Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Проза » Современная проза » Итамар К. - Идо Нетаньягу

Итамар К. - Идо Нетаньягу

Читать онлайн Итамар К. - Идо Нетаньягу

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 11 12 13 14 15 16 17 18 19 ... 47
Перейти на страницу:

— В том-то и дело, что ничего! Это явный признак неверия в себя. И если он сам в себя не верил, то как он хотел, чтобы я поверила в него и его творчество?

Итамар наморщил лоб, пытаясь понять ее логику.

— Наши отношения постепенно угасали. Чем больше он возился с рукописью, редактировал и улучшал, тем больше охладевала моя любовь. «Еще не готово», — говорил он вновь и вновь. Ты понимаешь, роман был написан еще за два года до того, как мы познакомились, и он осмеливался говорить мне, что еще не закончил! Я не знаю, продолжает ли он сейчас писать, может, вообще лучше, чтобы он… Впрочем, мне все равно. Но ты понимаешь, что с нами в конце концов произошло?

Она взяла у Итамара стакан вина, который он поместил себе на живот, поставила его на книжную полку и снова обняла его. Когда они наконец оторвались друг от друга, уже совсем стемнело. Стало чуть прохладнее. Они подобрали упавшее на пол одеяло и накрылись. Рита лежала на боку, ее голова покоилась на плече Итамара, пальцы перебирали черные волосы на его груди.

— Когда тебя потянуло ко мне?

— С первого момента или, по крайней мере, с первых минут.

— И что во мне тебя привлекло?

— Что? Не знаю. Все. Трудно определить. Но я уже сказал: никогда я не испытывал такой тяги ни к одной женщине. Я и сам точно не знаю, что со мной происходит.

— Итамар, ты обязан сделать этот фильм. Это будет потрясающая картина. Только нужно быть очень скрупулезным в отношении музыки. Музыка будет чудной! Я уже слышу, слышу, как Меламед поет «Летом» Шуберта.

— Рита, я думаю, что уже влюблен в тебя.

— Не уподобляйся мальчишке, который влюбляется в первую женщину, с которой спит. Не говори таких вещей, прежде чем не продумал их до конца.

— Хорошо, буду молчать. Не произнесу больше ни слова, — и он шутливо сжал свои губы пальцами.

— Не обижайся, — сказала она и осторожно убрала его руку, целуя каждый палец. — Я только не хочу, чтобы ты с легкостью говорил такие вещи. И вообще, сколько времени мы знакомы? Не может быть, чтобы ты успел меня полюбить. Так не бывает. И в моем возрасте. Подумать только, что я так… В любом случае это было прекрасно, просто прекрасно. Особенно во второй раз. Знаешь, я представляла себе музыку, которая будет звучать в твоем фильме, я прямо слышала ее, видела тебя играющим на скрипке. Я хочу слышать, как ты играешь, ужасно хочу.

— Еще услышишь. У нас еще будет много возможностей. Но я боюсь, что ты разочаруешься. Поверь мне — сейчас это совсем не то, совсем не так, как я мог бы играть.

— Мне все равно. Я ужасно хочу видеть тебя со скрипкой. Просто так. Видеть, как ты держишь инструмент, смычок, видеть твое лицо, когда ты играешь. Как много можно узнать о человеке только по его игре! Это возбуждает во мне такое сильное желание… Ах, сколько у тебя талантов! Ты обязан создать этот фильм. Без фильма у тебя ничего нет.

— Это правда. Ведь что такое сценарий? Сценарий сам по себе ничего не стоит. Он только строительный материал. Пока я не сделал картину, меня как бы нет. Но я могу, я убежден! Здесь, в голове уже все сложилось, и я знаю, я просто-напросто знаю, что все получится отлично.

— Ты обязан продолжать. Сделай то, что они требуют. Я, кстати, даже не знаю, что эта академия от тебя хочет. Что от этого изменится? Иди к Норанит и сними ее дурацкий фильм. Что это меняет? Главное, ты поставишь «Lieder».

Они замолчали.

— Поиграй мне, пожалуйста.

— Сейчас?

— Почему бы и нет? — настойчиво сказала она и подняла на него глаза. — Пожалуйста.

Итамар встал с кровати, а закутанная в одеяло Рита устроилась поудобнее.

— Нет, оставайся голым, — приказала она, увидев, что Итамар засовывает правую ногу в брючину.

— Я не могу так играть. Ни разу в жизни не играл голым.

— Ну и что? Представь, что мы одни на природе, как будто между нами нет никаких перегородок, как будто…

И он играл ей — как стоял, нагой — сонату Бартока для скрипки соло. Рита время от времени закрывала глаза, поглаживала свое тело, замирала и постанывала. Под конец она встала с кровати и подошла к нему.

— Продолжай играть, — сказала она и начала ласкать его, переводя взгляд со скрипки на книги, на листы рукописи. Но Итамар не мог больше. Он отложил скрипку и, несмотря на Ритины просьбы продолжать, потянул ее в постель.

IX

Сидя на оранжевом пластмассовом стуле в коридоре академии, Итамар ждал, когда его пригласят на заседание. Удивительно, но он еще ничего не решил со сценарием. Впрочем, удивляться было нечему, так как с момента встречи с Ритой все его мысли были заняты ею. Он обедал и ужинал с ней, предавался любви и в фантазиях, и в действительности, ходил с ней на концерты. Тем не менее будущий фильм не давал о себе забыть. Накануне ночью Итамар рассказал Рите о предстоящей второй встрече с членами комиссии.

— Это все, чего они от тебя хотят? — с удивлением спросила Рита после того, как он объяснил суть требований комиссии. — Почему бы тебе не согласиться? Это так важно?

— Не знаю. Может, и не очень. Я только думаю, что сказал бы Меламед о такой попытке… По сути дела, о попытке скрыть его убеждения. А они у него были совершенно твердые в определенных вопросах, он не стал бы уклоняться. Он смотрел на жизнь без розовых очков. Это заметно даже по его манере исполнения, как, например, он выделял слова Екклесиаста в песнях Брамса.

— И когда точно это произойдет?

— Что?

— Когда Меламед явится и выскажет тебе свое мнение?

— Ужасно смешно.

— Конечно, смешно. Ты не понимаешь, что это абсурд?

— Да, он умер, но я не могу не считаться с его реакцией — пусть и воображаемой — на то, что я делаю. Все время, пока я писал сценарий, он являлся в моем воображении, что-то одобрял, что-то отрицал, реагировал на каждую мою сцену или фразу.

— Что скажет Меламед… Какая странная мысль. Следуя твоей логике, мы в конце концов должны будем спросить Меламеда, как он относится к самой идее фильма. Ты уверен, что он хотел бы увидеть себя на экране?

— Знаешь, он не был чересчур скромным. Конечно, он никогда не относился к тем, кто старается попасть в каждую газету, однако же знал себе цену и хотел, чтобы весь мир признал это. Я не сомневаюсь, что он был бы рад появлению фильма. Но только честного. Лживая картина, воплотившая лишь буйную фантазию страдальца-режиссера, возмутила бы его.

— Но Меламед умер, и в любом случае та интерпретация, которую ты даешь его жизни, — твоя интерпретация, а не его. Меламед не имеет к этому никакого касательства. Все, что он сделал, уже не принадлежит ему.

— Правильно. Дело не только в том, что его уже нет, но и в том, что фильм мой, а не его. Однако это рассказ о нем, Рита, а не обо мне. Объект фильма не плод моей фантазии, а реальный человек, который жил, дышал, творил и хотел, чтобы от него осталось нечто.

— Остались его записи. Это главное.

— Но я показываю и другие стороны его жизни, характеризующие его личность, вещи, которые были ему важны. Эти факты нельзя искажать.

— Интерпретация — не искажение. Ты смотришь на него и на его жизнь по-своему. Жизнь Меламеда подлежит толкованию, так же, как и его произведения.

— Но и его произведения заслуживают правильной оценки. Невозможно превращать их в то, чем они на самом деле не являются. Его жизнь и творчество — непреложный факт. Искусство Меламеда останется навеки вне всякой связи с какой-либо интерпретацией.

— Тут ты ошибаешься. Оценка произведения — эликсир его жизни. Без нее сомнительно само существование произведения. — Заметив недоуменный взгляд Итамара, Рита добавила: — Если некому воспринять и оценить чье-то творение, чего оно стоит? И более того, существует ли оно вообще?

— Сейчас я слышу не тебя, а твоего профессора. Ты хочешь сказать, что, если бы в мире не нашелся критик, способный проанализировать творчество Меламеда, его искусство не существовало бы вообще? Что без «аналитиков» у него нет самостоятельной ценности?

Рита снисходительно улыбнулась:

— Яне хочу вступать с тобой в дискуссию. Ты, в отличие от меня, специально не изучал этот предмет. Есть вещи, которые приняты сегодня во всем мире. Истина заключается в том, что ценность творчества Меламеда относительна и может меняться — в соответствии с изменением вкусов и концепций.

— Я не верю этому. Я не верю в пустые идеи. Это просто суесловие. Ценность творчества Меламеда абсолютна. Был он выдающимся певцом или нет — это уже вопрос оценки. Да, оценка может быть ошибочной, вполне вероятно, не все с ней согласятся. Но в любом случае есть абсолютное мерило ценностей. Ты не убедишь меня, что кантата Баха, которую мы слышали сегодня вечером, перестанет быть прекрасной через тысячу лет, даже если после всемирной катастрофы от человечества останутся всего несколько охотников за антилопами, бегающих голыми по пескам. В том и заключается особый талант Баха, его изумительный Божий дар. Его кантата будет и тогда столь же совершенной, как и в момент создания.

1 ... 11 12 13 14 15 16 17 18 19 ... 47
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Итамар К. - Идо Нетаньягу торрент бесплатно.
Комментарии