Еще вчера. Часть вторая. В черной шинели - Николай Мельниченко

Майор не ожидал такого отпора от рядового труженика «электрода». Он выкрикивает угрожающе:

– Вы еще пожалеете о своем поступке! – и выскакивает, как ошпаренный с моим партбилетом. Вскоре я действительно очень пожалею, но только о том, что отдал ему такую ценную историческую реликвию. Там были указаны мои трудовые доходы за многие годы, а также суммы отчислений на безбедное существование всех этих тунеядцев – служителей культа.

Я не успел еще остыть после вылета из КПСС, когда в лаборатории появляется новый замполит, полковник Т. – молодой и здоровый бугай, хотя и с несколько телячьей фамилией. Эти молодые замполиты-полковники, пользуясь связями в высоких сферах, идут дослуживать к нам на подполковничью должность. Тут они отодвигают многолетних и многодетных очередников на жилье и получают лучшие квартиры в Ленинграде: как же, такой высокий чин – и совсем без жилья! Затем они благополучно «сваливают» на более доходные места, где нет головной боли – «вверенного личного состава», или вообще уходят в запас на хлебные должности. А к нам приходит очередной соискатель жилья.

Наш бычок уже успел получить квартиру, и сейчас его единственная работа – ее благоустройство. Именно в этом созидательном процессе он пару дней назад просто разрушил наши точные поворотные тиски, когда пытался согнуть в них непотребную железяку. Эти, очень нужные нам, тиски заработал я лично, выполняя трудоемкий заказ «нового русского». Ни обещаний замены сломанного, ни даже простого извинения от «бычка» не последовало… Сейчас он вошел и начал высматривать в закоулках нужную железку. Меня прорывает:

– Ну, что ты, политический работник, опустил голову и шаришь глазами по чужим сусекам? Надо сначала поздороваться с трудящимися, посмотреть им в глаза, расспросить об их бедах и здоровье. Рассказать нам о последних решениях партии и правительства, о трудовых достижениях народа. А ты сразу хочешь забрать без всякой сатисфакции наши материальные ценности! Я уже не говорю о сломанных тисках…

Видно, у полковника не совсем еще потеряна совесть: он краснеет и здоровается со всеми. Правда, тут же уходит: после моего приветствия ему уже не с руки искать нужную железку.

Путь в банкиры

Когда деньги есть, легче соглашаться, что не в них счастье.

В России еще не придуманы такие деньги, которые нельзя разворовать.

Однажды в штабе я случайно заглянул в комнату материальной бухгалтерии. Там заседали человек десять, в основном – женского пола. Мое появление в дверях почему-то вызвало бурный восторг заседавших и дружные взмахи руками: заходи, дескать, погрейся. Польщенный таким вниманием, я гордо взошел. Через несколько минут я понял, во что вляпался: в отчетно-выборное собрание правления КВП – кассы взаимопомощи части. Уже успел отчитаться о «проделанной работе» старый председатель КВП – капитан в отставке Корецкий, маленький и лысый бухгалтер с непререкаемым голосом прежнего всемогущего начфина части. Корецкий твердо заявил, что у него и так много дел в бухгалтерии и больше председательствовать в КВП он не будет, поскольку он уже не офицер, а работающий пенсионер. Собрание, оказывается, ломало голову – кого же приспособить на эту незавидную должность. Радость же от моего фейса была вызвана появлением недостающего зверя, который сам прибежал к ловцу.

– Нет, нет, друзья, эта высокая честь – не для меня. Даже мои деньги у нас в семье считает жена. Конечно, – за исключением заначки, – отбиваюсь я.

– А придется, Николай Трофимович, – вы офицер, меньше других проводите времени в командировках. Короче – мы вас выбираем, и вам не отвертеться!

На меня дружно набрасывается коллектив, обильно сдабривая понукания заверениями в уважении, и даже любви, к моей персоне, а также – в небольших затратах времени на исполнение высокой и почетной должности.

– Да вам только подпись поставить, а все документы будет готовить Мария Дмитриевна!

– То есть, я буду как зитцпредседатель Фунт? И на отсидку пойду?

Женщины смотрят на меня непонимающими глазами, из чего делаю вывод, что бессмертное творение Ильфа и Петрова ими изучено еще не до конца.

Скрепя сердце соглашаюсь с высокой честью быть банкиром. Прошу только Бориса Ильича провести при мне заседание правления КВП, дабы поучиться уму-разуму у профессионала. Все довольны, кроме меня, конечно.

На заседании правления рассматриваются два вопроса: о выходе из членства в КВП капитана Смирнова и просьба о ссуде прапорщика Мугинова. Ведет заседание Б. И. Корецкий, кассир Мария Дмитриевна представляет документы, я – пока стажируюсь. Заявление Смирнова надо удовлетворять: членство в КВП – дело добровольное. Хуже то, что ему надо возвращать накопленные за десяток лет службы взносы, что значительно оголяет нашу общую кассу.

– Но Смирнов и выходит из кассы, чтобы забрать деньги. Он мне сказал, что на следующий месяц напишет заявление, чтобы опять вступить в кассу, – говорит Мария Дмитриевна.

– Так может, дать ему ссуду на эту сумму? – интересуется бухгалтер Валя, член правления.

– Не имеем права, – отрезает Корецкий. Не более двух окладов по Приказу. – А он накопил уже почти четыре. – Исключить из КВП, выдать ему его деньги! – принимается решение.

Слезная просьба прапорщика Мугинова о выдаче ссуды отвергается Корецким сразу:

– Не давать! Он их затратит на свою любовницу!

Мария Дмитриевна покорно уже начала писать на заявлении слова «В выдаче ссуды отказать», но вмешивается председатель-стажер:

– А почему «отказать», если на любовницу человек берет деньги? Логичней было бы отказать, если брал бы для жены: она должна укладываться в семейный бюджет!

Такая точка зрения потрясает правление своей простотой. Первым в бой, уже на меня, бросается Корецкий:

– Касса взаимопомощи не может поощрять любовниц прапорщиков на объектах!

– А что – он с ней расстанется, если мы не дадим ему 150 рублей? – беру бразды правления в свои руки. – Оформите Мугинову ссуду, – обращаюсь уже к Марии Дмитриевне. Она радостно принимает решение нового начальника и зачеркивает отказ на заявлении…

Я все-таки должен подковаться юридически. Забираю у МД для изучения Приказ Министра Обороны о правилах функционирования КВП в воинских частях, изданный еще в 1900-затертом году. Все там жестко регламентировано: ежемесячные взносы около 2 %, ссуды – не более двух окладов, плата за ссуды – около 0,1 % (естественно – точных цифр я не помню, но важен порядок величин). И все остальное – в таком же духе. Да, не разгонишься, даже с собственными деньгами. Только при «третьем чтении» обнаруживаю некую туманную лазейку: кое-что может быть по-другому, если будет создан и принят собранием Устав КВП.