Сердце колдуньи - Кэтрин Коултер

— Какой ужас! — воскликнула Меррим. — Это несправедливо! За что нас наказывать? Для моего деда получил эту землю от самого короля Генриха Второго в 1174 году. Вы просто приносите нас в жертву любому жадному безземельному рыцарю, который прослышит о Пенуите.

Бишоп пожал плечами и ничего не ответил, наблюдая, как ее лицо становится одного цвета с волосами.

Пусть трясется от злости! Пусть пот ручьями льется по ее лицу!

Он взглянул на лорда Веллана. Но морщинистое лицо ничего не выражало. Бишоп уже хотел опустить глаза, как старик неожиданно улыбнулся. Хищной улыбкой, полной неприязни и коварства.

И Бишоп немедленно понял, что со стариком придется вести себя крайне осторожно. Допроси его король в этот момент, он поклялся бы, что старик отравил всех четырех несостоявшихся мужей, а проклятие тут совершенно ни при чем. Но что он мог поделать? И без того принял все необходимые меры, чтобы защитить себя.

Глава 6

Меррим подняла лицо к небу.

— Кажется, мне на лицо упала капля?

Она смешно дернула носом, поморщилась и покачала головой:

— О нет. Никакого дождя. Наверное, ветер опять разносит пыль. Так где же предсказанный ливень, сэр Бишоп?

Бишоп обернулся на звук ее голоса. Он стоял на стене возле одной из четырех круглых башен, оглядывая свои будущие земли. И втайне поздравлял себя с тем, что еще жив.

Он прислонился к стене башни. Футах в двадцати стоял стражник. Седая борода развевалась на горячем ветру. Еще один старик. Может, в Пенуите младенцы рождаются уже с морщинами и сединой, или одряхлевшие войны со всей округи прибредают сюда доживать последние годы? Впрочем, он совсем не против их пребывания здесь. Как только Пенуит перейдет в его владение, он выяснит, в чем тут дело.

Бишоп скрестил руки на груди. Он заметил привычно злорадную гримасу на физиономии Меррим и ответил со всем возможным самообладанием:

— Вряд ли дождь пойдет сегодня. Скорее к завтрашнему вечеру. Как давно держится засуха?

Лицо девушки мгновенно стало серьезным.

— Почти шесть месяцев. Ни единой капли не упало с неба. 'Здешние жители считают, что это как-то связано с проклятием.

— Понимаю. Они считают проклятие одновременно благословением и несчастьем.

— Так оно и есть.

— Значит, вы верите, что ведьмы способны управлять погодой, а за их спинами стоят древние друидские жрецы, наделяющие их силой?

— Нет. Не я. Но другие верят.

— Засуха действительно начиналась четыре года назад?

— Сейчас трудно вспомнить. Примерно в это время погода начала меняться. Время от времени дожди все же шли, но после смерти сэра Бэзила окончательно прекратились.

— Похоже, это сэр Бэзил проклял вас.

— О нет, он был обычным человеком. Трудно смириться с тем, что за этими бедами кроются друидские жрецы, поскольку я искренне хочу верить, что Господь управляет всем на свете, включая людские судьбы.

Теперь она стояла рядом с ним, глядя на море и Край земли. На небе ни облачка. Солнце поднялось высоко и палило нещадно, жаркий злобный ветер бросал в лица пригоршни пыли.

— По правде говоря, я уже не знаю, чему верить, — призналась она.

— Я сказал, когда пойдет дождь. Ждите. Люди непременно посчитают, что к древним духам вернулась сила.

Девушка пожала плечами и, не оборачиваясь, заметила:

— Вы первый приятный молодой человек, который явился в Пенуит.

— Что?

— Мне было всего четырнадцать, когда сэр Арман приехал, чтобы жениться на мне и украсть Пенуит. После этого ни один мужчина не показался мне молодым, красивым или благородным. Однажды, года три назад, мы пустили в замок торговца, потому что он привез товары на обмен и продажу. Но в фургоне вместо товаров оказались десять человек, задумавших захватить Пенуит. Наши люди перерезали их, как цыплят. — Девушка с сожалением покачала головой. — Мы потеряли Руперта, одного из старых друзей дедушки. После этого он решил позволить проклятию расправляться с нашими врагами.

— Я все понимаю. Но почему вы сказали, что я красив?

— На вас приятно смотреть, и вы, конечно, это знаете. Разве вы слепы?

— Не слеп. Но разве в округе нет других молодых людей?

Девушка, немного помедлив, откинула волосы со лба.

— Значит, вам понадобились сравнения? Во всяком случае, ни одного такого, за которого можно было бы выйти замуж. Кстати, мой дед хотел спросить, как долго вы останетесь в Пенуите?

— Пока все не разрешится.

— И тогда вы уедете?

— Почему вам так этого хочется?

Меррим ничего не ответила. Бишоп тоже ничего не сказал, потому что смотрел в эти зеленые глаза цвета листьев, только что сбрызнутых дождем, и снова отвердел, как та башня, на которую сейчас опирался.

— Боитесь, что я уничтожу проклятие и очередной муж въедет в ворота замка и принудит вас идти к алтарю?

— Учитывая, что это случилось уже четыре раза, только идиотка может быть спокойной в подобных обстоятельствах.

— Вы хотели сказать, что я тоже прекрасно выгляжу?

— Что? Ах да, желаете, чтобы я рассыпалась в комплиментах? Так и быть. У вас самые красивые на свете глаза. Никогда таких не видела. Темно-синие, такие темные, почти черные.

Красивые глаза? Мужчина с красивыми глазами? Ну и ну!

— Вы вынуждаете меня быть честным, — вздохнул Бишоп, глядя на нее. — В моих глазах нет ничего необычного. Это ваши глаза вызывают во мне желание… ах, не важно.

— Какое именно?

— Я уже забыл, и вам не мешало бы сделать то же самое. Знаете, Меррим, я не только красив, но и во многом сведущ. И обязательно сниму проклятие, а тогда посмотрим, может, вы станете мне доверять.

— Доверять человеку, который всего несколько часов назад въехал в Пенуит и тут же принялся раздавать приказы? Вряд ли такое возможно, особенно после четверых мужей, Которые все как один поступали точно так же. Мне почему-то кажется, будто вы здесь, чтобы не только снять проклятие, но и потащить меня к алтарю, только вы умнее прочих.

Она и сама отнюдь не глупа.

Поэтому он спросил, задумчиво покачивая головой:

— А что во мне еще есть замечательного?

— Ваши ноги.

— Интересно, что вы знаете о моих ногах? — усмехнулся он.

— Они большие, и это хорошо, потому что вы настоящий великан. Думаю, что все части вашего тела работают крайне слаженно.

— То есть находятся в гармонии.

— Совершенно верно. Хотите узнать что-то еще о лучших частях вашего тела?

Он едва не кивнул, но следовало сохранять ясную голову, а это означало, что ни в коем случае нельзя смотреть ей в глаза. Значит, она считает его глаза красивыми, вот как?

— Должно быть, это очень странно — жениться на девушке, которая уже четыре раза стояла перед алтарем.