Коты Эрмитажа - Анна Маслова

показал на дверь. – Я уже давно всё спланировал. А затем в музее появился ты! – он посмотрел на меня со смесью отвращения и жалости в глазах. – Со своей мышью.

Я был поражён:

– Ты знал про Мориса?!

Макс ухмыльнулся:

– Конечно, я всё знал! Иначе я бы не был лучшим среди вас. Я сразу понял, что тут что-то нечисто. И я решил проследить за тобой. Я видел, как ты рассказывал своей мыши о «Моне Лизе». Тогда-то я и понял, на кого всё свалю. А тут ещё эта удача с сигнализацией, которую из-за вас отключили! Да-да, я видел, как ты, Винсент, нарочно задеваешь лучи, чтобы остановить своего прожорливого друга. Так что спасибо! Без тебя и твоей мыши я бы не справился. Надеюсь, вы её уже съели, – закончил рассказ Макс. В это время Морис тихо протиснулся сквозь прутья решётки. – Я долго ждал этого момента! Сегодня я начну творить, создавать нечто новое, доселе невиданное, превращать унылые картины в истинные произведения искусства! – Коты непонимающе уставились на предателя. – Не поняли? Сейчас покажу...

Макс сделал молниеносное движение и оказался у мольберта, соединённого с колесом. На деревянном полотне была растянута картина с лесным пейзажем, в которую кот с размаху впился когтями.

– Ах! – хором выдохнули мы.

Глаза Макса лихорадочно блестели.

– Подождите, это ещё не всё! – сказал он. – Рулет!

– Мы можем начинать, босс, – тут же отозвался помощник.

– Прекрасно!

Рулет начал крутить колесо, картина на мольберте поехала вверх, а когти Макса оставили в ней длинные рваные полоски.

– Вот так! Рулет, убери мой первый шедевр! – удовлетворённо приказал Макс.

Пятнистый кот резво укатил куда-то конструкцию с разодранной картиной.

Макс хищно улыбнулся:

– А теперь очередь нашей дамочки. Ей наверняка скучно без изменений, и мы подарим ей новую жизнь!

– Стой! Ты испортишь величайшее произведение искусства! – не выдержал я. – Мир тебя возненавидит!

Макс повернулся ко мне и злобно произнёс:

– Сколько можно повторять? Я ничего не порчу! Я творю! – он резко развернулся и вонзил когти в «Мону Лизу»! Вернее, в то место, где она только что была. Вместо натянутого холста картины теперь красовался пустой деревянный мольберт. – Где она?! – завопил Макс.

Он попытался освободиться, но когти крепко застряли в дереве. И тут «творец» заметил Мориса, который тащил «Мону Лизу» к решётке. Ограждение немного приподняли над полом силачи Батон и Баллон.

– Ах ты... – вскипел Макс.

– Морис, шевели лапами! – поторопил я друга.

– Да-вай, да-вай! – скандировали Мармелад и Шоколад.

– Рулет, взять его! – взревел Макс.

Рулет прыгнул и приземлился перед Морисом, перекрыв путь.

– Морис, беги! – крикнул я.

Но мышонок, несмотря на страх, сдаваться не хотел:

– Нет, я должен спасти картину. Теперь это дело чести!

– Ничего ты не спасёшь... – прошипел Рулет.

Галлон сурово посмотрел на помощника Макса:

– Рулет, если ты съешь эту мышь, клянусь, тебе конец.

Макс, всё ещё пытавшийся выдернуть когти из мольберта, рявкнул:

– Кого ты слушаешь, Рулет? Им отсюда не выбраться!

Галлон не сдавался:

– Может и так, Рулет, но я буду приходить к тебе во снах и мучить!

Тощий сообщник пропищал:

– Макс, а если он говорит правду?

Морис, пока длился этот разговор, не теряя времени, медленно продвигался к решётке.

– Эй-э-эй-а! – Макс наконец выдернул когти из доски и, мгновенно оказавшись перед Морисом, отбросил холст в сторону. – Ну что... Морис... Познакомимся поближе?

Макс широко открыл пасть, как вдруг из стены вылетел Призрак и нырнул ему прямо под хвост! Зрачки кота расширились от ужаса.

– Ой! – только и смог выдавить Макс.

От увиденного Рулет свалился в обморок.

Морис, пользуясь моментом, побежал за картиной, схватил её и поволок к решётке.

Макс тем временем, изображая какой-то дикий танец, пытался вытряхнуть из себя Призрака. И, надо сказать, у него это неплохо получалось – призрачный кот удерживался внутри с трудом. Наконец Призрак вылетел из тела противника, врезался в одну из стоящих рядом картин и... улёгся там клубочком на коленях пожилой женщины.

– Отлично! Чувствуй себя как дома! – огрызнулся Макс.

А Морис уже подтащил «Мону Лизу» к решётке, Мармелад вытянулся как можно дальше, просунул лапу, подхватил картину и затащил её к нам. «Мона Лиза» была спасена!

Шоколад и Мармелад хором выкрикнули:

– Ур-ра!

Морис выдохнул с облегчением, как вдруг его схватил Макс! Кот отбросил мышонка подальше от решётки и плотоядно навис над ним.

– Спас картину? Молодец. Теперь ты станешь моим следующим произведением! Твои ухо и хвост будут неплохо смотреться в рамке! – процедил Макс.

– Морис... – прошептал я обречённо. Мне так хотелось помочь другу, но я, отгороженный дурацкой решёткой, совершенно ничего не мог сделать.

– Не бойся, Винсент! Мы спасём нашу мышь! – вдруг сказал Шоколад.

– Ведь он первый грызун, который спас котам жизнь! – поддержал его Мармелад.

Макс скривился:

– До чего вы дошли! Рискуете ради какой-то... мыши!

– Он хотя бы мышь, а не крыса – как ты! – отрезал Галлон. – Давайте, парни!

Я обернулся и увидел, что Мармелад и Шоколад сидят на откуда-то взявшемся огнетушителе верхом! Баллон и Батон дёрнули за кольцо. Из огнетушителя вырвалась струя, и он, подобно ракете, начал подниматься в воздух, а потом метаться по подвалу на бешеной скорости.

Наконец Шоколад и Мармелад смогли приноровиться и направить огнетушитель прямиком в ржавую решётку. Пробив препятствие и оставив котов на обломках преграды, он полетел дальше – прямо на Макса!

Усач бросил Мориса, подпрыгнул, пытаясь избежать столкновения, и... оказался верхом на летающем огнетушителе. Перепуганный наездник врезался в стену, и его засыпали десятки стоящих рядом картин. У стены образовался большой завал, из-под которого слышалось кряхтение горе-художника.

– Ура! Победа! – закричали коты.

Батон по-дружески подтолкнул Мориса лапой:

– Дай пять, брат!

Морис ударил своей крошечной лапкой огромную лапищу Батона и широко улыбнулся. И только я заметил, как мышонок потирает лапу после этого. Видимо, дать пять силачу Батону – дело болезненное.

Морис попытался освободить свой хвост из-под упавшего мольберта, когда к нему подошёл Галлон. Мыш испуганно поднял глаза.

– Не бойся, Морис! Ты доказал нам всем, что не только коты могут быть стражами картин!

Все засмеялись.

А я решил, что самое время извиниться.

– Простите, что я