Притяжение Андроникова - Коллектив авторов

Не могу не привести начало еще одного очерка И. Андроникова «Живой Островский», написанного к 40-летию со дня рождения писателя. И. Андроников предваряет рассказ о Николае Островском интересным и знаменательным диалогом:

«Недавно я встретил в Москве одного журналиста.

– Где ты сейчас? – спросил я его.

– На втором Белорусском.

– Кто у вас там работает из писателей?

– Лучше всех, пожалуй, покойный Николай Островский».

Отталкиваясь от слов друга, И. Андроников показывает на конкретных примерах, как книга Н. Островского учит мужеству, отваге, беззаветной преданности Родине, как воспитывает и вдохновляет воинов. Проникновенно обращение автора к тем, кто еще не знаком с книгой: «Друг мой, прочти эту книгу. Она послужит тебе в бою и подскажет, как совершается подвиг. В этой книге ты познаешь душу героя…»

И. Андроников неустанно пропагандировал в газете не только художественную литературу, но и музыку, которая всегда была и остается неотъемлемой частью его духовного мира.

Работая в редакции, он в скупые минуты отдыха заходил иногда в один из отделов и начинал напевать и «играть», имитируя различные инструменты, любимые арии из опер, мелодии известных симфоний. Он мог просто так, сходу, рассказать о замечательном дирижере, певце или пианисте.

Эту свою безграничную любовь к музыке, интерес к ней И. Андроников стремился привить и читателям фронтовой газеты. Именно его перу принадлежали проникновенно написанные очерки о великих русских композиторах – Глинке, Римском-Корсакове и других, о современниках – русских и грузинских, о Декаде советской музыки республик Закавказья.

В этих очерках писатель не просто излагал факты, а высказывал свое к ним отношение, передавал вызванные ими раздумья. Вот что писал И. Андроников в очерке «Михаил Иванович Глинка» о замечательном композиторе:

«Произведения Глинки – его романсы и песни, оперы, оркестровые увертюры, вальсы – можно слушать целую жизнь. Чем больше их знаешь, тем больше любишь, и уже начинает казаться, что ты всегда знал их, что они родились вместе с тобой, неотделимы от тебя, от твоей жизни, от твоей любви, от души…»

Перечитываешь строки очерка, посвященные прощальной арии Ивана Сусанина, и словно слышишь голос И. Андроникова, который не мог говорить об этой арии, об опере без волнения: «Слезы выступают на глазах – спокойно это место слушать нельзя. Нет, это не опера! Это больше, чем опера – это сама история, сама жизнь. Тут вся русская душа со всеми ее страстями. Это великая эпопея, в которой гениально воплощена национальная идея русского героизма: презрение к смерти ради свободы Родины есть высшее проявление любви к жизни».

В другом очерке «Великий мастер», написанном к 100-летию со дня рождения Н. А. Римского-Корсакова, И. Андроников находил удивительные метафоры, помогающие передать органичную связь творений выдающегося композитора с исконно русскими национальными истоками.

Музыка Римского-Корсакова, вдохновенно рассказывал Ираклий Луарсабович, «пронизана русским нежарким солнцем, вспоена вкусной, прозрачной водой русских рек, благоухает чудным скромным запахом русских садов и полей. Вся она песенна и жизнерадостна, и почти во всех произведениях Римского-Корсакова любовь побеждает смерть, рушатся козни врагов, добро торжествует над злом».

В очерках о композиторах И. Андроников определял их место в истории музыки, истоки творчества, отмечал своеобразие музыкального стиля, а порой приводил такие штрихи творческой биографии, которые могли быть известны лишь тонкому знатоку музыки. Видимо поэтому, когда эти очерки впоследствии были напечатаны в газете «Moscow News», они имели огромный успех у французского и английского читателя.

В Тбилиси в дни войны проводилась Декада советской музыки республик Закавказья. И. Андроников, не пропускавший концерты, в своих статьях-репортажах подчеркивал подлинно творческое соревнование братских культур, народный характер музыки и коротко, но профессионально анализировал и оценивал исполненные симфонии, песни и другие произведения композиторов Грузии, Армении, Азербайджана.

Так в годы Великой Отечественной войны Ираклий Андроников приобщал к искусству воинов Закавказского фронта. Спустя годы такое же свежее, чистое чувство приобщения к прекрасному испытают миллионы телезрителей, услышав рассказы писателя о Большом зале Ленинградской филармонии, о его истории, о блестящей плеяде композиторов и исполнителей.

Обладая удивительным умением проникать в психологию, внутренний мир человека, показывать через индивидуальные особенности характера типическое, И. Андроников продолжал совершенствовать в период работы в газете свой излюбленный жанр – устные рассказы. Он не копировал своих героев, а перевоплощался в них, ибо знал о них все, что может знать человек о своем друге, о его отношении к главному делу, которому посвящена жизнь.

Как-то Татьяна Тэсс верно и тонко подметила, что И. Андроников обожает своих героев, восхищается ими. А если по праву друга иногда подтрунивает над их слабостями, то делает это так любовно, с такой веселой нежностью, что это добавляет очарование облику человека, о котором он увлеченно и доверительно рассказывает.

С устными рассказами И. Андроников выступал перед воинами в частях и подразделениях. Писатель Э. Фейгин вспоминает выступление И. Андроникова перед бойцами маршевого батальона, уходившего на один из высокогорных перевалов. Батальон очень спешил, на перевале шли ожесточенные бои, но когда в пути был устроен большой привал, тут же у дороги сам собой возник самодеятельный концерт. Выступил и И. Андроников, прочитавший свои рассказы о Ленинградской филармонии, об обеде с Качаловым, о генерале Чанчибадзе. «И все три рассказа, – вспоминает Э. Фейгин, – прошли с одинаковым успехом. Был и „громоподобный” хохот – шутка ли, целый батальон смеялся, – и тишина, которую можно назвать и благоговейной, и задумчиво-печальной, и высокой. Все это было потому, что это была встреча с искусством, настоящим искусством».

Выступал И. Андроников и перед общественностью грузинской столицы, перед писателями, читателями публичной библиотеки им. Карла Маркса, воинами Советской армии, в Доме офицера. И неизменно его радостное искусство вызывало восторженную бурю аплодисментов, возвышало и вдохновляло слушателей.

В период работы в газете Закавказского фронта И. Андроников в свободное время продолжал свою основную творческую работу – поиски и исследования грузинских источников поэзии М. Ю. Лермонтова, по крупицам собирая нужный ему материал. Он перечитывал старые журналы и газеты, издававшиеся в Грузии, изучал книги справочного характера – «Кавказский календарь на 1851 год», «План города Тифлиса с окрестностями» и другие, знакомился с трудами фольклориста А. Хаханова, с историческими и литературоведческими материалами на грузинском и русском языках, с мемуарной литературой, а главное – с материалами, хранящимися в грузинских архивах.