Бастион: Хрустальный плен - Владимир Атомный
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я не смог сразу уловить смысл, когда ты назвала их минами, а теперь понимаю. Воистину, попади нечто подобное в руки детей или обиженному человеку, может произойти трагедия. После снятия проклятия будем искать артефакты!
– Спасибо, Матус, всё как ты сказал, – кивнула девушка и мы прошли к столу, вновь заняв кресло и стул. – Впервую очередь нужно раскрыть истоки проклятия и деактивировать его.
– Узрев всё это, – показал я головой на содержимое шкафов, – нет сомнений, что преуспеем.
– И как же связаны артефакты и разбор всего кода заклинания? – усмехнулась Вероника, не уловив в моём дилетантском утверждении суть.
– Очень просто, – в продолжении простаковатых суждений, отвечаю я, – ты можешь исследовать суть таких сложных предметов, значит и проклятие не устоит.
– Приятно слышать, Матус, постараюсь оправдать твою веру, – произнесла Вероника, сопроводив слова лёгкой улыбкой.
Девушка выдвинула деревянный ящик встроенный в стол и достала деревянное колечко. Похоже на то, что было на Веронике недавно, но гораздо тоньше и темнее.
– Возьми его, лучше даже сразу надень, – протянула изделие Вероника. Я взял, подивившись мягкости рук девушки и ледяному, будто из стали, колечку.
Оно маленькое, потому пробую на мизинец, хотя и хотел на средний.
– Погоди… – остановила девушка и взяв мою правую руку, надела кольцо на средний – подарок вдруг расширился.
– Это ключ от комнаты, – смущенно пояснила она, а я покраснел от сходства процесса с другим. – Правой будешь открывать – ручка поддастся. И ещё, запомни на всякий случай слова: “В раскрытых ладонях – света исток!” Это для дяди Вадо, отправишь либо сообщением, либо позвонишь. Он будет у твоего дома как можно быстрей и отвезёт сюда.
Я ошалело смотрю на девушку, не понимая зачем это всё.
– Понимаешь, ничего нельзя утверждать стопроцентно. Может произойти непредвиденное, и поэтому я прошу тебя носить кольцо и запомнить слова.
– А что за “непредвиденное”? – спросил я, потянувшись за смартфоном, чтобы всё записать.
– Ну-у…– замялась Вероника, – пока лучше и не предполагать, это предосторожность.
– Ладно! – вынырнул я из омута смутных страхов и серьёзности. – Я записал. Если что, примчусь сюда, возьму всё имеющееся, кроме куба преображения, и пойду крушить врагов, хе-хе.
У Вероники, словно тонкая прозрачная стенка лопнула, – глаза приняли привычный живой пламенеющий фиалковый цвет и она рассмеялась. Так и закончилось моё знакомство с суровым, холодным миром магии. Впечатления настолько тревожные, что я готов пожать руку всем тем, кто увёл Империю с этого пути. Моя, ещё не родившаяся, сестра понесёт бремя этой силы, сроднее вероникиному, так что нужно запастись терпением и силой, чтобы оградить её от соблазнов и опасностей. Впрочем, как и Веронику.
За единственным окном медленно истаивает день, а вечный его спутник – вечер, плавно окрашивает мир в жёлтые тона заката. Мы залюбовались величественным действом. Спустя минуты, Вероника произносит:
– Может в “Золото Симфонии” съездим?
– В тот ресторан, где ещё был уединённый балкон? – уточнил я.
– Да, ты кушать хочешь?
– Очень! – охотно признался я, особенно от воспоминаний кухни Золота. – Всё впечатляющее окружение твоей комнаты, так и норовит пробудить голод. Вероника заливисто рассмеялась:
– Да уж, Матус, вяжешь ты причинно-следственные связи особенным образом. Я, кстати, останусь на пару ночей в Золоте Симфонии, пока папа не вернётся.
В голову ворвалась безумная идея и я давай выталкивать её, словно быка. Но где я, а где бык, поэтому:
– Может у нас погостишь? – огласил я, испытывая гамму противоборствующих чувств, что даже лоб вспотел.
Девушка блеснула огоньком в глазах.
– А можно?
– Если бы я отказал и об этом узнала мама, то выгнала бы меня не то что из дома – за пределы Симфонии, – серьёзно заявил я.
Мы давай хохотать и помимо одной радости – младшей, грудь полнит старшая сестра – осознание, что два дня Вероника будет жить у нас дома.
Глава 8
Пока Вадо выгонял машину, мы ожидали на крыльце, любуясь гаснущим небом и серпиком холодного месяца. Выхватив светом фар из сумрака деревья, показался комфортабельный линкор. Когда положили багаж и расселись, дядь Вадо выслушал адрес и пожелал приятной дороги.
Пока дорога несётся под колеса, а едва ощутимое покачивание навевает дрёму, я разгоняю тенета сна мыслями и обдумываю, как сообщить маме о нашем приезде. Сейчас позвонить или уже по приезду? Всё же понял, что лучше сейчас, пока не поздно.
– Мам, привет!
– Добрый вечер, Рыжик. Что звонишь? – спросила она тепло.
– Мам, можно Веронике у нас погостить пару дней?
– Ой, а что она собирается? – заметно взволнованным голосом, спросила мама.
– Ага, есть такая нужда.
– Передай, пожалуйста, что двери нашего дома всегда открыты для неё. Я приготовлю гостевую, сынок.
– Хорошо мам, но ты папу попроси, если что помочь, ага?
– Будто он даст мне одной что-то делать! – рассмеялась она. – Моё время – утро, пока наш папа спит.
– Ха-хах, ладно мам, до вечера. Мы будем позже.
– Целую, Рыжик.
Глянул на Веронику, что ожидающе смотрит. Передал ответ мамы, присовокупив широкой улыбкой. Девушка обрадовалась и мы взялись обсуждать учёбу, предметы и педагогический подход – хорош или нет?
Ружияр встречает теплом. Окраина города больше производственная и потому тёмная – спит, в ожидании нового дня. Зато дальше жизнь начинает звучать громче. В спальных районах видны многолюдные спортивные и детские площадки, в парках гуляют жители: кто парами, кто семьёй, кто в одиночку. Много светящихся точек смартфонов, перебиваемых городским освещением. Встретилась несколько малых концертов местных коллективов.
Ближе к центру, активность бьёт ключом. Стихнет позже всех, уже после полуночи. Здесь сосредоточены офисы, представительства крупных компаний, множество мелких точек оказания услуг, среди коих, большую часть составляет ресторанный бизнес, включающий всё – от уличной закусочной, до мест справления торжеств. “Золото Симфонии” даже тут выделяется, что расположено в старом, спальном районе, где практически нет домов квартирного типа. Мы проехали очередной мост и начался лёгкий подъём. Вновь шум города угас, оставаясь ровным
