Тайна одной саламандры, или Salamandridae - Дмитрий Владимирович Миропольский

финансовыми, научными и технологическими ресурсами. Им недостаточно только разрабатывать и производить лекарства: им нужен качественный прорыв. Тем более, в затылок дышат гиганты информационных технологий – Microsoft, IBM и Amazon, тоже стремящиеся к прорыву.

Совсем недавно большинство стартапов создавались в области IT. Сейчас бизнесмены от науки всё чаще смотрят в сторону медицины. Конкуренция стремительно растёт, поэтому учёные и медики вынуждены кооперироваться. В результате биотехнологии уверенно превращаются в главную мировую индустрию.

Ева и её коллеги-математики ассистировали биологам, которые сумели секвенировать человеческий геном – то есть определить последовательность кирпичиков-нуклеотидов, из которых он состоит, – и сделали математический анализ этой последовательности.

– Я могла бы сама догадаться, что происходит, – с некоторой досадой сказала Ева. – Просто меня занимали конкретные задачи, а не общая картина… Ты понял?

– Понял, чего ж тут не понять. Современная медицина срастается с информационными технологиями.

– Значит, не понял. Медицина не срастается с информационными технологиями. Она сама становится информационной технологией!

Одинцов решил поразмыслить над словами Евы на досуге, а сейчас не стал тратить время. Дальше в меморандумах говорилось о том, что имело непосредственное отношение к заданию «Чёрного круга»: о регенерации.

– Существуют три правила, – вслух читал Одинцов. – Первое: способность к насильственно вызванной регенерации снижается по мере повышения места в эволюционном ряду животных. Второе правило: способность к регенерации снижается с возрастом животных. Третье правило сформулировано Кёлликером в тысяча восемьсот шестьдесят пятом году и Вальдейером в шестьдесят девятом… Ого! Ещё в девятнадцатом веке?! Нам это надо?.. Третье правило: при регенерации каждая ткань происходит от себе подобной.

Очередной меморандум в качестве примера бессмертного существа приводил гидру. Если её рассечь надвое – обе части регенерируют до полноценной особи. Ева подтвердила:

– Правило номер один. Чем существо проще, тем лучше.

– Вот ещё пишут: «Швейцарские ученые воздействовали на ген обычной мухи, который отвечает за глаза»… Это же и есть секвенирование? – Одинцов с удовольствием произнёс мудрёное слово. – Ну, когда определяют порядок генов и какой за что отвечает… Смотри: учёные воздействовали на нужный ген, и у мухи выросли глаза в самых неожиданных местах – на ногах, крыльях и даже на усиках-антеннах… Ноги с глазами. Представляешь себе картинку?!

– Нормальная картинка, – рассеянно ответила Ева, погружённая в другой меморандум. Там говорилось, что человек рождается со способностями к регенерации. Конечно, они намного скромнее, чем у гидры или аксолотля, однако даже эти способности угасают самое позднее к пяти-шести годам.

«Правило номер два», – сказала Ева сама себе и невзначай тронула живот, думая о будущем ребёнке. Если научные предсказатели не ошибаются, он уже из поколения бессмертных… Трудно было уложить это в голове. А Одинцов словно слышал её мысли и читал дальше:

– Люди направляют жизненные ресурсы на размножение. В отличие от людей гидры используют свои ресурсы прежде всего для восстановления. Это две принципиально разные стратегии выживания на уровне вида. Ситуация радикально изменится, если человек начнёт расходовать энергию на повышение способностей к регенерации и общему омоложению организма…

По мнению другого учёного, статью которого тоже прислал Дефорж, проблема человеческого старения состоит в том, что клетки организма постоянно повреждаются. Сокращая количество таких клеток до незначительных величин, можно достигнуть пренебрежимого старения. Тогда верхний предел возраста перестанет существовать, а с ним исчезнет и сама причина смерти.

– Проще пареной репы, – подвёл итог Одинцов. – Всего и делов-то: не повреждать клетки, не стареть, регенерировать и омолаживаться. Кто бы ещё сказал – как?

Ответ на свой вопрос он получил раньше, чем мог предположить.

Глава IX

Клара не выходила на связь в течение суток после перелёта. Одинцов позвонил Дефоржу и сурово спросил:

– Где Клара? Мы договаривались, что больше фокусов не будет.

– Договор в силе, – ответил француз. – За Кларой присматривают, и с ней всё в порядке… хм… насколько это вообще возможно в нашей ситуации. Она в Хараре, ей сделали инъекцию, но на здоровье это не повлияло. Скажу осторожнее: пока не повлияло. Заметных изменений нет. Давай не забывать, что Клара полетела к родителям. Вот у них действительно проблемы. Вы работайте. Она освоится немного и позвонит.

Дефорж оказался прав.

Клара позвонила к исходу вторых суток. Разница во времени между Зимбабве и Таиландом – пять часов: Трат уже окутала ночь, когда Ева с Одинцовым услышали сигнал вызова.

– Говорить буду я, – напомнила Ева.

Это было правильным решением. Клара с первых же слов расплакалась. Еве стоило немалых трудов успокоить девушку и задать вопросы, которые подсказывал нетерпеливый Одинцов.

Компаньоны знали, что родители Клары в составе гуманитарной миссии ездят по отдалённым провинциям Зимбабве. Предыдущие поездки проходили благополучно, а на днях в очередном захолустье мать и отец Клары вдруг почувствовали себя плохо, несмотря на все прививки. Состояние отца врачи вроде бы стабилизировали, а матери становилось всё хуже.

– Что с ними? – спросила Ева, и Клара назвала симптомы, о которых говорил Дефорж. Изжога, судороги, озноб – верные признаки отравления. В экзотических краях от него не застрахованы даже опытные путешественники. Но врачи соблюдали все меры предосторожности, поэтому грешили на туземцев. Кому-то могло не понравиться вторжение белых в жизнь зимбабвийской глубинки. У каждого племени – свой колдун, и у каждого колдуна – свой рецепт яда, который передают из поколения в поколение.

Европейские медики, вооружённые современными лекарствами, дали бой древним африканским фармацевтам. В результате Клариному отцу чуть полегчало, а у матери неизвестная болезнь развивалась по тому же сценарию, что и у жертв из рассказа Дефоржа. Изжогу и озноб сменили кошмары.

Когда Клара собиралась вылететь из Бангкока, её родителей эвакуировали на военном вертолёте в Хараре…

…а к приезду Клары у матери начались вспышки агрессии. Она бросилась на мужа и до того, как её скрутили, успела несколько раз пырнуть его ножом. Теперь мать была изолирована в лазарете посольства, а отец лежал в столичном госпитале.

– Я умоляла, чтобы нас отправили домой, в Германию, – рыдая, жаловалась Клара, – но мне сказали ждать, пока папа окрепнет после операции. А маму они даже трогать боятся…

В этой суматохе Клара без возражений позволила сделать себе инъекцию: для дочери медиков процедура представлялась естественной, да и мысли её были заняты родителями. По счастью, в аэропорту девушка получила от Евы напоминание о скрытой камере, включила её и теперь прислала видеозапись.

Ева думала, что на записи Одинцова заинтересуют сотрудники «Чёрного круга», но его внимание привлёк стильный алюминиевый кейс, в котором доставили ампулы и футуристичный, сияющий хромом шприц-пистолет. Кейс украшала монограмма CR.

Дефорж по первому требованию прислал меморандум об инъекции. Буквы на кейсе обозначали название препарата – Cynops Rex.

– Это латынь, читается «Кúнопс Рекс», –