Капкан для гончей - Надежда Федотова

Судья (после паузы): Ну что же… Пожалуй, мы выслушаем вас, леди. Значит, вы утверждаете, что Патрика убил не лорд Грант?

Леди Мак-Лайон: Да!

Судья: А кто же?

Леди Мак-Лайон: Старший конюший лорда Мак-Дональда, Шон Сорли!

Сир Малькольм, ахнув, хватается за грудь. Остальные лорды, морща лбы, вопросительно переводят взгляды с Нэрис на невозмутимую леди Агнесс.

Судья: То есть вы хотите сказать, что обвиняемый нанял этого конюшего, чтобы тот…

Леди Мак-Лайон (торопливо): Нет-нет, ваше величество! Сир Роджер об этом и понятия не имел, он просто воспользовался ситуацией… Я считаю, что идея, как и исполнение, целиком и полностью принадлежала одному человеку – Шону Сорли.

Судья (подумав): Обоснуйте!

Леди Мак-Лайон: Видите ли, ваше величество… Порой, если дело касается особы королевской крови, люди склонны видеть в любом происшествии политическую подоплеку. И они совершенно забывают о том, что тот же наследник престола просто человек. Живой человек, со своими слабостями и увлечениями. Мужчина, в конце концов! Вы не задумывались, почему его высочество так тянуло в Хайленд, в Тиорам? Охотиться можно и в любой другой части Нагорья, а при дворе, если уж так, гораздо веселее! Но нет, принц второе лето подряд проводил безвылазно в замке сира Малькольма. И этому есть только одно объяснение.

Обвинитель (хлопнув себя по лбу): Женщина?

Леди Мак-Лайон: Да, женщина! Я понимаю, все это звучит неприлично, но…

Судья (нетерпеливо): Продолжайте, леди, в зале нет детей и девиц!

Леди Мак-Лайон (отчего-то краснея): Как пожелаете, ваше величество… В общем, у принца Патрика в Тиораме имелась, скажем так, дама сердца. Не то чтобы уж прямо «дама» и в общем-то не только сердца…

Обвинитель: Кто?

Леди Мак-Лайон: Посудомойка Дженни Келли.

Судья: Посудомойка?!

Обвинитель (задумчиво): Дженни… «Наша Дженни»… ах ты, черт!..

Леди Мак-Лайон: Понятное дело, свои отношения молодые люди держали в секрете. Но потом… Потом случилось кое-что, что от чужого взгляда уже не утаишь. В общем, девушка узнала, что она в положении.

Лорд Нокс Маккензи (с одобрительным смешком): Ай, Патрик, молодец!

Судья (теряя терпение): Уймись, лорд!

Леди Мак-Лайон: Само собой, новость эта Дженни не обрадовала. Она прекрасно понимала, что возлюбленный, даже если б захотел, на ней не женится и ребенка не признает. А для незамужней девицы, бедной, но гордой, принести в подоле – несмываемый позор! Вероятно, принцу она ничего не сказала. Но матери открылась. И мудрая женщина, хотя я лично этого не одобряю, нашла единственно возможный выход из создавшейся ситуации – она отвела дочь к деревенской знахарке. Сами понимаете зачем… Но выяснилось, что срок уже слишком большой и любое вмешательство может закончиться гибелью несчастной девушки. Знахарка отказалась: брать двойной грех на душу она не хотела. Что оставалось бедной Дженни? Только похоронить эту тайну вместе с собой. Что она и сделала, бросившись вниз с обрыва. Разумеется, расшиблась насмерть. Принц Патрик был мужчина не робкого десятка, но его, как я слышала, это потрясло. Что не осталось без внимания другого влюбленного, не такого успешного… Им и был Шон Сорли. Лорд Мак-Лайон, рассказывая о свидетелях «гибели» принца, забыл упомянуть одну важную деталь. Разбойники. Те самые, неуловимые, что терроризировали всю округу, и якобы побоявшись которых конюший попросил своего приятеля, солдата замкового гарнизона, составить ему компанию в поисках пропавшей лошади…

Лорд Мак-Дональд: Пропавшей лошади?!

Леди Мак-Лайон: Этот факт от вас утаили, сир. Хотя, если по совести, Розалинда никуда и не пропадала…

Лорд Мак-Дональд: Розалинда?!

Леди Мак-Дональд (тихо, но твердо): Сир, дайте ей все объяснить!

Леди Мак-Лайон: Так вот, вернемся к тем ночным нападениям. Я утверждаю, что никаких «разбойников» вовсе не было! Это было дело рук одного человека – все того же конюха… Никто ведь не интересовался именами погибших парней. А стоило бы узнать о них поподробнее. Потому как выяснилось, что у всех жертв было нечто общее: Дженни.

Обвинитель: Они были ее поклонниками?

Леди Мак-Лайон: Да. А Шон Сорли не терпел конкуренции. Он парень простой, этакий увалень, и Дженни им не интересовалась. А он был в нее безнадежно влюблен. И, по всей видимости, решил убрать с дороги всех остальных претендентов, чтобы выбора у прекрасной посудомойки просто не осталось. Он и понятия не имел, что этот выбор девушка уже сделала. И что ее возлюбленный – наследник шотландского престола. Но после того как Дженни наложила на себя руки, конюх, увидев реакцию принца, наконец прозрел. И это стоило его высочеству жизни. Шону было все равно, принц тот или нет, он видел перед собой соперника, и соперника успешного (думаю, конюх давно понял, что Дженни ждет ребенка). Но в этот раз он не устранял помеху, он мстил. И мстил не спонтанно, под влиянием эмоций, а вполне осознанно. Он все продумал и подготовил. Накануне намеченного убийства Шон отлучился к себе в деревню на именины матушки. Далее, с его слов, там он принял лишнего, едва успел вернуться в Тиорам до возвращения лордов с охоты и, пока загонял лошадей в конюшню, с пьяных глаз упустил из загона свет очей лорда Малькольма – жеребую арабскую кобылу Розалинду. Соответственно напугался и кинулся искать. Но так как к тому времени уже стемнело, один он идти побоялся, опасаясь тех самых «разбойников», поэтому взял с собой приятеля, солдата из гарнизона замка. Дойдя до края загона, они и увидели «принца» на его жеребце, сером, в яблоках. Дальше вы знаете…

Судья: Но, как я понял, конюх врал?

Леди Мак-Лайон: От начала и до конца, ваше величество. Меня сразу насторожило в его рассказе одно обстоятельство: он уверял лорда Мак-Лайона, что виденный им в тумане всадник у обрыва был принцем. Не потому, что он узнал его высочество, а потому де, что жеребец был определенно его! Со всадником разобрались быстро, но о коне забыли… А ведь это было очень важно! Шон Сорли – лорд Малькольм меня поправит, если я ошибусь, – лучший конюший Нагорья. Он знал всех лошадей в округе и никогда, в любом состоянии и в любой туман, не перепутал бы лошадь принца с какой-то другой. Но жеребец, тот самый, «серый, в яблоках», как и его хозяин, к тому времени давно остывал внизу под обрывом! Значит, Шон определенно врал.