Список заветных желаний - Лори Спилман

– Не пори чушь! – Меган привычным жестом тянет себя за руку. – Я бы сказала иначе: у этой страшилы нет никакого права претендовать на дружбу с тобой.

Я молча качаю головой. Пускаться в объяснения бессмысленно. Мы с ней судим о людях, исходя из разных критериев.

– Господи боже, Бретт, что ты тянешь резину?! – Меган наводит курсор на строчку «Добавить в друзья» и кликает. – Вот и готово, красотка! – Она поднимает чашку с кофе, предлагая выпить за успех.

Я впадаю в ступор. Мгновение спустя Кэрри Ньюсом получит жестокое напоминание о некогда любимой подруге, предавшей ее много лет назад. Меня начинает мутить, а Меган с довольным видом потирает руки:

– Ну что, процесс пошел. Скоро получишь ответ. А пока пойдем в зоомагазин, подберем тебе какую-нибудь симпатичную собаченцию.

– Мег, забудь об этом. Собаки ужасно пахнут. И вообще, от них жуткий беспорядок. – Я отпиваю кофе. – По крайней мере, так считает Эндрю.

– А при чем здесь Эндрю? – Меган впивается зубами в лепешку. – Бретт, прости за откровенность, но ты должна ответить на вопрос: вписывается ли Эндрю в твой жизненный план? Твоя мама считала, что его нужно послать к чертям. Ты что, хочешь пренебречь ее последней волей?

Меган, хитрюга, нащупала мою ахиллесову пяту. Я опираюсь локтями на стол и почесываю нос:

– Спору нет, я должна была сразу рассказать Эндрю про мамино завещание и этот дурацкий список. Но я прекрасно понимаю, это приведет его в бешенство. У него свои планы. И покупка лошади в них не входит. Зато он мечтает со временем приобрести самолет. И он с первых дней дал мне понять, что дети ему совершенно не нужны.

– И ты безропотно с этим согласилась?

Я отворачиваюсь к окну и мысленно возвращаюсь в прошлое, в те времена, когда я была смелой, верила в свои силы и в то, что все мои мечты станут явью. Но потом случилось то, что неизбежно должно было случиться: я поняла, что мир не будет вертеться вокруг меня.

– Понимаешь, меня устраивало подобное положение. По крайней мере, я себя в этом убедила. Тогда все было иначе. Мы много путешествовали… Эндрю сопровождал меня в деловых поездках. Наша жизнь была такой насыщенной, что ребенок в нее никак не вписывался.

– А теперь?

Надо признать, современная версия моей жизни выглядит несколько иначе. Вечерами я ужинаю в одиночестве перед телевизором. Последний раз мы с Эндрю путешествовали вместе два года назад, когда ездили в Бостон на свадьбу его сестры.

– Слушай, я только что потеряла мать и работу, – вздыхаю я. – Еще одной потери мне не пережить. По крайней мере, сейчас. – В глазах Меган стоят слезы, и я хватаю ее за руку. – Прости. Не хотела нагонять на тебя тоску.

Меган морщится и всхлипывает:

– Ты тут ни при чем, красотка.

Кажется, вышла ошибка. Она плачет от жалости к себе. Хочет поговорить о своих проблемах, а не о моих. А я так поглощена собой, что навязала ей роль инструктора по выживанию.

– Что, опять обнаружила в телефоне Джимми сообщения от какой-то девицы? – спрашиваю я, сжав ее руку.

Меган трясет головой:

– Хуже в сто раз! Вчера я пришла домой и застукала их в нашей постели. Они трахались в нашей постели, черт бы их побрал! Слава богу, я смылась раньше, чем они меня заметили.

– Вот скотина! Зачем он притащил ее домой? Он разве не знает, что у тебя свободное расписание и ты можешь нагрянуть в любую минуту?

– Он хотел, чтобы я их застукала. Порвать со мной у него не хватает смелости, вот и надеется, что я это сделаю сама. – Меган тянет себя за запястье и стонет. – Все из-за моих коротких ручонок. Я уродина.

– Глупости! Ты красавица, и прекрасно это знаешь. Все, что тебе нужно, – дать ему пинка под задницу.

– Ага, распиналась. А жить я на что буду?

– Начнешь наконец всерьез торговать недвижимостью.

– Какая низменная проза! – Меган отмахивается. – Знаешь, Бретт, наверное, в прошлой жизни я была королевой или кем-нибудь в этом роде. По крайней мере, идея зарабатывать себе на жизнь внушает мне глубокое отвращение.

– Но ты же можешь сделать вид, что ничего не произошло. Наверное, стоит поговорить с ним начистоту и…

– Нет! – перебивает меня Меган. – Никаких разговоров начистоту до тех пор, пока я не найду этому паршивцу замену.

Я глупо таращусь на нее, не вполне понимая, о чем речь. Наконец до меня доходит. Меган хочет найти нового бойфренда и только после этого дать отставку нынешнему. Мысль о том, что женщина может хотя бы какое-то время обойтись без мужчины, не приходит ей в голову.

– Меган, ты же не ребенок! Ты взрослая женщина, вполне можешь сама о себе позаботиться.

Какие разумные слова! Интересно, кому я это говорю, Меган или самой себе.

– Конечно, это не просто. Мегги, но ты справишься! – добавляю я более мягким тоном.

– Нет, содержать себя – это не мой вариант, – качает головой Меган.

– Тогда приступай к поискам, – вздыхаю я. – Для начала загляни на сайты знакомств.

Меган округляет глаза и достает из своей красной сумки блеск для губ.

– Да, красавцы-миллионеры пасутся на этих сайтах табунами, – усмехается она. – И все они находят женщин с короткими руками чертовски пикантными.

– Да ну тебя! Если ты действительно захочешь найти замену Джимми, то сделаешь это быстренько. – Меня пронзает внезапная мысль. – Слушай, а как насчет Брэда?

– Адвоката твоей матери?

– Да. По-моему, он симпатичный. И вообще, парень что надо. Как тебе кажется?

Меган сосредоточенно водит кисточкой по губам:

– Мне кажется, он классный парень. Только вот есть одна крошечная проблемка.

– Какая же? Он недостаточно богат для тебя?

– Мимо. – Меган вытягивает губы. – Он уже влюблен. В тебя.

Я вспыхиваю и мотаю головой, словно от удара. Господи боже! Неужели это правда? У меня же есть Эндрю. Мы с ним столько лет вместе…

– С чего ты взяла? – лепечу я, обретя наконец дар речи.

– Если он в тебя не втрескался, с какой стати он так с тобой возится? – пожимает плечами Меган.

Только-то. Ну, это еще не признак влюбленности. Оно и к лучшему. Мне нужна дружеская поддержка Брэда, а не его нежные чувства. Сама не знаю почему, я пускаюсь в объяснения:

– Дело тут не во мне, а в маме. Он помогает мне исключительно потому, что обещал ей. С его стороны это что-то вроде благотворительности.

Я надеюсь, что Меган примется убеждать меня в обратном, но она машет рукой:

– Ну, тебе виднее.

Все-таки у нас с Меган много общего, думаю я, понурив голову. Обе мечтаем о новом парне, не порвав с прежним.

Трясущимися руками я разворачиваю письмо. Несколько раз перечитываю фразу: «Моя дорогая, заставляй себя делать то, что внушает тебе страх». Зачем, мама? Чего ты хочешь от меня добиться? Я прячу письмо в карман и вхожу в ворота.

Прошло семь лет с тех пор, как я в последний раз была на кладбище Святого Бонифация. Тогда мы пришли сюда с мамой. Если мне не изменяет память, близилось Рождество и мы собирались покупать подарки. Но мама настояла, чтобы мы заехали сюда перед тем, как отправиться по магазинам. Помню, день тогда был холодный. Ветер разгуливал по улицам, разметывал тонкий слой снега, кружил его в воздухе, превращаясь в колючий ледяной вихрь. Мы с мамой, борясь с происками ветра, прикрепили венок из еловых ветвей к надгробию на могиле отца. Я быстро вернулась к машине и включила отопление. Волны тепла наполнили салон, я грела озябшие руки и смотрела в окно на маму, стоявшую у могилы с опущенной головой. Потом она смахнула перчаткой слезы с глаз и перекрестилась. Когда мама вернулась к машине, я притворилась, что настраиваю радио, и старалась не встречаться с ней взглядом. Мне было больно сознавать, что мама по-прежнему испытывает чувство к моему отцу, человеку, который ее предал.

Сегодня все не так, как семь лет назад. Чудный осенний день, небо такое голубое и ясное, что в скорый приход зимы невозможно поверить. Листья играют в пятнашки с теплым ветерком, белки пробегают под деревьями в поисках орешков. Я совершенно одна на этом красивом и тихом кладбище.

– Ты, наверное, удивляешься, что я пришла через столько лет, – шепчу я, глядя на папино надгробие. – Ты думаешь, я такая же, как мама? Не умею ненавидеть?

Я смахиваю с мраморной плиты сухие листья и присаживаюсь на краешек. Роюсь в сумочке, извлекаю из кошелька фотографию, притаившуюся между пластиковыми картами. Фотография изрядно истрепалась и выцвела, но она единственная, где мы изображены вдвоем с папой. Мама сделала этот снимок в рождественское утро, мне было тогда шесть лет. Одетая в красную фланелевую пижаму, я примостилась на колене отца, руки мои молитвенно сложены, словно, находя свое положение до крайности ненадежным, я молю Бога уберечь меня от опасности. Бледная рука отца лежит у меня на плече, вторая вяло свисает вдоль тела. На губах играет неуверенная улыбка, но глаза при этом пустые.

– Я была не такой, как тебе хотелось бы, да, папа? Почему ты никогда не улыбался, глядя на меня? Почему тебе так трудно было меня обнять?