Десант в Забайкалье - Александр Юрьевич Силаев

умный! Дружить будем! Заходи в гости — жена кумыс приготовит. Крепкий — понравится. — Прошла секунда, не более, пастух, словно вспомнив, что он — богатый человек, сбросил налёт учтивости: взлетел в седло, махнул плёткой, в его интонации проскользнула наглость, не просто утверждение, а приказ:

— Завтра буду!

Сергей постучал в дверь вагончика.

— Леопольд, вылезай, разговор есть. — И закончил почему-то с грузинским акцентом: — Зачем закрылся?

— Я не Леопольд и не кот, а Егор Кузьмич, — уточнил обиженный голос.

— Тем более, выходи на свет.

— Ну, вышел. И что дальше?

— Егор, не заедайся. Посмотри на дальние горы, на чистое небо, на реку — красиво, широко, просторно. Но мы здесь гости. Гости! А ты в гостях украл. Их оружие. Оно для них святое. Отдай Баяну карабин.

— Я не брал.

— Отдай, всё равно пограничники при возвращении обыщут машину, найдут и конфискуют — ни себе, ни людям.

— Не найдут!

Сергей мысленно удовлетворился ответом: «Провинившийся подтвердил, что взял — уже хорошо». Однако Кузьмич хотя и сдавал позиции, но продолжал упрямо гнуть своё:

— У меня мест много. У них мозгов не хватит искать.

— На части, что ли, разберёшь? Я не хочу позора! Я не хочу, чтобы каждый, где бы мы ни появились, показывал на нас пальцем и хрипел вслед — вор-р, а дети кривлялись, свистели и строили рожи. У тебя есть дети?

— Сын.

— Представь, как он тебя освистывает.

— Я нашёл, а не украл.

— Это их земля. Это их дом. Дом везде! Ты нашёл в их доме! Твоё упрямство просто глупо. Верни.

Егор было заикнулся что-то возразить, но Сергей так рявкнул, что в дальних горах наверняка образовалась осыпь:

— Хватит базарить! Поставь сюда стул. Я сяду и буду ждать, пока ты не принесёшь винтарь!

Шофёр отсутствовал полчаса, хотя находку спрятал в кузове рядом стоящей машины. Развернул тряпку, вынул чехол и из него извлёк карабин. Сергей полюбовался.

— Хорошая вещь, ствол блестит — ухаживают, хотя, если прятали, значит, разрешения нет… И всё же вернём.

Кузьмич сник, громко высморкался.

— Зря отдаём.

— Терпи, казак, — атаманом будешь. Держись за меня. Граница рядом, зачем нам враги среди местных — нужны помощники. Иди шкурки свои выделывать и обед приготовь со вкусом, как ты умеешь, возможно, нас скоро ждёт сюрприз. Понимаешь о чём я?

— Догадываюсь.

— Я к нашим соколам.

Пользуясь случаем, ребята как могли забились в тень низкорослого кустарника.

Сергей распорядился выгрести песок из-под ближайшего карниза — сразу намыли десять золотин.

«Так и должно быть», — похвалил он себя мысленно.

На следующий день, только начало светать, Сергей передал Баяну запелёнатый карабин, тот принял его с любовью, как грудного ребёнка.

— Михалыч, я теперь кочую близко. Юрту поставлю — увидишь. Заходи — с семьёй познакомлю. Сегодня будь осторожен — погода портится. Вода разливаться начнёт. Опасно.

— До встречи, Баян.

Сергей позвал в напарники Егора, чтобы обследовать хребет, ребятам предложил устроить банный день и постираться, за старшего назначил Юру.

К полудню пара достигла вершины. Кузьмич изображал обиду, но всё же не вытерпел, раскрыл рот:

— Коренное золото ищем? Никакой руды здесь нет!

— Как определил?

— Прикинь, если есть руда, в глаза сразу бросится, а здесь на вершине только граниты, на склонах пустые сланцы, впечатляющих обломков нет, да и энтузиазм у тебя не проглядывается.

— Ну, ты уникум: шофёр, автомеханик, геолог и к тому же психолог.

— Приходится. Сам знаешь, седьмой год пошёл, как в геологических партиях кантуюсь, волей-неволей освоишь, только ты забыл, что я ещё и повар.

— Помню. А о руде ты, наверно, прав: если она и была, её большую часть давно смыло в реку.

Сергей выпрямился, потянулся, посмотрел в сторону приграничных гор и смолк на полуслове — на востоке и на юге их накрывало зловещей чернотой.

— Кузьмич, там, где река берёт начало, идёт дождь.

— Я вижу.

— Поспеши домой, а я ещё постучу молотком.

— Как знаешь, начальник. — И он ушёл не оглядываясь.

Река набухала на глазах. Сергея от чувства надвигающейся опасности и желания довести дело до конца била нервная дрожь. Речные протоки сливались, течение убыстрялось, а он всё упрашивал себя и успокаивал: «Вот отколю образец от этого выступа — и в вагончик, ещё один, хотя бы ещё один». — Но обнаруживались только пустые породы.

Река предупреждающе зазвенела, загрохотала, загудела.

Мгновенно настала ночь. К счастью, взошла луна. Сергей почти вслепую скатился с горы. Увидел юрту. Откинул полог — очаг посредине, вокруг в красных отсветах Баян, его жена, два мальчика и девочка, у входа собака. Рыкнула, но, посмотрев на хозяина, смолкла. На стенах ковры. Уютно, тепло.

— Здравствуйте.

Все без всякого удивления доброжелательно закивали в ответ.

— Здравствуй. — Хозяин сделал приглашающий жест. — Михалыч, оставайся. Спать постелим. Есть хочешь? Жди, что-нибудь придумаем на скорую руку. — Он взял пиалу, насыпал пшена, растёр.

В голове Сергея пульсировали, перемешивались и не решались выплеснуться наружу мысли: «Как долго он возится! Мне нужно попросить лошадь — и только. И домой к своим. Пока не поздно!»

Баян добавил коровьего масла, залил кипятком.

— Кушай. — Обратился к девочке: — Бадарма, налей чаю.

— Спасибо, красавица. Спасибо.

Кипяток обжигал.

— Баян, дай лошадь.

Пастух прислушался, задумался.

— Нет, нельзя — река гудит, тебя снесёт, конь погибнет. Не могу!

— Я пойду.

— Ты упрямый. Нельзя, спать надо!

Сергей больше не рассуждал. А если бы задумался, зачем ему торопиться, то правильного ответа всё равно бы не получил. Ему хотелось к своему очагу. И только.

— До свидания. — Он вышел.

На юге, над берегом, ставшем родным, белый круг луны начали закрывать полосы наступающих облаков. Однако периодически возникавший свет завораживал, успокаивал, рождал глупую уверенность: «Ещё не тьма. Успею. Ничего, прорвусь».

Внезапно путь преградил широкий поток. Сергей стал пробираться вверх по течению. Русло мелело, разбилось на легко преодолимые ручейки. И снова преграда. И снова справа наметился зыбкий пульсирующий под ногами брод. Но опять глубокое русло. И снова надежда. Сергей поднял голову — осталось всего лишь пять метров, и он коснётся твёрдой земли! Но пять метров — это новый поток. Он не сужался и не раздваивался. Вода в нём блестела чёрным лаком. Луну поглотила тьма, но Сергей уже сделал шаг, ещё осторожнее другой — и ухнул в провал. Его сбило, крутануло и поволокло. Игрушка в руках духа гор.

В голове пульсировал приказ: «Не паникуй!» — и доводы: «У тебя есть опыт. Ляг на спину. Отдайся течению. Развернись ногами вперёд и подгребай к берегу».

Ему повезло — снова блеснула луна.

«Сапоги налились не водой — свинцом. Тянут