Естественно, магия (СИ) - Валентин Искварин

— Дедушка, нужна услуга, — мягко сказал Виктор.

— Да? — бродяга удивился и растерялся. — Но я без… — он развёл руками, затем очертил ими дрожащий овал.

— Не страшно, — успокоил его кудесник. — Нас интересуют «Узурпаторы».

Старик шарахнулся назад, затем огляделся и прошептал:

— Вы тоже на этот контракт клюнули? Зря, ребятки…

— Почему? — спросил Танк, подступил к бродяге и присел на корточки.

— Думаете, он просто так там желтеет?

— Он что, считает, что у нас кишка… — начал Моав, но Виктор его прервал:

— Многие уже пробовали?

— Зимой две компании было. А легавые после каждого раза новую бумажку вешают.

— Легавые… — пробормотал Виктор. — Расскажи всё-таки. Мы только одним глазком глянем.

— Эх, сорвиголовы… — бродяга вздохнул. — Хоть бы девчонку оставили…

Снова в порт. Одним глазком, ага.

— Кто ещё думает, что у этих непобедимых есть маг? — вполголоса спросил кудесник.

— Весьма вероятно. — Моав хмыкнул. — Дрейка вон сколько лет достать не могли!

— Значит, или Орден совсем тупой, что до этого не догадался, или тут что-то вроде ловли на живца.

— Интересно, что стало с другими группами? Вить, а мы точно только в разведку идём?

— Жень, у них должен быть маг. Это может быть странная подстава Чёрных. А может и не быть. И я вообще не понимаю, что за политику здесь ведут Чёрные! А о предположения я уж всю голову сломал. В общем, не поговорим с этими Узурпаторами — не узнаем.

И всё-таки самоуверенности прибавилось. Есть, с чего, конечно: растём-с…

База страшной-престрашной банды, глотающей целиком и без остатка группы охотников за головами, пыталась быть скрытной. Понятно, конечно, что если по одним дальним закоулкам портовых строений идут автомобильные следы, а по другим — нет, то это о чём-то говорит. Следы растекались по дорожкам, как река по дельте, из одного источника. Но наверняка, входов к Узурпаторам больше одного.

Похоже, именно частые «набеги силы бранной» заставили их найти такое место, в котором камеры заметят пришельцев задолго до того, как те подберутся на расстояние выстрела или действия заклинания. Крыса дала загнать себя в лабиринт и теперь показывала из-за каждого угла набор зубов, восстанавливающихся с отменной скоростью.

Соратники шли, укрытые для экономности одним общим щитом. Точнее, укутанные несколькими щитами. Как показать, что идёшь на переговоры? На металлический штырь повесили белую футболку Моава с надписью «Сады прекрасны, но я люблю драться». Вывернули наизнанку, чтобы спрятать провокационную надпись.

Виктор сообщил команде о своих намереньях:

— Будут агрессивны — порвём их.

— Будут, — заверил Танк, указывая на камеру.

— Стоп!

Команда застыла, а кудесник, прощупывавший дорогу впереди, дистанционно вырыл мину и перетащил в глубину заброшенного дома с разбитыми окнами.

— Вообще-то, тоже запрещены, — сообщил Моав. — А твой щит устоит под взрывом, если что?

— Поздновато ты такие вопросы задаёшь! — ответила за Виктора Женя.

— Мы почти неуязвимы, — успокоил кудесник. — В этом коконе нас может швырять и бросать, но не убьёт. Пока я в сознании.

— Теперь всё понятно, — проговорил боец, осматриваясь вокруг с усиленным энтузиазмом. — Жаль, я ещё не научился прыгать…

Следы становились чётче и чаще. То ещё местечко: будто всё вокруг специально вымерло, чтобы создать зону отчуждения, наблюдения, опасности. Направо. Узурпаторы никого не пытались обмануть. Всё предупреждало: «Не лезь, дальше лучше не будет!»

— Боюсь, приём будет недобрым, — кудесник вздохнул. — И вряд ли белая тряпица кого-то впечатлит.

— С мертвецами проще договариваться, — тоном знатока произнёс Моав. — Они уже на всё согласны.

Короткая финальная прямая — тридцать метров. Сплошные двухэтажные стены с заботливо заложенными оконными проёмами, пара камер над массивными металлическими воротами, никаких признаков дежурного или охранника. Но он, или они, конечно же, поблизости. Самое ухоженное место среди окружающей разрухи. И самое печальное, пожалуй.

— Есть идеи, что делать дальше? — спросил Виктор. — То есть, более разумные, чем очевидный вариант.

Спутники молчали.

— Тогда спокойно идём к воротам. Очень мирно так идём…

— Слово сегодняшнего дня! — грянуло из скрытых динамиков.

— Кабы знать! — ответил Виктор.

Невидимый собеседник рассмеялся. И ещё кто-то рядом с далёким микрофоном тоже веселился от души.

— Неправильный ответ. Имя и цель прихода!

— Виктор, — кудесник пожал плечами. — Поговорить хотел, а то тут объявления всякие на заборах вешают…

Охранник, или кто там, видимо, прикрыл микрофон рукой, чтобы посоветоваться с собратьями или начальством. Затем снова заговорил вслух.

— Михал Геннадич! Тут Виктор какой-то у ворот. Говорит, по объявлению.

— По объявлению, да? — вязко протянул мужской голос, интонации которого не предвещали ничего хорошего. — Виктор, да? И всё ещё жив!?

— То ли у этого Геннадича аллергия на Викторов, то ли на объявления, но сейчас нас будут бить, — сообщил кудесник. — Щиты что ли усилить?

— Да уж… — пробормотала Женечка в последнюю спокойную секунду. — Мамочка!

Ракета пошла. Не магическая, а самая что ни наесть базучная. На всякий случай Виктор направил ей на перехват свою, так что щитам досталась только взрывная волна.

— Rocket jump!* — заорал кудесник. * (англ.) «ракетный прыжок», распространённый приём в некоторых компьютерных играх: использование энергии взрывной волны. А ещё очевидно, что Виктор смотрел «Матрицу» в переводе Гоблина.

Прыжок на территорию. Без разведки, без ничего. Застрявшие в щите пули осыпались в переулке. Как же досадно! Всего-то хотелось — поговорить. А получилась глупая, самонадеянная вылазка с перестрелкой! Пока автоматчики не сообразили, куда пропала цель, Виктор предупредил:

— Каждые четыре секунды буду прыгать. Не за чем перегружать защиту. — Он снова переместился, пока неловкие очереди ещё только нащупывали вёрткую группу. — Бейте успокоением, разрушайте укрытия. Постараемся обойтись без жертв…

Снова к воротам, но с внутренней стороны. Удар молнии от Виктора, что-то пыльное от Моава и от Танка, Женечка не успела. Тра-та-та. Смена позиции — под кирпичной стеной двухэтажного здания. Наспех сляпанный пыльный дьявол-вихрь принялся крошить стену. Женино заклинание ушло наверх — мухлевать с засевшими там бойцами.