Выпускной в Чистилище (СИ) - Хармон Эми

Мэгги опустила взгляд на одежду, а затем снова подняла, и у нее чуть не закружилась голова от иллюзии, которую она наблюдала. На ней по-прежнему были облегающие черные шорты для танцев и ярко-розовый спортивный бюстгальтер, поверх которого была надета тонкая белая майка. Ноги у нее были голые, а волосы завязаны в длинный хвост, и если бы ее действительно было видно, то вся комната ахнула бы от восторга.

Но пары, танцующие вокруг нее, казалось, совершенно не замечали ее присутствия — как это всегда бывало в ее видениях. Одна пара танцевала так близко, что она должна была почувствовать взмах юбки девушки и прикосновение их тел. Но ничего такого она не ощутила. Однако Джонни был застывшим и смотрел на нее, словно не в силах отвести взгляд. Он начал пробираться к ней, двигаясь между столиками, выстроившимися вдоль танцпола.

Мэгги снова повернулась, осматривая зал в поисках того, что могло так привлечь его внимание. Вспышка красного цвета привлекла ее, она привстала на цыпочки, чтобы заглянуть за танцующую толпу. Девушка в красном стояла у входа в зал. Мэгги обошла еще одну пару, пытавшуюся танцевать джайв, и встала на цыпочки, чтобы лучше видеть. Джонни продолжал двигаться к ней, и, если бы Мэгги не видела девушку в красном, она бы поклялась, что он смотрит на нее. Сердце заколотилось в груди, она с тревогой потерла руки о свои танцевальные шорты.

Джонни был в десяти футах от нее. В памяти всплыли полные страха глаза Гаса, а его предупреждение прозвучало в ее голове как звон колокольчика.

— Будьте осторожны, мисс Маргарет. Моя бабушка была не просто наблюдателем прошлого, она была его полноправным участником. — Мэгги закрыла глаза, отгородившись от приближающейся фигуры Джонни, прижала руки к лицу, желая отвлечься от головокружительного променада, происходящего вокруг нее.

— Мэгги? — В голосе Джонни прозвучал вопрос, когда его руки легли ей на плечи.

Мэгги вскрикнула и попятилась назад, ее ноги подкосились. Джонни обхватил ее руками, и ее глаза метнулись к нему. Он поддержал ее, прижав ее тело к своей груди. Мэгги опустила глаза на его плечи, обтянутые черным хлопком. Ни белого спортивного костюма, ни яркой розовой гвоздики.

— Мэгги? — Он снова произнес ее имя, и его брови опустились над небесно-голубым взглядом. — С тобой все в порядке?

Мэгги высвободилась из его объятий и оглядела пустой спортивный зал, где все следы мерцающих звезд и сверкающих людей растворились в тихом настоящем. Она стояла под баскетбольным кольцом, где видела призрачного мальчика, старательно отрабатывающего бросок. На ее iPod заиграла новая песня Кэти Перри с затягивающим треком — определенно не 1958 года.

— Мэгги! — Джонни слегка встряхнул ее, и его голос повысился от беспокойства.

— Что ты здесь делаешь? — выкрикнула она и снова отпрянула, но почувствовала, что ноги под ней подкашиваются. Она неловко сползла на пол и подтянула колени к груди, глубоко дыша и пытаясь сориентироваться.

Он не ответил ей сразу, а присел на корточки рядом с ней и наклонил ее подбородок к себе.

— У тебя такие большие зрачки, что глаза кажутся черными, — выругался он, как будто она могла контролировать состояние своих зрачков.

— Я в порядке, — запротестовала Мэгги, вырывая подбородок из его рук. — Просто дайте мне минуту, чтобы перевести дух.

— Ты точно не в порядке, — возразил Джонни. Джиллиан так невинно рассказала ему, что Мэгги каждый день танцует перед началом уроков. Джонни знал, что Джиллиан считает, что он должен извиниться перед Мэгги, хотя она никогда не говорила об этом. Джиллиан просто продолжала сыпать информацией, вставляя в разговор имя Мэгги, упоминая о победе ее танцевальной команды на недавнем конкурсе, рассказывая ему о том, какая она «милая девочка».

Прошлой ночью Джонни снова приснилась Мэгги. Они танцевали на пляже, луна освещала песок и мерцала на воде. Вокруг них звучала музыка, и он чувствовал себя почти невесомым, подвешенным в сладости ее улыбки, в ее объятиях, в скольжении шелкового лифа ее платья по его раскрытой ладони. Джонни проснулся с именем Мэгги на губах и с таким острым желанием увидеть ее, что принял душ и пришел в школу, планируя наблюдать за ней издалека, не выдавая своего присутствия. Он сказал себе, что, как только увидит ее, чувство утихнет.

Джонни услышал музыку из коридора и замешкался, опасаясь, что выдаст себя, когда откроет дверь старого спортзала. Удача была на его стороне, потому что дверь была широко распахнута, и он проскользнул внутрь. Ранние утренние тени и слабое освещение старинного спортзала обеспечивали достаточное прикрытие. Мэгги стояла в противоположном направлении, двигаясь под песню, которую он никогда раньше не слышал. Он прислонился к металлическим трибунам и залюбовался ею — стройная фигура в одежде, созданной для того, чтобы двигаться, но не соблазнять, хотя, как ему показалось, она делала и то, и другое. У него перехватило дыхание. Осознание этого натолкнулось на быстрое сопротивление. Джонни не хотел, чтобы она ему нравилась. Он не хотел в ней нуждаться.

Затем музыка сменилась, и Мэгги остановилась, повернувшись так, словно ей не понравился выбор. Это была песня, которая понравилась Джонни с того момента, как он ее услышал: группа Skyliners исполняла «Since I Don't Have You». Это была совершенно новая песня в его выпускном классе. Возможно, он танцевал под эту песню в этом самом спортзале, в окружении своих друзей. Мэгги закружилась, и на минуту Джонни был уверен, что она заметила его. Длинные конечности и изящные изгибы звали его танцевать с ней. Он двинулся к ней, желая присоединиться, закрыть глаза и перенестись в воспоминания, заключенные в песне. А потом она остановилась, словно забыла шаги.

Он тоже остановился, внезапно почувствовав неловкость и страх, не зная, как объясниться. Но она смотрела прямо сквозь него. Джонни застыл, наблюдая за ней: она словно погрузилась в раздумья, ее взгляд метался туда-сюда, словно она вглядывалась в детали пустой комнаты. На ее губах играла легкая улыбка, и он подумал, что, возможно, она играет с ним. Джонни снова придвинулся к ней, и на этот раз глаза Мэгги остановились на нем. Она опустила взгляд на свою одежду, а затем за спину, как будто не могла поверить, что он смотрит на нее. Джонни произнес ее имя, но она не ответила. Мэгги протерла глаза, словно не веря, что он здесь, и он снова произнес ее имя, потянувшись к ней, когда она покачнулась и зашаталась от головокружения.

Теперь Мэгги смотрела на него так, словно сошла с ума. Может, так оно и было… хотя он не поклялся бы в своем здравом уме.

— Я в порядке, — повторила она, на этот раз с большей убежденностью. — Ты просто напугал меня. — Она демонстративно поднялась на ноги и подошла к мигающему музыкальному проигрывателю. Нажала на кнопку, и тишина заполнила пространство, где раньше звучала музыка. Джонни не стал ничего комментировать, а лишь проследил за ее отступлением, жалея, что не остался в тени.

— Почему ты здесь? — снова спросила она, и голос ее был тихим, как будто она не очень-то хотела знать.

— Я пришел с Джиллиан. — Конечно, это была ложь, но он не собирался говорить ей, что она ему приснилась и он не мог остаться в стороне. — Я просто хотел посмотреть на старое место. — Еще одна ложь; ему было все равно, увидит ли он когда-нибудь старое место, которое значительно постарело с тех пор, как он в последний раз ходил по коридорам. — Она сказала мне, что ты можешь быть здесь.

Наконец-то правда, но что делать дальше?

Мэгги кивнула, ожидая дальнейших объяснений. Он пожал плечами, гордость боролась с принципами.

— Мне жаль, что я поцеловал тебя. — Он был полон дерьма; это была единственная вещь, о которой он не сожалел. — Я имею в виду, мне жаль, что я… вел себя так, как в тот день в гараже. Я попросил тебя прийти, а потом повел себя как придурок. Мне жаль.

Мэгги, казалось, была удивлена его признанием, и ее лицо расплылось в улыбке. Ему стало тепло от того, что его извинения доставили ей удовольствие.