Развороченная могила - Джоан Роулинг

ее фигуру. Ее темные волосы были свежеуложены, она, как всегда, была тщательно накрашена и держала в руке блестящий портфель. Рядом с фотографией Бижу была помещена другая, на которой была изображена полная женщина с открытым лицом и вьющимися волосами в неприглядном вечернем платье из розового атласа, которую в подписи назвали леди Матильда Хонболд. Над двумя фотографиями был помещен заголовок: Эндрю “Медоед” Хонболд разводится.

Страйк бегло прочитал приведенную ниже статью и в четвертом абзаце нашел то, что опасался: свое собственное имя.

Будучи убежденным католиком, высокопоставленным донором Консервативной партии и покровителем Кампании за этичную журналистику и Католической помощи Африке, Хонболд впервые был уличен в своей неверности в журнале Private Eye. Журнал утверждал, что неназванная любовница Хонболда также имела связь с известным частным детективом Кормораном Страйком, что было опровергнуто Хонболдом, Уоткинсом и Страйком, а Хонболд пригрозил судебным иском против журнала.

— Черт, — пробормотал Страйк.

Он думал, что слухи о его связи с Бижу успешно пресечены. Меньше всего ему нужен был указатель в “Таймс”, где Паттерсон и Литтлджон могли бы найти компромат.

Оперативно в восемь часов прибыл Шах, чтобы взять на себя наблюдение за Фрэнками.

— Доброе утро, — сказал он, садясь на пассажирское сиденье БМВ. Прежде чем Страйк успел рассказать ему о том, что произошло за ночь, Шах протянул свой телефон и сказал:

— Это твоя женщина с “Коннаут”? У меня их несколько.

Страйк пролистал фотографии. На всех снимках в разных ракурсах была изображена одна и та же смуглая женщина в шапке-бини и мешковатых джинсах, стоявшая на углу Денмарк-Стрит, ближайшем к офису.

— Да, — сказал он, — похоже на нее. Когда ты их снял?

— Вчера вечером. Она была там, когда я выходил из офиса.

— Работала ли она в Паттерсон Инк, когда ты там был?

— Определенно нет. Она бы застряла в моей памяти.

— Хорошо, сделай одолжение, перешли это Мидж и Барклаю.

— Что, как ты думаешь, ей нужно?

— Если это другой оперативник “Паттерсона”, то она может выяснять, какие у нас есть клиенты, чтобы попытаться их отпугнуть. Или она может пытаться выявить людей, работающих на агентство, чтобы узнать, сможет ли она что-нибудь на них узнать.

— Тогда я воздержусь от начала употребления героина.

К тому времени, когда Страйк провел брифинг для Шаха, а затем поехал обратно в центр Лондона, он уже устал и был раздражен. И его настроение не улучшилось, когда, стоя на светофоре, он заметил гигантский плакат, на который в обычной ситуации не обратил бы внимания. На нем был изображен Джонатан Уэйс на темно-синем, усыпанном звездами фоне, одетый в белые одежды, с распростертыми руками, с улыбкой на красивом лице, поднятом к небу. Подпись гласила: “СУПЕРСЛУЖБА 2016! Интересуетесь Всеобщей Гуманитарной Церковью? Встречайтесь с ПАПОЙ ДЖЕЕМ в “Олимпии” в пятницу 12 августа 2016 года!”

— Сестра Шарлотты Росс опять звонила, — таковы были первые нежелательные слова Пат, когда в половине девятого появился небритый Страйк, сжимая в руках булочку с беконом, которую он купил по дороге в офис: к черту диету.

— Да? Есть сообщение? — спросил Страйк.

— Она сказала, что уезжает на месяц в деревню, но хотела бы встретиться с тобой, когда вернется.

— Она ждет ответа? — спросил Страйк.

— Нет, это все, что она сказала.

Страйк хмыкнул и направился к чайнику.

— И тебе звонил некий Джейкоб Мессенджер.

— Что? — удивленно сказал Страйк.

— Он говорит, что его сводный брат сказал ему, что ты его разыскиваешь. Говорит, что ты можешь позвонить ему в любое время сегодня утром.

— Сделай одолжение, — сказал Страйк, подмешивая подсластитель в кофе, — позвони ему и спроси, согласен ли он на FaceTime. Я хочу убедиться, что это действительно он.

Страйк направился во внутренний офис, все еще думая о красивой женщине, которая, по-видимому, вела за ним наблюдение. Если бы он только смог разобраться с Паттерсоном, его жизнь стала бы значительно менее сложной, не говоря уже о том, что она стала бы менее дорогой.

Пат сообщила:

— Он согласен FaceTime, — через пять минут Пат вошла в кабинет Страйка, неся в руках записку с номером Мессенджера. Когда она ушла, Страйк открыл FaceTime на своем компьютере и набрал номер Джейкоба Мессенджера.

На звонок почти сразу же ответил тот же загорелый молодой человек, что и на фотографии на доске Страйка. С белозубой улыбкой, всклокоченными темными волосами и насупленными бровями он выглядел взволнованным от того, что разговаривает со Страйком, в то время как главной эмоцией детектива было разочарование. Кто бы ни был тяжело болен или умирал на ферме Чепмена, это был явно не Джейкоб Мессенджер.

Через несколько минут Страйк узнал, что интерес Мессенджера к церкви вспыхнул, когда его агент получил запрос на участие Джейкоба в одном из благотворительных проектов ВГЦ, продолжился во время фотосессии, на которой Джейкоб был одет в толстовку ВГЦ, он задержался на коротком интервью для прессы, в котором он говорил о своем новом интересе к духовности и благотворительной деятельности, и угас, когда его пригласили на недельное уединение на ферме, без присутствия СМИ.

— Я не собираюсь ехать ни на какую чертову ферму, — сказал Джейкоб, смеясь и демонстрируя ослепительно белые зубы. — Зачем мне это нужно?

— Хорошо, — сказал Страйк. — Ну, это было очень…

— Слушай, — сказал Джейкоб, — а ты никогда не думал о том, чтобы сделать шоу?

— Что, простите?

— Типа, как муха на стене, следишь за тем, как ты расследуешь дело. Я навел о тебе справки. Серьезно, думаю, мой агент заинтересуется. Я подумал, если бы мы с тобой объединились, и ты бы показал мне, как это делается, и все такое, со съемочной группой…

— Я не…

— Это может быть хорошей рекламой для тебя, — сказал Мессенджер, в то время как блондинка в мини-платье проплыла по экрану позади него с неопределенным видом. — Это повысит твою репутацию. Я не хвастаюсь, но я бы точно нашел нам аудиторию…

— Нет, это не сработает, — твердо сказал Страйк. — Хорошо, пока.

Он повесил трубку, пока Мессенджер продолжал говорить.

— Тупой идиот, — пробормотал Страйк, снова поднялся на ноги, сорвал фотографию Мессенджера с доски ВГЦ, разорвал ее пополам и выбросил в мусорное ведро. Затем он нацарапал на листке бумаги “КТО ТАКОЙ ДЖЕЙКОБ?” и прикрепил его на место фотографии Мессенджера.

Сделав несколько шагов назад, Страйк еще раз обвел взглядом различные фотографии умерших, не найденных и неизвестных людей, связанных с церковью. Кроме заметки о Джейкобе, единственным недавним изменением на доске был еще один листок бумаги, который он прикрепил после поездки в Кромер. На нем было написано “БЕГУН НА ПЛЯЖЕ?”, и он тоже находился