Новые забавы и веселые разговоры - Маргарита Наваррская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Хотите позабавиться так, как вам еще в жизни не приходилось?
Дамы эти не любили грустить и попросили ее сказать им, что она задумала.
— Дело касается такого-то, — сказала она, — человека, как вы знаете, очень доблестного и смелого. Вы знаете, сколько неприятностей он мне причинил: когда я любила его всей силой моей любви, он предпочел мне других; и сколько горя мне пришлось из-за него испытать — никто не знает. А теперь вот господь дал мне средство отомстить ему за все. Сейчас я уйду к себе в комнату — она прямо над этой. Посмотрите, что он будет делать: вы увидите, что он придет туда следом за мной. И вот, когда он минует галерею и начнет подниматься по лестнице, — пожалуйста, подойдите обе к окну и вместе со мной кричите: «Караул! Грабят!» Вы увидите, как он разъярится; будем думать, что он не учинит ничего непристойного, но если он и станет меня ругать открыто, то про себя он все же добром меня не помянет.
Принцесса и герцогиня весело рассмеялись, ибо ни один из кавалеров не воевал с дамами столько, сколько этот, а при дворе он пользовался у всех большим уважением и любовью, и насмешек его все очень боялись. Поэтому обе они решили, что имеют право быть причастны к победе, которую надеялась одержать та дама.
И вот, едва только та, которая все это затеяла, ушла, они стали внимательно следить за дворянином, который собрался куда-то уйти. Когда же он открыл дверь, дамы вышли на галерею, чтобы не потерять его из виду. Ничего не подозревая, он окутал шею плащом, чтобы спрятать лицо; потом он спустился с лестницы во двор, а после этого снова поднялся. Но, встретив там кого-то и не желая, чтобы тот его узнал, он спустился снова и вернулся с другой стороны. Принцесса и герцогиня все это видели, а дворянин их не замечал. Когда же он дошел до лестницы, по которой мог спокойно подняться в комнату своей возлюбленной, обе они подбежали к окну и тут же увидели его даму, которая стала во весь голос кричать, что забрался вор, и призывала на помощь. Тогда обе дамы, находившиеся внизу, принялись ей вторить — и так громко, что голоса их разнеслись по всему дворцу.
Можете себе представить, в какой досаде дворянин этот убежал к себе, не успев укрыться от глаз дам, которые уже знали его тайну и часто потом вспоминали о его бегстве, равно как и та, которая устроила эту засаду и которая потом сама сказала ему, что теперь-то она отомщена. У дворянина, однако, были на все свои ответы и отговорки; он очень ловко старался убедить их, что догадался об их затее и дал своей даме обещание прийти наверх только для того, чтобы немного поразвлечься. Он сказал, что никогда бы не пошел туда из любви к ней, ибо от этой любви давно уже ничего не осталось. Однако дамы никак не хотели с ним согласиться, да и сейчас ведь никто в точности не может сказать, как все было. Но если он в самом деле поверил обманщице, что вполне могло быть, — то, коль скоро в его время мало кто мог с ним сравниться умом и отвагой и уж во всяком случае никто не мог его превзойти (что он потом и доказал, ибо умер доблестной смертью), вам, пожалуй, придется признать, что мужчины которые любят, обычно верят больше чем следует своим дамам и те часто водят их за нос.
— Я считаю, что дама эта поступила правильно, — сказала Эннасюита, — ибо, если женщина любит мужчину а он бросает ее ради другой, он заслуживает самой жестокой мести.
— Разумеется, — сказала Парламента, — но только если он сам ее любит. А то ведь есть женщины, которые влюбляются в мужчин, не будучи уверены в их взаимности, А потом, узнав, что те полюбили других, они принимаются обвинять их в непостоянстве. Вот почему женщины умные никогда не бывают обмануты заверениями мужчин; они не обращают на них внимания; они не верят даже словам, в которых есть правда, ибо и у правды и у лжи язык-то один.
— Если бы все дамы думали так, как вы, — сказал Си-манто, — мужчины должны были бы спрятать подальше все свои мольбы; но только, что бы вы и вам подобные ни говорили, мы никогда не поверим, что подозрительность — такое же свойство женщин, как и красота. И как вам ни хотелось бы смутить нас своими доводами, это убеждение наше позволяет нам жить в радости.
— Я хорошо знаю, — сказала Лонгарина, — кто та дама, которая так посмеялась над этим дворянином, и должна сказать, что считаю ее способной на любую хитрость, — коль скоро она не пощадила мужа, она конечно не пощадила и своего кавалера.
— Как это не пощадила мужа? — воскликнул Дагусен. — Вы, должно быть, знаете о ней больше, чем я! Раз так, я уступаю вам свое место, чтобы вы нам рассказали об этом.
— Если вы согласны меня выслушать, я охотно расскажу вам то, что знаю, — ответила Лонгарина,
Новелла пятьдесят девятая
Та же самая дама, заметив, что муж ее недоволен тем, что у нее есть кавалеры, с которыми она проводит время (хоть и ничем не пороча при этом свою честь), стала тщательно его выслеживать и обнаружила, что он неравнодушен к одной из ее служанок; тогда она подговорила служанку согласиться на все, о чем он ее просил, и ухитрилась уличить мужа в поступке столь неблаговидном, что тому пришлось сознаться, что он заслуживает более сурового наказания, чем его супруга, которая с этого дня получила возможность жить так, как ей нравится.
Дама, о которой вы только что рассказывали, вышла замуж за одного богатого дворянина, происходившего из очень старинного и знатного рода, причем оба они не чаяли души друг в друге. Будучи женщиной светской, умевшей повеселиться, она не стала скрывать, что у нее есть кавалеры. Она даже любила потешаться над своими поклонниками и нередко развлекала мужа рассказами о них. Но мужу такая жизнь в конце
