Бредущие сквозь Лабиринт - Андрей Арсланович Мансуров

Керк и Рахель вернулись в комнату и присели на постель. Переглянулись.

Рахель буркнула:

— Если не хотите — навязываться не буду.

Керк вспыхнул: ведь женщине будет и правда обидно, если он «пренебрежёт» своими «обязанностями»! Но как бы сказать…

— Рахель. Я понимаю, что теперь, когда до этого действительно дошло, я не вправе вам, как и Полине, что-то приказывать. Или навязывать. Да — даже просить. Но…

Если вы не слишком рассердитесь или обидитесь, я хотел бы сказать… Что очень вас хочу! Нет, правда: я хочу вас. И не потому, что вы… Помолодели, и выглядите просто убойно! Или на это «тонко» намекают устроители всего этого д…ма! Я…

Привык к вам. Вы обе стали мне… Дороги. И, думаю, что если бы судьба там, наверху, — он кивнул головой, — свела нас раньше, из нас вышла бы отличная пара!

— Я знаю. — Рахель дёрнула плечом, — Да и из вас с Полиной тоже получилась бы прекрасная пара. И вообще: вы явно — «элитный самец». Не качайте головой: я и правда так думаю.

— Спасибо. — Керку действительно было приятно, — Может, и так. Но вы — «элитнейшие» самки, если не обидитесь за такое пошло-экспериментальное обозначение!

— Не обижусь. Более того: пропущу вас впереди себя в очереди в ванну. «Отмокать» и мыться буду долго. Не хочу вас пока смущать и отвлекать.

У вас с Полиной час.

Полина напоминала самую настоящую Венеру.

Нет, не ту, доходяжно-худощавую романтично-возвышенную ломаку: Венеру Ботичелли, а ту, что стала классикой в виде скульптуры. Пусть и без рук, но — с идеальными пропорциями.

Керк, имевший шанс, (Вернее — ему уж не без умысла дали возможность насладиться зрелищем!) теперь торопливо растирал тело под обжигающими (специально отрегулировал погорячее!) струями, стараясь воображение пока лишними мыслями не распалять: и так распалился, дальше некуда! Теперь бы не ударить в грязь лицом!

Не ударил.

Когда он появился из проёма, Рахель и правда — быстро ушла, и не спешила выходить, явно, как обещала, нежась и плескаясь в набранной ванне. Полина ждала его, чуть прикрывшись тонкой белой — ещё бы! Тут всё — только белое и чёрное! — простынёй.

Он остановился в ногах постели.

Женщина неторопливо потянула простыню на себя. Взору Керка открылась пара очаровательнейших и стройных ножек, с изящными маленькими (не больше тридцать пятого! И как это он раньше внимания не…) ступнями с розовой кожей на подошвах! Затем простыня двинулась выше: вот и роскошные бёдра, и четко обозначившаяся за последние несколько «кормёжек» талия, и наполненная аккуратная грудь…

— Приди же, о самец моей мечты!..

Несмотря на иронично-весёлый тон, Керк почувствовал, что женщина и правда — его хочет! Может, волнуется, может, стесняется прослушки и наблюдения — но — хочет!

От этого его плоть отвердела так, что теперь разве что не звенела!..

Однако забравшись на постель, он сказал:

— Разворачивайтесь-ка на живот!

Если Полина и хотела что-то спросить, под его серьёзным взглядом она явно желавший высказать очередную шуточку ротик прикрыла. Но тут же мило улыбнулась:

— Сдаюсь на милость победителя!

Керк, стараясь вожделённо не сопеть, опустился на колени, так, что его ягодицы оказались на бёдрах партнёрши:

— Жаль, что нет никакого масла. Расслабьтесь. Это просто лёгкий массаж.

Массаж он делать умел.

И на самом деле то, что масла не было, нисколько ему не мешало: через пять минут под его сильными и уверенными пальцами роскошное тело партнёрши оказалось горячим и податливым в достаточной степени, и он почуял, как последние следы напряжения от некоей неловкости покинули женщину.

Он нежно, но настойчиво развернул её к себе лицом. Начал целовать крохотные ступни: Полина, лежащая с закрытыми глазами, засмеялась:

— Щекотно!..

Больше никто из них не сказал ничего, потому что губы Керка переместились на бёдра и выше, и когда его язык начал свою «подпольную» работу с её кошечкой, женщина уже только постанывала, и пальцами зарывалась в его короткую шевелюру, вернувшуюся теперь на всю положенную поверхность головы.

Керк, почувствовав, что женщина и правда теперь — готова и ждёт, продвинулся вперёд, мягко вошёл.

Стоны стали громче. Он чуть ускорил темп, подсунув одну руку ей под талию.

Похоже, он инстинктивно нашёл то положение её бёдер, что нужно: женщина начала задыхаться, и извиваться так, что он еле её удерживал! Голова Полины с закрытыми глазами откинулась назад, и после нескольких его интенсивных движений с её губ слетело рычание, а тело под ним вдруг сильно дёрнулось и выгнулось дугой, так, что он ощутил стальные мускулы женщины: «А-а-а-а!.. Всё-всё-всё-всё!.. У-ах-х…»

Он заставил себя остановиться, хотя хотелось ещё и ещё двигаться, только чтоб снова это слушать и слушать!.. И смотреть на крохотные капельки пота, выступившие над верхней губой… И ощущать, как расслабляется и словно оседает в постель это роскошное тело…

Ох уж это мужское самолюбие.

Но его ждала ещё и Рахель.

Несправедливо будет не «постараться» и для неё!

Рахель после его «стараний» в ванну не пошла. Тем более, что Полина пока оттуда не вышла.

Вместо этого женщина откинулась дальше на матрац:

— Не хочу никого оскорблять, но ты, — она как-то сразу, очень естественно, перешла на «ты». Керк и сам считал, что так будет правильней: они же — не чужие теперь, а… Семья! — тот ещё призовой кобель! Гады устроители. Хоть здесь поработали на совесть: мы точно подходим друг другу. В этом плане.

И почему это ты не встретился мне там, наверху, лет сорок… Или хотя бы тридцать — назад?

— Хм-м… Не знаю. Возможно, конечно, что там мы подошли бы друг другу. А возможно — и нет. Ведь там, наверху, были совсем другие обстоятельства, и всё такое… С другой стороны, могли ли мы действительно встретиться? Говоришь, что жила в Окленде?

— Да.

— Ну вот. А я хоть и ездил по всей стране, в этом городе никогда не бывал.

— Керк. Ты однажды сказал, что работал… По строительству? — это правда. Они разговаривали иногда по дороге и перед ночёвками. В основном о той, прошлой, и сейчас казавшейся нереальным и туманным сном, «земной», жизни, — А что конкретно ты строил?

— Я не сказал, что строил. Скорее, наоборот.

— Что — наоборот? Разрушал, что ли?

— Именно. Разрушал. Я — взрывотехник.

— «Промышленный снос»?

— Вот именно. Начинал давно — пятьдесят лет назад. Простым рабочим, если эту работу так можно назвать. Устраивал ограждение — чтоб не разлетались осколки. Бурил шпуры в несущих опорах, закладывал заряды. Раскатывал детонирующие шнуры.

Потом научился сам рассчитывать, где закладывать взрывчатку. И — сколько. Какое расстояние —