На самом дне - АНТОН228
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я не мог поверить, что такая хрупкая девочка может молча терпеть такое, но всё происходящее было прямо перед моими глазами.
Под вечер она опять сидела в той же позе, что и вчера, смотря в пол и иногда проглатывая то, что затекало ей в рот.
Ситуацию усугубляло то, что в нам до сих пор не принесли еду. Скорее всего, кормят здесь раз в день, но я не удивлюсь, если тарелку каши эта девочка видит раз в неделю.
Ясно лишь одно — надо бежать.
Я решил отдавать всю еду этой девочке, потому что иначе ей вообще пиздец будет, но мой организм тоже не железный, такими темпами я ослабну от голода и о побеге можно будет забыть.
"Ладно, сначала схожу посру, а потом буду думать что делать."
Да, в нашей камере был установлен деревянный туалет, который выглядел совершенно не нужным, когда рядом была волкодевочка. Шутка неудачная, но в каждой шутке есть доля правды, ведь когда я начал свое грязное дело, девочка обернулась и удивленно посмотрела на меня, явно не понимая, почему я не воспользовался ею.
"Прости, но я не такой уебок, чтобы так поступать." — Я продолжил испражняться, а затем вздрогнул — снизу от меня послышалось тихое бульканье.
Моё тело словно пронзило электрическим током — в моей голове появилась мысль, от которой может зависеть успех моего побега.
Я быстро встал с туалета и…залез внутрь него головой.
"Это же канализация!" — Я услышал течение воды, а это значит, что наш туалет находится не над выгребной ямой — он подключён к системе канализации! А канализация должна выходить из города!
Я высунул голову и схватил туалет. Он был ни к чему не прикреплён и мне без труда удалось подвинуть его в сторону.
— Блять… — Работорговцы были не идиотами — дырка, ведущая в канализацию была узкой и пролезть через неё будет невозможно, если конечно…не раскопать её побольше.
Взяв отломанный кусок камня, который валялся у стены, я стал бить по краям отверстия, с ухмылкой наблюдая, как её куски понемногу отламываются и падают в канализацию.
Прогресс был, но очень медленный — такими темпами уйдёт ни один день работ, но я думаю, что месяц мне без еды продержаться будет под силу. Хотя работу я закончу быстрее.
Закончив с сегодняшней раскопкой, я поставил туалет на место и лёг на свое место.
— Эй, хочешь со мной поспать? — Я снова приманил волкодевочку рукой и она молча подползла ко мне и осторожно залезла на лежанку.
Мне удалось завоевать хоть немного её доверия — она уже не так сильно боялась меня, понимая, что я не стану издеваться над ней так же, как те ублюдки.
Однако, вместо того, чтобы прижаться ко мне, она неожиданно повернулась и потянулась рукой к моим штанам.
— Э-э-э! Стоп! — От удивления я случайно повысил голос и тут же об этом пожалел:
Волколюдка инстинктивно отпрыгнула и упала на пол, закрыв голову руками. Она тряслась от страха перед предстоящим избиением, но вместо удара или пинка она получила лишь лёгкое прикосновение моей руки.
— Прости, я не хотел тебя пугать. — Я осторожно погладил её и она медленно убрала руки, которые были в любую секунду готовы вернуться в прежнее положение. — Просто ложись рядом, не нужно ничего делать.
Я лёг и она послушно легла рядом со мной, больше не предпринимая никаких попыток залезть ко мне в штаны.
— Вот так, всё, можешь поспать. — Я обнял её и легонько погладил по голове. В ответ же она прижалась ко мне, что меня немного удивило, ведь в прошлый раз она такого не делала.
"Неужели, привыкает?" — Я улыбнулся и закрыл глаза.
* * *
Прошло чуть меньше недели с того момента, как я попал в рабство. А если быть точнее — шесть дней. За это время мне удалось наконец раскопать путь к канализации, однако это не далось мне легко — голод давал о себе знать и я с трудом спал, чувствуя, как мой желудок сворачивается в трубочку.
Я был прав — работорговцы кормили нас даже не раз в два, а раз в три дня. И вот, когда волкодевочка "отработала" свою еду и работорговец наконец ушёл, она, вместо того, чтобы начать жадно есть кашу, взяла миску и потащила её ко мне.
— Ты чего? — Спросил я ее, когда она протянула мне миску водянистой каши. — Ешь давай, я не буду.
Волкодевочка продолжала молча смотреть на меня и протягивать миску, но принять ее мне совесть не позволяла.
Мне было очень жалко эту волкодевочку, над которой каждый день жестоко издевались работорговцы. В последнее время я заметил, что у неё было горячее тело и не была исключена вероятность, что она подхватила инфекцию.
Жить ей оставалось не долго — я иногда заглядывал в её статус, который стабильно понижал её характеристики, которые ещё до моего прихода зашли далеко в отрицательное значение.
"Неделя, может быть две — больше она не протянет."
Но моё тепло хоть немного смягчало её страдания. В последние пару дней ей уже не требовалось моё разрешение — она приучилась сама ночью ложиться ко мне и прижиматься всем телом.
Не прекращала она и пытаться залезть ко мне в штаны. Я догадываюсь, что ей, скорее всего, просто вдолбили в голову, что это нужно делать, но опять же, я никак не мог позволить ни себе ни ей этим заниматься.
Я просто не мог бы спокойно жить после такого, ведь так поступают лишь конченные ублюдки, коими являются работорговцы. Уподобляться им — последнее, что я бы сделал в этой жизни.
Девочка в целом начала чаще оказывать мне знаки внимания. Если раньше она сидела и смотрела в пустоту, то теперь я чувствовал её взгляд, пока раскапывал путь. Да и днём она постоянно поглядывала в мою сторону.
Когда она смотрела на меня во время того, как её насиловали, я чувствовал себя так ужасно, что мне хотелось или провалиться в бездну, или просто встать и задушить того урода, который делал это с ней.
Но я терпел. И она тоже терпела, не высказывая никакого недовольства.
"И все-таки, какая же я сука…" — Чувство вины за бездействие, скорее всего, останется со мной навсегда.
Но есть один способ, который позволит мне искупить свою