Договор - Андрей Арсланович Мансуров

Андрей Мансуров

Договор

Все имена, названия, и события вымышлены. Любые совпадения являются случайными.

— Нет, базара нет, Анатолий Борисович, я тебя уважаю. Ты молодец, раскрутился чётко, хватка есть, деньги зарабатываешь конкретно и стабильно… На хлеб с маслом и чёрной икрой хватает. Но тут, мне кажется, ты всё-таки дал маху! — мрачно хмурящийся «коллега» по бизнесу, а, точнее говоря — закоренелый конкурент и «типа — друг» Анатолия, Михаил Давидович, невежливо ткнул пальцем в наполовину построенное здание. Монтируемое из расставленных вокруг стройплощадки отдельных частей. Тщательно пронумерованных при разборе, и сейчас не менее тщательно и аккуратно собираемое обратно, словно пазл, или огромное лего, бригадой тех самых высококвалифицированных рабочих и инженеров, которые его до этого и разобрали.

С пригорка, на котором стояли «боссы», открывалась вполне конкретная картина: всё организовано чётко и грамотно, логистика продумана: везде — подъездные асфальтированные дороги, ни пыли, ни слякоти. Под навесами — штабеля строевого леса, станки для резки и обработки камня и кирпича, верстаки для резки стекла. Всё жужжит, постукивает, шумит, грохочет — это только что привезли самосвал с гравием: для портативной бетономешалки, размещённой, как и мешки с цементом, в огороженном закутке под ещё одним навесом…

На пригорке же мирно жужжали пчёлки, и звенела мошкара, так что приходилось отмахиваться. Над головой, вероятно, чирикали птички — впрочем, почему — вероятно? — их было отлично слышно, когда распиловочный станок выключали.

Мужчины казались так увлечены «производственным, хорошо организованным процессом», что даже не оглядывались на свои шикарные авто, стоявшие позади, на обочине подъездной дороги: у Михаила Давидовича — тюнингованный «Бентли» с затенёнными стёклами, у Анатолия Борисовича — «Альфа-Ромео» трёхлетнего выпуска.

Михаилу Давидовичу было далеко за пятьдесят, и он считал, что может сказать прямо в лицо сорокадвухлетнему «коллеге» то, что реально думает. А не то, что талдычили тому все более-менее от Анатолия зависящие, и не желающие портить отношения, подчинённые и просто — коллеги-бизнесмены. И так называемые «друзья».

Аккуратно, по-армейски, стриженные смоляные (Анатолий был склонен верить злым языкам, утверждавшим, что проступившую седину его визави тщательно красит!) волосы Михаила Давидовича на майском ветерке не колыхались: были слишком коротки. Ну а Анатолий вообще брил голову а ля Вин Дизель, и сейчас его гладкую и круглую макушку приятно холодило этим самым ветерком. Возможно, он считал, что бритый череп придаёт ему «брутальности», особенно в комплекте с накачанной спортивной фигурой, но спросить почему-то до сих пор никто так и не отважился.

— Согласен, выглядеть это может глупо. И непрактично. По «пацански». Как было в лихие девяностые. Но! — Анатолий повернул лицо к Михаилу Давидовичу, весело и открыто улыбнувшись, — Ни вы, Михаил Давидович, ни наш босс, — так по старой памяти Анатолий называл принятого сейчас на работу в «самые» верха, поскольку доказал делом, что прекрасно разбирается в специфике работы, и теперь в звании министра заправлявшего целой отраслью промышленности, ещё более старшего коллегу — Леонида Сергеевича, — не знаете, для чего мне это нужно на самом деле! — лицо Анатолия Борисовича снова стало вполне серьёзным.

Михаил Давидович позволил себе фыркнуть:

— Господь с тобой, Анатоль! Чего тут может быть непонятного?! Решил ты пустить людям пыль в глаза! Проще говоря — выпендриться! Доказать, что уже настолько богат, что можешь прикупить в …раных Франциях-Швейцариях древний фамильный замок, и перевезти его целиком сюда, в Подмосковье. — Михаил Давидович позволил себе теперь хохотнуть, — На твой так называемый «дачный» участок. Поскольку жить там, в заграницах, наслаждаясь роскошью всяких разных Ривьер, Канн, Монако, и прочих, нашему брату теперь проблематично!

Небось, одна перевозка-разборка и теперешняя сборка обошлись тебе дороже, чем сам чёртов «фамильный»!

— Да уж недёшево, недёшево. А если учесть и специфическую доработку!.. Хо-хо! — Анатолий позволил себе скупо и иронично хохотнуть, — Однако ты, разумеется, прав. В том, что решил я в том числе — и пыль в глаза пустить. Но основная цель всё же — не в этом!

— Просветишь? — Михаил Давидович мог позволить себе спросить и в лоб, поскольку никак материально, и в плане бизнеса от Анатолия не зависел, — Или… Коммерческая тайна?

— Да нет, теперь-то, в-принципе, не такая уж и тайна. Можно начинать рекламировать. — Михаилу Давидовичу кровь бросилась в лицо: он прекрасно знал, что за его спиной Анатолий так его и преподносит: «нельзя в его присутствии сказать, что собираешься закупить эшелон туалетной бумаги, чтоб завтра она повсеместно не подорожала!» — Всё просто. Если набрать в чёртовом Гугл-е про этот самый «Шато-д-Суар-он-Луара-ле-пон», появляется куча его фоток. И — его история. Возведения и, так сказать, «эксплуатации». И сразу видим то, что могло бы привлечь массу туристов — красивые старинные, вот именно, интерьеры. И экстерьеры. Фотки комнат внутри, и всего средневекового убранства. Плюс клумбы роскошного цветника.

И, разумеется, история. Предания. Легенды. Жуткие и кровавые!

Правда, когда я сам подъехал на место, удивился. Неприятно.

«Товарный» вид вовсе не соответствовал. Фоткам. Поскольку его владельцы настолько обнищали, и доход от туристов был настолько мал — сооружение было далековато от больших дорог! — что не могли содержать всё в надлежащем виде.

Цветником с клумбами и не пахло. Сам замок — позорище. Крыша начала сильно течь, и проваливаться, уникальная черепица поза-поза-прошлого века попадала и поразбивалась, новую, «идентичную эпохе», никто, конечно, не стелил. Вода потекла. Стропила погнили. Стены — начали растрескиваться, штукатурка — обваливаться, проплешины — плесневеть, перекрытия этажей, и подвалы — проседать.

Да и всё стало портиться. От, как раз, постоянно текущих по стенам потокам дождя. От снегов и морозов. И отсутствия систематического и профессионального «ухода».

Ну, ты же знаешь: я как раз — профи.

Вначале прошёлся по всей «недвижимости» с мощным фонарём, в перчатках, всё щупал, нюхал… Убил часа четыре, зато сунул нос везде! В самую потаённую лазейку! Заставил отпереть всё то, что было «стыдливо» заперто, и якобы «ключи утеряны!». Заставил найти. Или уж — высадить. Раз Я покупаю — имею право и должен знать — всё!

Ну а в процессе, и, особенно, закончив — хмурился, делал вид, что крайне недоволен обманом. И состоянием. Выставленного на продажу основного, распиаренного и ценоопределяющего, строения. И всей усадьбы — там при замке имелись, конечно, дорожки, но вот от клумб остались