Истоки инквизиции в Испании XV века - Бенцион Нетаньяху

их обвинителей, часть которых составляли авторы Петиции, мы должны отослать читателя к нашей ранней дискуссии о развитии антисемитизма в античную эпоху и Средневековье[1025]. Все основные факторы, породившие страшную вражду к евреям в Средние века, и все главные обоснования, использованные для оправдания широкомасштабной кровавой кампании против них, теперь стали достоянием тех частей испанского общества, для которых присутствие конверсо стало невыносимым. Точно так же, как немецкий антисемитизм XIV в. произвёл миф об отравлении колодцев, чтобы оправдать массовое убийство евреев, как русский антисемитизм XIX в. произвёл на свет «Протоколы сионских мудрецов» для оправдания преследования евреев в России, так же и испанский антисемитизм XV в. изобрёл миф о «заговоре чиновников», чтобы оправдать смещение марранов с их постов и вытеснение их из испанского общества. Во всех этих случаях использовался один и тот же приём: обвинение в заговоре, организованном дьявольским сообществом, которое в своей злобе готово было пойти на что угодно, чтобы удовлетворить свою жажду христианской крови.

Ни в одном из этих случаев, как и многих других, не было ни малейших обоснований для такого обвинения, и тем не менее ему верили. Таким образом, мы можем закончить наш анализ следующим образом: не было представлено никаких доказательств существования «марранских заговоров», потому что такое доказательство не было обнаружено, а не было оно обнаружено потому, что никакого заговора не существовало. Совершенно очевидно, что эти обвинения были предъявлены толедскими мятежниками исключительно из того расчёта, что им поверят. И им, действительно, поверили, так как они основывались на широко распространённых обвинениях, глубоко укоренившейся ненависти к евреям и мнении о них, которое испанский народ разделял с другими нациями во второй половине средневековой эпохи.

VI

Чтобы завершить наше исследование толедской Петиции, мы теперь должны обратиться к последней группе обвинений, выдвинутых в начале этой главы — то есть относящихся к иудаизму марранов. Петиция, как мы видели, включает в себя три обвинения, касающихся религиозных взглядов конверсо, а именно:

1) они «в большинстве своем» иудействовали, т. е. следовали ритуалам и церемониям евреев;

2) «многие из них» поносили Христа и его Мать;

3) «прочие поклонялись идолам».

Ясно, что последнее обвинение должно было иллюстрировать преступления конверсо против религии. Но утверждение об идолопоклонничестве марранов не вяжется с еврейскими верованиями. Это настолько странно и необычно, что встает вопрос о том, на какой почве авторы Петиции построили это обвинение.

К счастью, существует источник того времени, который с точностью указывает нам на ту самую почву. Это Fortalitium Fidei, сочинение ярого поклонника толедской партии по имени Фрай Алонсо де Эспина. У него был доступ к документам расследования [pesquisa], которое велось против конверсо в Толедо, и он кратко изложил выводы расследования в 22-х параграфах одной из глав своей книги[1026]. Двадцатый параграф относится к утверждению, что «конверсо поклоняются идолам» — утверждение, рассматриваемое автором как неоспоримый факт. В качестве доказательства он приводит свидетельство, раскопанное толедским расследованием.

Согласно этому свидетельству, некая супружеская пара конверсо ежедневно молилась по-арабски в полуденное время и вечером перед четырьмя деревянными изображениями людей, или статуями, которые они прятали на чердаке. Их слуга-христианин, свидетель, приносил сверху эти статуи перед молитвами, а затем убирал назад. Свидетель делал это все время, пока он жил у этих марранов[1027].

На основании этого свидетельства об идолопоклонстве и было предъявлено обвинение марранам. Этого единичного свидетельства против семьи марранов хватило толедским авторам Петиции, чтобы заявить, что «прочие среди них» поклоняются идолам[1028]. «Прочие» должно означать тенденцию или группу, но никак не единичный случай. Более того, они выдвинули тяжелое обвинение на базе показаний единственного свидетеля, чей моральный и умственный уровень настолько низок, что позволил ему постоянно иметь дело с идолопоклонством. Чего же стоило такое свидетельство? Неужели можно поверить, что он видел то, о чем свидетельствовал, или понял то, что видел? Какова бы ни была ценность этого свидетельства, это показывает, насколько небрежно авторы Петиции готовили свои религиозные претензии.

Второе из этих обвинений — поношения Христа и Девы Марии — считалось христианами присущим евреям с самого начала христианства. Разумеется, с христианской точки зрения, что бы еврей ни сказал — или мог сказать — о Христе, даже просто отрицание его божественного происхождения, будет страшным «богохульством». Однако с еврейской позиции такое утверждение может быть чем угодно, кроме богохульства, потому что евреи никогда не считали Иисуса богом, а Марию — богоматерью. Что бы ни было сказано по этому поводу, относится поэтому к первому обвинению, а именно иудействованию, к которому мы сейчас перейдем. Некоторые вещи в толедских утверждениях по этому поводу выглядят, по меньшей мере, нестыкующимися. Начать с того, что обсуждая чиновников-марранов, Петиция называет их всех «еретиками», «безбожниками» и т. д. Когда же речь идет о марранах вообще, то говорится, что большинство из них было найдено «безбожниками». Не «все» или «почти все», и даже не «подавляющее большинство», а только «большая их часть»[1029]. Не является ли это молчаливым признанием того, что значительная часть марранов, пусть даже меньшинство, могли быть христианами — то есть искренними христианами? Явно, авторы Петиции не посмели идти дальше этого неопределенного обобщения и воздержались от определения степени «большинства», чтобы сделать свое утверждение более объемлющим. Мало этого, называя конверсо «богохульниками», они даже не сказали, что те составляют большинство в среде конверсо, но только заявили, что «многие» марраны принадлежат к этой категории[1030], но ведь «многие» могут быть и меньшинством! Откуда же такой сдержанный язык? Если большинство марранов действительно тайные евреи, как заявляют толедские авторы, почему же они говорят, что «большинство» из них также и тайные богохульники Христа? Не является ли это отступлением от предположения, в которое трудно поверить?

Далее мы должны подвергнуть тщательной проверке следующее утверждение: «Было обнаружено, что большинство конверсо еретики и безбожники»[1031]. Мы должны задать вопрос: кем, когда и как это было обнаружено? Если имеется в виду расследование поведения марранов, проведенное мятежным правительством города, то невозможно не усомниться в ценности выводов, к которым оно пришло. Начнем с утверждения о том, что эти выводы касаются конверсо во всех владениях Хуана II. Как можно за такое короткое время прийти к столь обобщенному заключению, касающемуся огромной массы людей, живущих в разных концах страны? И как может такое расследование быть хоть как-то беспристрастным, если оно проводилось такими крайними фанатиками, как авторы толедской Петиции? Встает неизбежный вопрос: какой вес можно придать заключениям расследования, проведенного такими следователями?

Судя по этому документу — ничтожный, практически никакой.

Поскольку все остальные