Люби в тишине - Аля Морейно
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Спасибо, – благодарю искренне, в сложившихся обстоятельствах это – отличный вариант.
Настроение постепенно карабкается вверх. Крыша над головой, еда и работа – главные составляющие моего счастья.
- Но она живёт в столице. Как ты смотришь на переезд?
Столица… Эмоции смешанные. Страшновато. Но в то же время там куда больше возможностей. Кто знает, вдруг мне со временем удастся найти работу по специальности и снять жильё? Нужно куда-то двигаться. Не хотелось бы всю жизнь махать веником в домах богатеев…
Об отце Алисы я уже почти не вспоминаю. Но мысль жить с ним в одном городе и ходить по одним улицам будоражит.
- Положительно, – резюмирую свои сомнения.
- Отлично. Надеюсь, вы с ней сработаетесь…
Вещи собраны, билеты куплены. По договорённости с хозяйкой делаю генеральную уборку в доме и выезжаю. Привет, столица! Я еду тебя покорять!
Поговорка “Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты” на сей раз даёт сбой. Насколько утончённой и интеллигентной была Екатерина Максимовна, настолько грубой бой-бабой оказывается Галина Петровна. Она наверняка и коня на скаку, и в горящую избу…
Контраст шокирует, но я не подаю вида, что меня это заботит. Какая разница, как выглядит и ведёт себя хозяйка? Моё дело – уборка да помощь повару на кухне. И ещё за Алисой следить, чтобы ничего в доме не трогала и не шкодила.
Её бы в садик отдать. Это существенно развязало бы мне руки и пошло бы ей на пользу. Там занятия с детками, развитие. Я подумывала отдать дочь в ясли ещё в два года, но её не взяли, поскольку она тогда почти не разговаривала. Посоветовали определить её в логопедический сад, но для этого надо проходить медкомиссию, время на которую я так и не выкроила.
Сейчас дочка уже говорит. Трудно судить, насколько её речь соответствует возрасту. Везде пишут, что у всех детей свои сроки развития. Я тоже медленно раскачивалась с речью из-за того, что я росла в тишине, мало слышала обычную речь, а дома со мной “говорили” языком жестов. Но вряд ли у Алисы есть недостаток живого общения. Повариха, садовник и охрана её обожают, со всеми она постоянно болтает. Правда, слова строит неправильно и многое выдумывает. Например, “дём маганис” – это “идём в магазин”, “гимагоп” – “бегемот”, “зи пому” – “нажми кнопку”. Я её понимаю полностью, а у других периодически возникает затык.
Чем старше она становится, тем больше походит на своего отца. Серо-голубые умные глазёнки, копна кучерявых волос, которые вьются даже сильнее, чем у Ковалёва… О таком сходстве говорят: папина дочка. Только где он – этот её папа?
Интересно, Валера сейчас живёт тут, в столице? Что бы он сказал, если бы увидел Алису? Догадался бы, что она – его дочь?
С тех пор как приехала сюда я часто пытаюсь представить нашу встречу. Поздоровается? Или сделает вид, что не узнал, и пройдёт мимо меня? За четыре года я не слишком изменилась…
По вечерам мы с Алисой часто гуляем по коттеджному посёлку, в котором живём. Особняки тут как будто соревнуются в роскоши и необычном дизайне. Богатеи всячески выпячивают свои средства и положение. Машины у всех огромные, как танки. И наверняка такое же самомнение.
Валера рассказывал, что у них с родителями – дом… А что, если он живёт где-то поблизости? Когда думаю об этом, начинаю нервничать. Как мне вести себя при встрече? Стоит ли сразу рассказать ему о дочери и потребовать алименты? А если он откажется её признавать? А ведь наверняка откажется. Зачем ему ребёнок от убогой домработницы? Просто смешно. Где он, а где мы с Алисой… Если в восемнадцать лет я по наивности думала, что все люди равны, то теперь отчётливо вижу пропасть между нами.
В представлении мажоров такие, как я, годятся только, чтобы зажимать по углам и под юбку лезть, как это делает Геннадий – хозяйский сынок. Мерзкий до тошноты. Великовозрастный дитятя, который, разменяв четвёртый десяток, прожигает жизнь, как подросток. Я случайно подслушала, как его мать жаловалась подруге, что он работать не хочет, на уме – только компьютерные игры, девки, гулянки и качалка.
Он и правда очень много играет, оставляя в комнате после этого кучу мусора. Другое его развлечение – девицы лёгкого поведения. Он их без малейшего стеснения таскает в дом к родителям, ещё и зажимается сплошь и рядом в гостиной. Ко мне тоже пытается приставать. И это при том, что у него есть невеста, и дело идёт к свадьбе. Типичный мажор – ни намёка на порядочность…
Глава 7
Валерий
Традиционный ужин в семейном кругу проходит очень оживлённо. Полина рассказывает о сценарии выпускного вечера, который они обсуждали с режиссёром, нанятым для постановки праздника. Этот год для большинства её одноклассников не будет по-настоящему выпускным, ведь они после девятого класса продолжат обучение в школе. Но наверняка какая-то часть уйдёт поступать в колледжи и училища, а кто-то перейдёт в другую специализированную школу, чтобы целенаправленно готовиться к поступлению в университет.
Но детям только дай повод лишний раз потусить и покрасоваться друг перед другом… Подозреваю, что наряды пятнадцатилетних выпускниц будут шикарнее тех, что надевают их родители на важные приёмы.
Не пытаюсь вникать во всю эту лабуду, но краем уха слышал, что Полине шьют два платья: длинное вечернее – для торжественной части и короткое – для танцев и других развлечений в ресторане, который давно забронирован за баснословные деньги.
- Мама, ты не понимаешь! То, что он нам предлагает, – это детский сад какой-то! Полный отстой! Каменный век! – эмоционально комментирует сестра предложенные сценарии. – Тебе самой не смешно? Послушай, ну какая гостья из будущего? “Алиса, миелофон!” – кривляется, повторяя интонации героев известного старого детского фильма [1].
- Алиса – это такая девочка с большими серыми глазами? – неожиданно подаёт голос папа, который до того со снисходительной улыбкой молча наблюдал за горячей дискуссией.
- Ага. И причёской “прощай, молодость”! – эмоционально реагирует Полина.
- Тогда мода такая была, у меня тоже была похожая стрижка, – вступается мама за героиню популярного фильма своей молодости.
- Ну, мама, это же прошлый век! Может, тогда
