Её вина - Анна Джолос

– Чего мне это стоило, не представляете, – качаю головой. – Я в обществе Кристины не могу провести и пары минут. А тут целый поход в ресторан. Навечно этот ужин запомню…

– Расскажешь почему решила шпионить за женой отца?

Паше не терпится получить мой ответ. Его интерес к семье Барских возрос в геометрической прогрессии после того, как от меня прозвучала информация о том, что Кристина некогда являлась моей лучшей подругой.

– Случайно услышала один разговор, который мне не понравился, – начинаю я издалека.

– Что за разговор? – торопит Александр, настраивая аппаратуру.

– Я как раз собиралась отдать Кристине апельсиновый сок, который она жалобно просила, но внезапно, находясь уже у её двери, приросла ногами к полу. Потому что моя милая «мачеха» общалась с неким Игорем.

– Что ещё за Игорь? – Захар хмурится.

Наверное, как и я, мысленно принимается перебирать в памяти всех наших знакомых с таким именем.

– Будучи до крайней степени раздражённой, Кристина попросила его не звонить ей. Сказала, что сама с ним свяжется, когда придёт время и всё поутихнет.

– И что конкретно тебя смутило? – Паша поворачивается к нам.

– Меня перекорёжило от одной фразы. Произнесённой фактически шёпотом, – кидаю сумку назад. – «Люблю тебя», знаете ли, очень резануло слух.

– Ни хера себе! Думаешь, она…

– Хочу проверить, изменяет ли Кристина отцу, – перебиваю я опера. – Потому что если да, то я не позволю делать из него дурака. Он, может, и оступился, связывая себя с ней узами брака, но подобное прощать точно не станет.

– Не станет, но на слово не поверит, нужны доказательства, – кивает Захар.

– Терпеть не могу копаться в чужом грязном белье, – недовольно отзывается Александр.

Он итак был не восторге от моей идеи, а теперь, похоже, и вовсе расстроился.

– Так… автомобиль начал движение, – глаза Павлика загораются азартом. – Первый раз за сутки куда-то двинула.

– Потому что весь день пролежала, изображая схватки, – поясняю ему я.

– А воды у неё не отходили, не? – хохочет Троицкий. – Какие схватки на пятом месяце? Глупая женщина…

– Кристина очень паникует. Боится рожать, поэтому реагирует на каждое движение ребёнка чересчур бурно.

– Саш, поехали, а то мы совсем далеко, – недовольно торопит его напарник. – Звук подкрути. Звонит кому-то.

Мы дружно затихаем, когда слышим голос Кристины, беседующей со своей подругой. Это становится ясно по ходу разговора.

– Спасибо, дорогая. Держусь, держусь. Непросто мне конечно, сама понимаешь, какой кошмар творится, – жалуется на свою непростую судьбу она. – Витечка в больнице, врачи делают всё возможное. А я… что я? Убита горем, дорогая. Если умрёт, то как жить. Как? Я итак всегда чужой была в этом доме, а без его поддержки мне и вовсе нечего там делать. Загрызёт эта стерва, сама знаешь.

Захар толкает меня локтем и скалится. Закатываю глаза.

А то ж я не поняла, что речь обо мне..

– Ой, Натали, умучилась уже! Клянусь тебе, дети – это не дар божий, а самый настоящий ад адский. Сил уже нет никаких. Все соки из меня этот чёртов ребёнок вытянул!

Качаю головой.

Как бы тяжело ни было, разве можно вот так отзываться о своём малыше?

– А всё ваша дурацкая идея! Надо беременеть, Крис! Это твой шанс удержать Виктора навсегда! Привяжешь так, что никуда не денется! – пищит она, кривляясь. – Послушала вас, идиоток, а теперь вот отдуваюсь! То блевать тянет, то проблемы со спиной! Ни выпить толком, ни покурить. Про секс вообще молчу… А? Да постоянно по клиникам катаюсь. Фактически живу в них. Здоровье наследника превыше всего. Уже быстрее бы из меня его достали! Минуты можно сказать считаю!

Почему говорит она, а стыдно мне?

Щёки горят, кулаки сжимаются от негодования. Аж костяшки пальцев побелели.

И вот ОНА носит нашу фамилию?

Слышал бы всё это отец!

Я так возмущена, что окончание диалога пролетает мимо ушей.

– Ближе подберёмся, чтобы видеть её машину, – прочистив горло, первым нарушает тишину Александр.

– Отсутствие материнского инстинкта налицо, – потирая переносицу, подытоживает Захар.

– Вон она, – Паша тычет пальцем в лобовик.

В соседнем ряду, через две машины, замечаю белый лексус Кристины. Она неожиданно перестраивается и сворачивает в сторону торгового центра.

– Проехали, Саш, ёклмн! – всплёскивает руками Паша.

– Нестрашно. Там разворот дальше есть, – подсказывает Троицкий.

Пока мы выполняем ряд манёвров, позволяющих проследовать вслед за Кристиной, она начинает снова говорить.

– Ну и?

Раздаётся протяжный автосигнал.

– Тупой, что ли?

Слышится какая-то возня. Шум. Скрежет.

– Здесь припаркуйся, Саш. И расстояние хорошее, и обзор отличный, – почему-то шёпотом произносит Паша.

– Я не пойду к тебе в тачку!

А это уже Кристина.

– Не пойду. Нет.

Как-будто сама с собой разговаривает.

– Мужик какой-то вышел из машины напротив, – комментирует очевидное Паша. – Знаете его, Арин? Захар? Может это и есть тот Игорь?

Несмотря на капли, плотной завесой стекающие по стеклу, я прекрасно вижу того, кто подошёл к лексусу Кристины.

– Нет, – сразу отрицательно качаю головой.

Бритоголовый бугай с забитым рукавом совершенно точно мне не знаком. Уж такого я запомнила бы, если бы где-то встретила. Неприятный тип. Доверия точно не внушает.

– Какого хера написала мне? – хриплым баритоном интересуется он.

Через окно разговаривают.

– А ты как думаешь? – зло отзывается Кристина.

– Из машины выйди.

– Ага щас! Под дождь? Мне нельзя простывать. Я беременна, ты не забыл?

– Меня это вообще не интересует. Бабло бери и тащи свой зад в мою