Я закрыл КПСС - Евгений Вадимович Савостьянов

настаивали финансисты группы во главе с Еленой Булычевой. Проблема осложнялась тем, что кредиторов у базы было много.

Инициировал их встречу письмом, начинавшимся с цитаты из М. Салтыкова-Щедрина: «На свете бывают всякие кредиторы: и разумные, и неразумные. Разумный кредитор помогает должнику выйти из стесненных обстоятельств и в вознаграждение за свою разумность получает свой долг. Неразумный кредитор сажает должника в острог или непрерывно сечет его и в вознаграждение не получает ничего»[275]. Предложил создать что-то вроде комитета кредиторов ПНБ для выработки справедливых и прозрачных правил общей работы по выводу базы из ступора, погашению ее долгов и обеспечению интересов «давальцев». Предложение приняли. Аналогичная работа развернулась и по МНПЗ под руководством первого вице-мэра Бориса Никольского[276]. Эти посиделки, где представители «давальцев» отчитывались: «Мы с “Сургутнефтегаза” поставим 20 тысяч тонн нефти после 10-го числа», «У нас 300 тонн 76-го бензина стоят под Переславлем, помогите протолкнуть!», «Нашу дизельку на Менделееве[277] задерживают, надавите!», оставляли несколько хаотичное, но в целом конструктивное впечатление.

Я предложил Гусинскому выйти на Лужкова с инициативой создания организации, в которую город внес бы АЗС МПКА и ПНБ, а «МОСТ» — погашение долгов обеих компаний и средства на модернизацию. Придумал для нее и подходящее название: Московская топливная компания (МТК). Гусинский развил идею дальше, заметив, что, если все сложится удачно, потом можно будет объединиться и с МНПЗ.

Подготовили соответствующее предложение и направили в Правительство Москвы. Тут же страсти начали накаляться. Дело в том, что оставшиеся в МПКА 58 АЗС были наиболее перспективными и вызывали интенсивное слюноотделение и у тех предпринимателей, кто уже «сел» на столичную розницу, и у тех, кто только собирался это сделать. К числу последних относился и нефтедобычной «крупняк», в первую очередь, «ЛУКОЙЛ» Вагита Алекперова.

Кроме того, на рынке сразу возникли опасения (и небезосновательные), что МТК не остановится на достигнутом и начнет расширять сбытовую сеть через строительство новых заправок и возврат из аренды заправок, отданных предпринимателям, многие из которых уже успели потратиться на приведение их в божеский вид. Пошли звонки и встречи с неласковым подтекстом — за многими арендаторами АЗС стояли преступные группировки, такие как «долгопрудненская», «ореховская» и «солнцевская». Страсти приходилось успокаивать. В результате стала выстраиваться достаточно стройная конфигурация.

Замысел этот в конце концов был реализован: менее чем через год была создана «Московская топливная компания».

Я, правда, к тому времени уже был далек от нефтяных проблем и вернулся к ним спустя четыре года.

Президентская кампания 1996 года

15 февраля 1996 года в екатеринбургском Дворце молодежи Борис Ельцин объявил, что выдвигается кандидатом в президенты.

Но… проведенные в те дни социологические опросы давали президенту рейтинг — от 2 до 8 %…

У председателя ЛДПР Владимира Жириновского — 8,1 %, у лидера партии «Яблоко» Григория Явлинского — 6,4 %.

А вот у главы Компартии Геннадия Зюганова рейтинг — 15,8 %.

Предвыборная кампания разворачивалась по законам жанра. Оппозиция наскакивала на Ельцина и тормозила его законопроекты, президент старался использовать власть, чтобы обезоружить оппонентов популистскими указами (дам землю, дам жилье, погасим долги по зарплате — последним власти стали заниматься всерьез, но получалось плохо).

С выдвижением Ельцина в президенты его рейтинг ожидаемо оторвался от уровня статистической погрешности, но продолжал сильно отставать от рейтинга Зюганова.

Положение резко поменялось в середине марта.

15 марта Государственная дума приняла внесенные коммунистами и их сателлитами-аграриями постановления «О юридической силе для Российской Федерации — России результатов референдума СССР 17 марта 1991 года по вопросу о сохранении Союза ССР» и «Об углублении интеграции народов, объединявшихся в СССР, и отмене Постановления ВС РСФСР от 12 декабря 1991 года».

Три пункта из этих постановлений могли быть с колоссальной силой использованы в сложившейся ситуации:

● признать утратившим силу Постановление ВС РСФСР от 12 декабря 1991 года «О денонсации Договора об образовании СССР»;

● подтвердить, что Соглашение о создании СНГ от 8 декабря 1991 года, подписанное президентом РСФСР Б. Н. Ельциным и госсекретарем РСФСР Г. Э. Бурбулисом и не утвержденное съездом народных депутатов РСФСР, не имело и не имеет юридической силы в части, относящейся к прекращению существования Союза ССР;

● принять необходимые меры для сохранения единого экономического, политического и информационного пространства государств, созданных на территории СССР[278].

Обсуждение возможной реакции на эти постановления Госдумы началось накануне. Был уверен, что не воспользоваться таким подарком судьбы нельзя. Нужно немедленно разогнать парламент, отрицающий право своего государства на самостоятельное существование, и дисквалифицировать партии, поддержавшие это постановление. Не меняя Конституцию, отложить выборы президента и парламента на пару лет.

Короче говоря, воспользоваться ситуацией и вернуться к идее революции, а не рЭволюции.

И уже на следующий день стала поступать информация, что силовики начали готовиться к каким-то серьезным мероприятиям в столице. Многих деталей не знал, но общий замысел понятен: роспуск Думы и блокирование деятельности партий-инициаторов этих постановлений.

В нашем кругу вопрос обсуждался очень остро, и вдруг прозвучала фраза: «Ты рассуждаешь, как Коржаков». Эге, значит, и в Кремле такой возможностью не пренебрегают. К тому же Ельцин сразу сказал: «Такое решение может принять лишь орган, который не думает о России… Между прочим, учитывая, что постановление принято по инициативе коммунистов, можно предположить, что они этим актом хотят сорвать президентские выборы. Вот чего они хотят от этого постановления, потому что ничего другого они не получат!»

А срыв президентских выборов, стало быть, получат.

Причина разногласий в нашей среде была проста: отказ от выборов выводил на передний план «людей с ружьем». Одних это пугало, других, как и меня, тоже, но не очень: играть в покер на выборах с сильно сдавшим Ельциным и мощным 70-летним гандикапом у Зюганова — глупое и опасное благородство, и уж точно намного большее зло. Так оно с годами и получилось. Я-то считал это бескорыстно, а вот Коржаков не сдавался и почти уговорил Ельцина разогнать Думу, отменить/отложить президентские выборы на два года, распустить коммунистическую партию, инициировавшую скандальные постановления Думы. Попытка сорвалась в последний момент, 18 марта, когда к аргументам политическим от А. Чубайса, Лужкова, правовым от Председателя Конституционного Суда Владимира Туманова и Генерального прокурора Юрия Скуратова добавилась решительная позиция министра внутренних дел Куликова, выступившего против силового решения. С президентской стороны ничего сделано не было.

Дума за эти дни перепугалась, одумалась и истолковала свое решение как «крик души» — необязывающее политическое заявление.

Темп был утерян, время упущено, и стало ясно: Ельцина погнали на выборы, и теперь борьба будет идти до конца (победного конца или его конца). Учитывая, как складывалась его избирательная кампания после выдвижения 15 февраля, победу ему могло принести только чудо. И тут…

19 марта разгоряченный Гусинский, приехав из Кремля, рассказал, что в нервной, почти бранной встрече им (олигархам и Чубайсу) удалось убедить Ельцина поменять свой штаб, «выкинуть Сосковца», назначить главным Чубайса и опираться на «тех, кто