Навечно в грёзах (СИ) - "Eva 4444"

— Какой же ты… мужчина, Рэнн! Типичный тупорылый мужик, который, как и все, сначала бьёт, а уже после разбирается в ситуации. Жива она. В плену. И вытащить её некому. Дорлас объявил её мертвой, чтобы самому стать Королём.

Жива! Моя девочка жива! Сдохну, но найду её! Теперь всё будет иначе. Не как того хочет Вилан или она. А, как отыщу её, никому не отдам, потому что она моя. МОЯ, БЛЯТЬ! ТОЛЬКО МОЯ!

— Я найду её, вытащу. Обещаю.

Уже подорвавшись в сторону распахнутой двери, замер. Голос в спину остановил.

— Один не справишься. Сначала выслушай, что Кирион предложил, — мы оба глянули на затихшего, подрагивающего от боли эльфа на её руках, — а после улетай.

========== Глава 40. Вилан. Амайя ==========

Комментарий к Глава 40. Вилан. Амайя Спасибо всем, кто поддержал меня добрыми словами под прошлой главой.

Наслаждайтесь, ваша Ева.

Музыка:

https://drive.google.com/file/d/1U08OvNzj094SIExLHNKQkmtOdvFA06oK/view?usp=sharing

https://drive.google.com/file/d/1VpELqXJF3Ueue5rT_xtM1JuojWXzLCQj/view?usp=sharing

https://drive.google.com/file/d/1I9RL_ps3tCJ7mX9vfOo-Y9m5tz51UETF/view?usp=sharing

https://drive.google.com/file/d/1lX1OsdCjQHIPwcSM-PDc8E9Vg6c54LbD/view?usp=sharing

https://drive.google.com/file/d/17tdTXSqJd23_ykW5t_ghYFZr2_xgsUmt/view?usp=sharing

Фото: https://vk.com/photo359996673_457245789

Вилан

Любое существо на этой планете обязательно происходит от двух других существ. Но зачем ребёнку целых два родителя? Думаю, для того, чтобы, пока уставшая, измученная мать психует, отец был хорошим. А когда уже и его накрыло, мать потихоньку отпускает.

А ещё два родителя нужны для того, чтобы лучше оберегать бесценное дитя. Мне же когда-то, наоборот, пришлось вверить долгожданного ребёнка и женщину, что его родила, чужому мужчине. Порядочному трудяге-демону, совершенно не подозревавшему, чьего младенца воспитывает как родного сына. Но я должен был. Иначе его бы уничтожили мои враги. У любого Короля их предостаточно. Они бы выследили его, подобрали бы тот самый момент… момент, когда я на доли секунд отвлекусь, и лишили бы малыша жизни. Также, как проворачивали подобное и раньше с его братьями и сестрами.

Я — Король. Как бы мне того ни хотелось, отвлекался я довольно часто. Но не в этот раз. Не с Рэнном. Его мать — обольстительная красотка и невероятно интересная женщина — понесла от меня после единственной ночи. А, как только с нескрываемым восторгом поведала мне о своём новом положении, мгновенно разочаровалась. Во мне и в моей реакции на радостную новость. Ведь на моём лице отсутствовал восторг. На нём не было ни единой эмоции, кроме холодной решительности. На такой случай я уже имел заранее составленный подробный план действий, ведьмака, филигранно работающего с демонической памятью, и отчаяние, позволившее отказаться от будущего малыша. Уже на следующий день девушка с моим ребёнком под сердцем в волнительном предвкушении готовилась к тайной росписи с совершенно чужим ей мужчиной. И она была искренне счастлива. Благодаря ведьмаку и его редким умениям, ей казалось, что она знает этого мужчину всю свою жизнь. Ему, впрочем, тоже так казалось.

После тихой росписи без гостей и оркестра, а также — длительного медового месяца, влюблённые молодые зажили счастливо, а я всеми силами преисподни старался не то чтобы держаться от них подальше, но даже не думать о своём малыше.

Годы шли медленнее, чем мне того хотелось. Но всё же шли. Сын — мой наследник вырос в настоящего мужчину. Он, как и положено всем молодым ребятам Тараса, вступил в ряды нашей доблестной армии и довольно неплохо продвигался по карьерной лестнице. Молодой, сильный, смышлёный, амбициозный. Будущий Правитель!

В какой-то роковой момент я и не заметил, насколько часто стал приглядывать за ним. Наблюдать. Восхищаться его успехами. Я с жадностью желал как можно больше знать о сыне, узнать его. Я эгоистично желал, чтобы он узнал меня. Называл отцом и любил. Хоть на четверть того, как люблю его я.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Беспрестанно интересуясь сыном, я невольно впускал его в свою жизнь. Подпускал к себе всё ближе и ближе. А после опьянённый жаждой общения с кем-то по-настоящему родным я, потеряв всякий страх и бдительность, взял Рэнна к себе на службу. Так мой сын попал в главный дворец, где ему и место. А также он сам, того не ведая, незаметно прокрался в моё сердце.

Но сегодня, именно в этот день я потерял сына по-настоящему.

(Tommee Profitt-Carol Of The Bells)

Не знаю, что произошло в государстве у чудаковатых эльфов, но, что бы там ни было, я безмерно этому рад. Ведь ко мне вернулся Рэнн. Прилетел и, с шумом ворвавшись в зал заседаний, принялся умолять меня спасти его любимую. От дикой радости, захлестнувшей меня с головой, я практически не слышал его слов. Выпущенной стрелой подорвался с трона и, подлетев к нему, крепко обнял. Сын всё что-то взволнованно тараторил и пытался отстраниться, а я упрямо не отпускал. Жив. Здоров. Да, исхудал и изрядно измучен, но он здесь, со мной! Мой сын, будущий Король Тартаса, Рэнн Тррэг!

Захваченный эмоциями от долгожданной встречи я и не заметил, как советники спешно покинули зал, и отстранился лишь тогда, когда не на шутку всполошённая Айлин вбежала в помещение. В след за мной Рэнна обняла и любимая. Он лишь сильнее запричитал, стараясь как можно скорее перейти к делу. Вдоволь наобнимавшись, перешли. Но, как быстро перешли, так скоро и закончили с обсуждением насущного вопроса. Ведь я сразу сказал своё твёрдое — нет! Я не стану отправлять на верную смерть и без того обессилевшее демоническое войско. Знаю, что так тоже нельзя оставлять, но жертвовать всем войском…

Мы спорили на повышенных тонах около получаса. Все втроём исступлённо кричали друг на друга каждый своё, при этом упрямо не желая слышать остальных. Бессмысленный шантаж и ультиматумы Рэнна, уговоры и мольбы Айлин… Они, блять, будто сговорились, ополчились против меня! Но я остался непреклонен.

— Сотый раз повторяю тебе, Рэнн, мы найдём другой способ вызволить Амайю. Наши вымотанные воины погибнут в Джакларде. Нам необходимо немного времени, и мы что-нибудь придумаем.

Вцепившись израненными руками в засаленные волосы, сын в бессилии гортанно взвыл в высокий потолок, а после вновь, не подбирая тона, прокричал в мою сторону:

— Нет у нас этого времени! Нет! Хуй поймёшь, что у мстительных тварей на уме и почему они до сих пор её не убили! Ведь не убили?

Рэнн с надеждой в глазах посмотрел на такую же обозлённую и встревоженную Айлин.

— Не убили. Видения показывают, что ещё жива. — Рэнн поначалу в облегчении выдохнул, но, услышав это её «ещё»… гадина! Будто нарочно подливает масла в огонь! — Тяжело ей там. Не знаю, как долго она продержится. Избивают её изверги регулярно, но не насмерть. Ждут, твари, чтобы родила…

Она это специально? Специально говорит загадками, да такими, что на меня сейчас водопад неудобных вопросов польётся?

Получив крупицы новой информации о любимой, Рэнн наконец сбавил свой запал и с озадаченным выражением лица присел за стол переговоров.

— Но почему? — Смотрит сквозь Айлин, куда-то в пустоту, явно стараясь понять мотивы орков. — В жизни не поверю, что бесчувственные одичалые решили пощадить младенца.

Вопрос был адресован Айлин, ведь именно она тут у нас всезнающая провидица, но любимая отвечать на него не собиралась. Женщины — манипуляторши похлеще самого дьявола!

Рэнн смотрит на неё, а она на меня многозначительно и довольно ясно даёт ему понять, что я-то знаю ответ на его вопрос. Стрелки переводит! Сука!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Так и быть, отвечу, коль припёрла к стенке. А, после того, как Рэнн уйдёт, три шкуры с неё спущу за дерзость! Я здесь решаю, что, когда и кому говорить!

— Успокойся, Рэнн. Амайя точно будет жить, пока не родит. — Сын, в удивлении глядя теперь уже на меня, откинулся на спинку стула и всем своим видом дал понять, что он в ожидании пояснений. — Оркам нужен её ребёнок…