме дороги виднелись костры, возле которых время от времени мелькали тени.

– Дозорные… – тихо процедил сквозь зубы Роджер. – Юсуф – старый волк. Трудно будет Сеифу… Их там десятка четыре…

Никто не отозвался; все молча стояли, напряженно вглядываясь. Ничего не менялось внизу: всплывавшие над стеной белые лица стражников, редкие тени у костров.

Было холодно. Не сразу, но Козма почувствовал, как стынет тело, вскоре поймал себя на том, что зубы бьют дробь.

– Вина что ли выпить! – сказал вслух.

– Кончилось! – отозвался Иоаким. – Давно.

– Алкоголики! – вполголоса выругался Козма.

– Скоро согреемся! – пообещал Роджер. – Костра все равно не зажечь – дров нет. Терпите!

Пришлось. Все переминались с ноги на ногу, растирая черные от углей руки. Иоаким, не утерпев, пустился в пляс, выбивая по каменному полу площадки чечетку. Ги попытался вторить, но у него получилось неуклюже. Стелла прыснула, но тут же прикрыла рот рукой. Козма и Роджер не отходили от зубцов. Внезапно Козме показалось, что тени в ущелье стали мелькать чаще. Он напрягся, всматриваясь; тут же услышал, как рядом учащенно задышал Роджер. Мелькание внизу продолжилось. По-прежнему ни звука не доносилось к башне снизу. Так длилось, как показалось Козме, целую вечность. Внезапно в ущелье огненная точка взмыла вверх: кто-то махал крест-накрест горящей головней.

– Пора! – сказал Роджер.

Они молча спустились по каменной лестнице. Кони, лишенные сбруи и потому непривязанные, мешали им пройти к воротам башни. Наконец, брус, наглухо запиравший створки из толстых тесаных досок, был снят. Роджер вдруг присел и снял сапоги.

– Каблуки будут стучать! – пояснил.

Все молча последовали его примеру. Роджер осторожно отодвинул одну из створок, выглянул. Затем скользнул наружу. Следом последовал Иоаким, за ним – Козма и Ги.

Ватага на цыпочках пробиралась краем площадки, сжимая оружие. Роджер велел всем оставить в башне шлемы и доспехи: первые могли ненароком скатиться головы и загреметь, вторые – лязгнуть о кольчуги. Ножны тоже не взяли: держали мечи в руках острием вперед и опустив книзу – чтоб не блестели в лунном свете. Только Козма нес взведенный арбалет. Второй, тоже заранее взведенный, был за спиной.

Бог, а, может, черт ворожил им: до стенки из камней удалось добраться незамеченными. У подножия преграды все присели на корточки. Роджер требовательно протянул к Козме руку. Тот, мгновенно сообразив, отдал свой арбалет, протянув следом и стрелу. Затем достал из-за спины второй самострел. Все притихли. С другой стороны завала из камней не спали: слышен был тихий говор, звякало оружие, поскрипывали ремни. Внезапно Роджер увидел, как приоткрылась створка ворот в башню, из нее показалась голова лошади.

"Сейчас кони выбегут на площадку, – мгновенно понял он. – Застоялись! Стража услышит цокот подков, глянет вниз…Что же ты молчишь, женщина! – сердито подумал Роджер. – Пора!.."

Стелла словно услышала его.

– Эгей! – крикнули звонко сверху. – Сарацины! Давно не видели женщины?

Нападавшие невольно подняли головы. Лунный свет заливал все вокруг, ясно вырисовывая на фоне мерцающих звезд точеную фигурку обнаженной женщины. Стелла отважно стояла на вершине зубца и размахивала над головой рубашкой. Даже от подножия башни хорошо была видны ее маленькая грудь, задорно торчащая вперед, черный треугольник лобка и плавная линия бедер.