Честер. Любви в небе не место - Анна Чаадаева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Никто! — Выкрикнул Флемит и отвернулся отвернулся. — Просто тень.
Повисла тишина. Мужчина посмотрел на девушку — она была растеряна. Брюнет слегка кивнул головой на прощание и пошёл прочь. Эти недели окончательно измотали аристократа. В то время, как Бен готовился к роли лазутчика, Флемит искал способы оттянуть по времени местный небесный патруль и нащупать точки выхода на гонщика. Но если с полицейскими всё складывалось, то Честером не всё шло гладко. Он действительно, был тенью, исчезающей с рассветом. Никаких зацепок. Аристократ, как крот, рыл старые ангары, склады в городе и просто заброшенные здания, в поисках гаража ветрана гонщика, но тщетно. Искал людей, с которыми Честер мог быть связан, но тот словно жил в непроницаемом воздушном пузыре. Только выискав утечку внутри военной базы, удалось выйти на торговцев. Бен ночью участвовал в гонках, а Флемиту только посчастливилось найти человека, у которого Честер сделал заказ. Половина деталей из рук оплота власти перекочевала на чёрный рынок при непосредственном участи де Рье. А потом затяжное ожидание в надежде. Бен не разделял методов Флемита, полагая, что Честера следует ловить на живца, на гонках, быть в сердце, а уже потом распутывать змеиный клубок. В причастность метролога южанин не верил, на затею с засадой у трамплина согласился с натяжкой. А что в итоге всё дало? Простой ответ: Флемиту не безразлична Мия. И усиленное внимание к её персоне переросло в нечто большее. А может, это усиленное внимание изначально было вызвано чем-то большим.
Мия, не дожидаясь, пока Флемит исчезнет с поля зрения, тоже поспешила уйти. У неё ещё были дела на остаток этой ночи, которая ещё может стать подарком, а не проклятием. Особенно, если учесть, что поимкой Честера, непосредственно, занимаются только двое. Такое положение дел многое упрощало.
Девушка, как мышь, прошмыгнула в ангар. Четыре новых ветрана находились у самого входа. Их магнитные пластины ещё не успели остыть и гудели. Искусней ширмы и придумать сложно. Их шум скроет всё. Корпус платформ поддался без труда. Мия бегло осмотрела узлы: два из четырёх ветранов искусственно выведены из строя. Если бы девушка взяла детали и пустилась в бега, то с великой вероятностью наткнулась бы на нерабочий. Учитывая, что один был в воздухе. Мысленно девушка себя похвалила, что всё же не решилась сбегать таким способом. Из приятных моментов — начинка. В каждом из аппаратов было всё то, что требовалось Честер. Новые детали. Девушка не стала скромничать и забрала всё, оставив лишь разорённые полости. Свою добычу пришлось разбить на несколько частей, во-первых, чтобы унести, а во-вторых, чтобы спрятать по отдельности и вынести при очередных вылазках с базы.
В комнату Мия вернулась, на мгновение опередив солнце, одним из своих тайных ходов под потолком. Девушка подошла к двери, выходившей в коридор и прислушалась, как делала это обычно, а затем, не услышав ничего подозрительного, сделала небольшую щелку и выглянула наружу. Вид спавшего напротив аристократа огорошил. Как он здесь оказался? Он пробыл так весть остаток ночи? Он стучался? Что ему нужно под дверью?! Мия не придумала ничего лучше, как захлопнуть дверь и переждать. Пусть Флемита обнаружит кто-то другой. Быстрым взглядом девушка прошлась по комнате. Листы с расчётами! Ничего нельзя оставлять не то, что на виду, вообще в комнате! Ворох из бумаг в мгновение ока стал наполнителем для подушки, Мия не придумала ничего лучше.
Подошло время завтрака. Девушка высунула нос за дверь: аристократа уже не было. Как не было его и в столовой. Мия быстро закончила с едой и собралась уходить. Но на выходе столкнулась с верзилой. Что-то не так! Обнаружил пропажу? Тогда он был бы в ярости, а тут… Привычная маска безразличия исчезла с его лица. В зелёных глазах заиграла заинтересованность. Не та, что обычно возникает у мужчин к хорошеньким женщинам. Южанин напоминал кота, заметившего вбежавшую в дом мышку, пока не решившего, что с ней делать. Бежать, пока тот раздумывает? Мия запоздало поприветствовала пилота и извинилась за столкновение, намереваясь улизнуть, однако верзила остановил её, поймав за локоть.
— Опять спешите или снова сбегаете? — Лукаво поинтересовался он, все ещё удерживая девушку.
Мия молчала. Сцена затягивалась. Верзила не отпускал, но и не сжимал сильно, словно боясь причинить боль. Скорее всего, будь на месте Мии кто-то другой, Бен бы не церемонился. Но в то же время такой прямой телесный контакт не входил в рамки дозволенного, и девушка всем своим гневливым видом давала это понять, пусть и не очень удачно. В итоге заложнице пришлось самостоятельно разжимать пальцы мужчины, чтобы выбраться. Брошенный в её спину взгляд прожигал насквозь. Что случилось с безразличием Бена? Где Мия прокололась?
— Ты проверил, что девчонка осталась на базе? — Поинтересовался Бенджамин у появившегося из темноты Флемита.
Мужчины были на крыше здания, чуть поодаль от разворачивающегося гоночного старта. Бен заканчивал последние приготовления перед полётом. Подобно Честеру, южанин сделал отверстие в платформе своего аппарата; усовершенствование было непроверенным, и пилот переживал. Но на такие меры его вынудила удавшаяся кража деталей из новых ветранов в ангаре, которой он ненароком поспособствовал. Если Честер установит всё, им наворованное, то шанса догнать и изловить его не будет: начинки ветранов гонщиков, Бена и Честера, станут одинаковыми. А вот конструктивы — нет, и даже удлинённый нос не даст такого преимущества, как уменьшенный вес. Зато теперь оба аппарата едва различимы и могут соревноваться на равных.
На соседние крыши постепенно стали опускаться другие ветраны участников гонки, внизу у основания зданий закишел народ.
— Сюда сливаются почти все жители города, — аристократ смотрел на людей внизу. — Поразительно, как местные власти почти не реагируют на это. Сразу проясняется, зачем главе муниципалитета понадобился этот ночной гонщик. У него здесь больше всеобщей любви, чем у кого бы то ни было.
— Честер всего лишь пешка. Исчезнет он, исчезнет и любовь, — не отрываясь от приготовлений, говорил Бен. — Всё его влияние заканчивается на краю его ветрана. Стоит выбить с платформы, или обогнать, как любая вера в его фигуру исчезнет. Люди найдут другой предмет для заморочек.
— Для многих он остаётся символом борьбы,
