Циклы 'Антимир-Восточный конвой-отдельные романы.Компиляция.Книги 15. Романы-16 - Владимир Дмитриевич Михайлов

и гражданским. И по контракту ей следовало передать разработанные конструкции военным лишь после испытаний, проведенных на гражданских кораблях.

Пока военные добивались в Федеральном парламенте отмены унизительного для них ограничения, Бромли организовал первое испытание своей системы на корабле, целиком и полностью относившемся к невоенному ведомству.

Испытание, однако, сорвалось, и это едва не привело к расторжению контракта с военными, что было бы большой потерей для Бромли. С большим трудом ему удалось убедить заказчиков в том, что испытание сорвалось по причинам, совершенно не касавшимся его установки.

Следующее испытание состоялось только через шесть лет. Именно столько времени понадобилось военным, чтобы добиться отмены парламентом уже упомянутой нами статьи закона. Второе, как и все последующие испытания, проводилось уже на военных кораблях и – ко всеобщему удовольствию – прошли успешно, после чего сначала ускорительная, а затем, через восемь лет, и поисковая системы Бромли были приняты к производству на оборонных заводах.

Казалось бы – все это уже осталось далеко в прошлом. Бромли так и считал. Но вот теперь, разобравшись в никогда не публиковавшихся работах Хинда, он понял, что это далеко не так.

Оказалось, что и он, и Хинд шли одним и тем же путем, хотя поставленные каждым из них цели были весьма различными.

Хинд, как сейчас понимал Бромли, пытался решить задачу создания надежной и безопасной промышленной установки для производства относительно дешевого антивещества. Следующим этапом, как можно было судить по его записям, должна была стать разработка систем для управляемой аннигиляции, то есть полного превращения вещества в энергию. В случае успеха проблема обеспечения человечества любым количеством энергии оказалась бы решенной раз и навсегда, потому что ничего более совершенного в существующих условиях нельзя представить даже теоретически.

И установка для безопасного производства и хранения АВ (антивещества) была, как понял Бромли, рассчитана и сконструирована Хиндом успешно. Правда, чтобы решить эту задачу, покойному физику пришлось углубиться в одну из областей нетрадиционной физики; только рискнув отступить от канонов, он смог найти не просто способ, но именно дешевый способ, к чему он и стремился.

Бромли сейчас не мог сказать – и никто другой не смог бы, – понимал ли доктор Хинд, что этот новый, найденный им способ являлся на деле фундаментальным научным открытием, автор которого с полным правом должен занять место среди величайших ученых всех времен. Потому что благодаря ему становится возможно получать непонятное, хотя и реально существующее, со пространство, так сказать, в микродозах – буквально на лабораторном столе. Это, в свою очередь, обещало... Господи, да чего это только не обещало людям!

Бромли, впрочем, сейчас не стал углубляться в перспективы. Его лихорадило от масштабности открытия, и было не до мелочей.

Хинд официально так и не зарегистрировал свое открытие; видимо, с присущей ему щепетильностью откладывал это до практических испытаний созданной им установки.

Таким образом, с одной стороны, сделанное открытие как бы еще и не было сделано. Во всяком случае – юридически.

Но с другой – ...

Все расчеты, все схемы, все эксперименты были, как и полагается, приведены, вычерчены, описаны – с указанием места, времени, короче говоря – всего, что полагается. И из них следовал единственный возможный вывод: открытие было совершено и уже практически реализовано именно Хиндом и именно в указанное в этих документах время.

И все эти документы – на дисках, кристаллах и даже просто на бумаге – были не только доступны всем членам комиссии по наследию Хинда, но были уже и просмотрены, и составлена им опись, официально заверенная. Так что Хинд – пусть и ушедший из этой жизни – все равно оставался создателем и открывателем.

Никто из членов комиссии пока еще не заговорил об открытии Хинда. Может, они еще просто не разглядели его.

Но они, надо полагать, не были единственными, кто знал – или мог знать. Хинд, хотя и очень сдержанный и молчаливый, жил не в вакууме. И кое с кем из коллег общался. Больше всего, как сейчас припомнилось Бромли, – со стариной Функом.

А уж Функ-то во всем наверняка разбирался. И к тому же точно так же, как и сам Бромли, состоял в комиссии по наследию. Правда, он мог еще просто не успеть ознакомиться с проектами и расчетами Хинда. Хотя копии всей документации были, конечно, доставлены ему точно так же, как и самому доктору Бромли.

Казалось, единственное, что можно было сейчас сделать – это примириться с тем, что это нашел он. А не ты.

Если бы не...

Бромли смотрел, читал – и только вытирал пот.

Самым потрясающим во всей этой истории было для него то, что, по сути дела, и Хинд, и он сам разработали – если не говорить о третьестепенных мелочах – одну и ту же систему, одно и то же устройство!

И в материале его первым осуществил именно Бромли. А никак не Хинд.

Хинд, правда, закончил разработку за целых три года до того, как Бромли провел свое первое – не завершившееся, как мы уже знаем, успехом – испытание. И, таким образом, приоритет оставался за ним.

Но в металле-то Бромли сделал установку первым! Ведь от Хинда остались лишь документы. Нигде не было и следов реальной аппаратуры. И это позволяло утверждать, что она так и не была создана. Почему – понять трудно, однако понимать мотивы Хинда и не казалось доктору Бромли обязательным. Что же – признавать его приоритет?

Несправедливо!

А ведь если бы Бромли тогда удалось повыше поднять голову, чтобы увидеть, помимо узкой, решавшейся им задачи, некие более широкие горизонты; если бы, увидев их, он догадался всего лишь (теперь это казалось само собою разумеющимся) переменить местами несколько элементов в своей программе – и его установка сработала бы именно так, как должна была бы действовать установка Хинда – доживи он до ее овеществления. Сработала бы...

Постой, постой. А где сказано, что она не сработала? Ведь следствие-то налицо! Просто до сих пор неясно, какой причиной оно было вызвано. А вот теперь – прояснилось. Значит – все-таки он. Бромли!

Однако – нужны доказательства. Они, несомненно, есть. Но – далеко. Невыразимо далеко. Не достать.

Или все же?

Кстати: Функ сегодня собирается провести пресс-конференцию.

Бромли глянул на часы.

Да, она уже идет, вероятно. Надо успеть!..

Часть III

Глава 1

БЫТИЕ

– Сын? – удивился капитан Устюг. – Вспомнил все-таки, что мы с матерью существуем на свете? Приятно. Садись. Есть хочешь? Нет? Ну,