Пришедшие из мира имен - Леся Соколова

                С привкусом мыла и молока во рту, я покинул отделение дезинфекции, сливаясь с толпой обтянутых второй кожей сотрудников и посетителей. Новая одежда настолько комфортна, что не ощущается на теле вовсе. Несколько раз я, дотронувшись до себя с полным ощущением, что касаюсь кожи, опасливо осмотрел себя: а не голый ли я здесь расхаживаю в надежде закадрить пышногрудую профессиональную мамашу.

                Алиа оставила ссылку, следуя которой я быстро нашел её в огромном многоярусном помещении, разделённом прозрачными перегородками на отдельные аквариумы. В каждом из таких боксов спят, играют или едят тысячи малышей. В проходах между рядами комнаток есть пешеходная и транспортная зона. Судя по схеме, Алиа сейчас где-то там, в глубине одиннадцатого уровня. Чтобы найти её, лучше воспользоваться портативным транспортным средством на воздушной подушке. Эта машинка может иметь вид площадки с поручнем для одного или двоих стоящих друг за другом взрослых пассажиров, а так же двух-трёх кресел для взрослых или малышей. В проходах многолюдно, большинство мамаш идут или едут с карапузами на руках. Публика шумит, улюлюкает, кто-то поёт песенку, проходящие подхватывают её, стройный хор раскатывается, отдаваясь эхом по коридорам, потом все смеются. Малышей передают с рук на руки, подбрасывают, щекочут, корчат им рожицы и завлекают игрушками.

                Короче говоря — царит атмосфера восторженного идиотизма, от которой быстро начало подташнивать.

 Я заметил, что здесь много мужчин, самое удивительное — у них такие же сложные причёски, как и у мэй. Точно так же, как и женщины, они куда-то торопятся с малышами на руках или в сопровождении целого вагончика маленьких кресел с прочно зафиксированными пассажирами. Заняв свободную стоячую платформу, я встроился в интенсивный транспортный поток с двухсторонним движением.

Моя платформа быстро поднялась на нужный уровень в несколько приёмов, совершив несчётное количество поворотов на узловых развязках. Многие малыши улыбаются мне вслед и машут рукой, выглядывая из-за спины взрослого или из кресла. Это так странно и удивительно! Их интерес такой искренний, что хочется остаться здесь навсегда!

Алиа лёжа на боку кормила толстощёкую голенькую девочку, ещё один малыш поменьше смешно заснул рядом, подогнув ножки и попкой кверху. Я подождал, пока она закончит, процесс кормления не показался эротичным. Наоборот, это напомнило о нашей животной биологической природе. Алиа жестом пригласила меня войти. Осоловевшая от молока малышка, спокойно задремавшая к концу кормления, забыв сглотнуть последние капли, вдруг оживилась и посмотрела на меня неожиданно умными глазками. Алиа вытащила из разреза на груди салфетку и вытерла личико ребёнка. Девочка громко рыгнула.

— Хотите подержать Селесту?

— Нет, не нужно!

Но Алиа уже сунула малышку мне в руки. Селеста потянулась ко мне и стала удивлённо трогать волосы.

— Да, у меня нет такой красивой причёски, как у твоих имА.

Селеста рассмеялась и срыгнула на меня молоко.

Алиа достала другую салфетку и вытерла меня:

— Лучше я её заберу, а то она вас и обписает.

Проснулся мальчик и стал хныкать. Селеста подползла к выступающей из стены обтекаемой панели с дисплеем и, развернув голографические миниатюрные модели-кнопки, материализовала несколько игрушек. Насладившись процессом появления разных фигурок одной за другой ниоткуда, она схватила одну и потянула в рот. Остальные игрушки вскоре растаяли, превратившись в цветной плотный дымок, и всосались в покрытие на полу.

— Они сейчас заснут, пойдёмте, — Алиа легонько подтолкнула меня к выходу.

— Но, если эти дети захотят в туалет?

— На полу специальное покрытие — плотная биомасса, питающаяся выделениями ребёнка. Эта колония одноклеточных — продукт генной инженерии специально создан для комфорта малышей. Ничего на их теле не стесняет движений. Мы надеваем на них трусики или комбинезончики с поглощающей массой только когда идём гулять. Нам лучше сейчас уйти: Сауран очень ревниво относится к Селесте и никогда не бывает рад гостям.

— Вы говорите о них, как о взрослых.

— Нас учат относиться к детям, как к полноценным гражданам Ягинуина не просто с рождения, а с момента зачатия. Для меня они такие же, как взрослые. Каждый обладает характером и индивидуальностью, пытается настоять на своём или показать отношение.

— Они всё время вдвоём, эти ваши воспитанники?

— Да, с тех самых пор, как оба выбрали меня мамой. Селеста более крупная, но на самом деле Сауран старше её на два месяца. Девочка общительная и жизнерадостная, она охотно проводит время с другими детьми и может спокойно спать одна. Сауран совсем другой — он нелюдимый и признаёт, кроме меня, только общество Селесты. Малыш готов кричать без умолку несколько часов подряд до тех пор, пока Селесту не вернут к нему в бокс. Вот такая у меня неразлучная парочка!

Мы вышли из аквариума и, заняв платформу, влились в интенсивность движения.

— Я заметил, что здесь много мужчин, они тоже профессиональные папы?

Алиа рассмеялась игриво, она общается со мной так же, как с одним из своих воспитанников.

— На самом деле — это большая редкость, но находятся и такие мужчины, которым нравится возиться с детками. Не удивляйтесь. На фабрике детства самая современная система жизнеобеспечения, требующая отладки и управления. Многие из этих мужчин — техники, инженеры или врачи педиатры. Вы можете отличить здешних сотрудников от биологических отцов, пришедших навестить своих детей, по причёске.

— Да, я уже заметил здешнюю моду.

— Это традиция. Каждая из нас рано или поздно становится суррогатной матерью и проводит в гелевой массе от одного месяца до полугода. В особо тяжелых случаях — все 44–48 недель. Не все дети могут выжить в искусственной среде, некоторым нужна живая мама для полноценного развития. Процесс внедрения плода очень схож с процедурой общей регенерации, ведь речь идёт об искусственном ускоренном взращивании органов. Находясь в желе, мы генетически модифицируем свой внешний вид, уменьшаем биологический возраст и обязательно наращиваем волосы. Такие причёски — признак профессионализма и означают мать, выносившую приёмный эмбрион и родившую этого ребёнка. Нужно же как-то развлекаться сексуально индифферентным женщинам! А мужчины просто переняли нашу моду. В любом случае, вы же понимаете, что в таком месте не смогут работать те, кто детей не любит. Весь персонал тщательно тестируется и обучается обращению с младенцами прежде, чем допускается к работе. Любой из сотрудников мужчин может зайти в бокс и успокоить малыша, который капризничает не потому, что голоден, а просто так от скуки и недостатка внимания.