Синий краб - Владислав Крапивин

1953 г.

Бобруйск[1]

Высокие сосны

Высокие сосны, стволы вековые,Прямые, как мачты больших кораблей.Высокие сосны шумят, как живые;Их ветер качает, шуршит меж ветвей.Высокие сосны, не гнутся под ветром,Лишь только верхушки кивают ему.Стоят эти сосны, поют свою песню,Гимн краю родному поют своему.Поют гимн Сибири, широкой, как море,Где вечно таёжный шумит океан,Где дикие вьюги гуляют на воле,Где плотной стеною поднялся урман.Костёр освещает стволы золотые,И капли смолы, как алмазы, горят.Стоят эти сосны, как мачты прямые,И только верхушки под ветром шумят.

1953 г.

Бобруйск

Тучи

Я иду по тропе средь полей.Необъятный кругом горизонт.Небо в тучах густых над землёй,Как свинцовый раскинулось зонт.Я иду по тропе на восток.Утро… Солнце должно восходить.Почему впереди столько туч?Почему там заря не блестит?Я иду по тропе средь полей.Над землёю свинцовая сень…Так блеснёт ли средь туч солнца луч,Или пасмурным будет весь день?

1953 г.

Тюмень

Вьюжная песня

Над землёй бушует вьюга,Крутит вихри снега.Всё дрожит под их напоромБешеного бега.Стонут жалобно деревьяИ к земле клонятся,Только каменные скалыВьюги не боятся.Но не нам бояться вьюги,Вьюга нам подруга.Так пускай свистит и воет,Пусть бушует вьюга.Пусть сметает на путиВсе свои преграды,Нам же с вьюгой по пути,Мы всегда ей рады.

1953 г.

Тюмень

Другу

Средь широкого снежного поля,Ты, тоскуя, поник головой…Невесёлая, кедр, тебе доляБыла выбрана злою судьбой.Не в лесу среди братьев могучих,А один средь холодных снеговТы стоишь, одет в иней колючий,Из искрящихся кружев покров.Одиночеству цену я знаю:Как и ты, я расту без друзей…Ты, я вижу, ветвями качаешь…Дай мне в руку одну из ветвей.Дай мне в руку мохнатую ветку,Я пожму её, снег отряхнув.Дай мне в руку мохнатую ветку,Будешь другом мне — здравствуй же, друг!

1953 г.

Тюмень

Капитан

Плещут за бортом свинцовые волны:Шторм разгулялся на море.Трудно вести свой корабль капитануВ этом свинцовом просторе.Плещут за бортом свинцовые волныСворой голодной ревущей.— Не уступай, капитан, этой своре,Волн этих бешеной гуще.Видишь, встаёт впереди грозный вал?Крепче держи, капитан, свой штурвал.Если вдруг дрогнет рука на штурвале,Волны сомнут твой корабль, капитан;Пастью-пучиной, холодной и страшной,Тут же проглотит его океан.Слышишь, как отзвуки нового шквалаВновь покрывают далёкий рёв волн,Мчится навстречу он с пеною белой,Силы великой и ярости полн.Мчится навстречу рокочущий шквал:Крепче держи, капитан, свой штурвал.Там за широкой бушующей дальюСкал неприступных глухая стена;Там за стеною есть чудные земли,Солнцем залитая есть там страна.Есть между скал лишь единая гавань,Но достигает не каждый её,Сильно и смело для этого нужноПравить своим, капитан, кораблём.Чтобы достигнуть той бухты меж скал,Крепче держи, капитан, свой штурвал!

1953 г.

Тюмень

Легенда о Ермаке

Крупная капля упала на воду,Брызги взлетели, поплыли круги…Под начинавшийся шум непогодыСтали под сенью шатров казаки.Сосны и ели протяжно скрипели,Ветер кустарник к земле пригибал,Волны, взбегая на берег, кипели,Мрак всё сгущался и гром грохотал.На берегу на обломке гранита,Где тонкостволый тростник шелестел,Как монумент из железа отлитый,Славный Ермак неподвижно сидел.Тихо подкрались к казакам татары,В воздухе свистнули тысячи стрел,И затрубили тревогу фанфары.Яростный бой над рекой закипел.Мерно качались казацкие чёлны,Кланялись мачтами бурным волнам.Были казаки решимостью полны:С боем они пробивались к челнам.Стиснувши зубы, Ермак отбивался,Меч свой сжимая железной рукой,И, отступая, к челнам приближался…Вот уж он ногу занёс над кормой,Но оступилась нога атамана:Глухо под кручей всплеснулся Иртыш…Вверх поднималися клочья туманаИ пригибался под ветром камыш…Стихла гроза, облака просветлели…Плыли средь волн утихавших челны.В скорбном молчаньи казаки сидели,Смерть Ермака вспоминали они.«Добрая память и вечная слава», —Кто-то промолвил среди казаков:Шлемы стальные движеньем усталымСняли казаки с поникших голов.Под затихающий шум непогодыМстить за него поклялись казаки.Крупная капля упала на воду;Брызги взлетели, поплыли круги.

1953 г.

Тюмень

Сирень и снег

Через облако пепельно-сероеСмотрит солнце багровым пятном.Ветер за ночь нанёс снегу с севераИ дорожку замёл за окном.Я пошёл в палисадник под окнами —Там желтеют листвою кусты,Лишь сирени, разросшейся копнами,Не успели поблёкнуть листы.Рано нынче природа суроваяНаземь бросила снежную сень:Стали листья осины багровыми,Но осталась зелёной сирень.Загрустила сирень изумрудная,Вся закуталась в снежную шаль:Вновь зима начинается трудная,И прошедшего лета ей жаль.Она знает: немного осталось ейВ ярком летнем уборе стоять,Скоро, ветра послушные шалостям,Станут листья с ветвей облетать.Не грусти, не печалься, сирень моя,Что зима с холодами идёт,Что не в листья ты нынче оденешься,А в сверкающий иней и лёд.За зимою весна будет красная,Станет радостней солнечный свет,Заблестишь ты листвою атласноюИ распустишь сиреневый цвет.

1953 г.

Тюмень

Светлая ночь

Фатою тонкой облаковЗакрылась в небесах луна.Живые искры огоньковПогасли в окнах.Тишина.Но ночь светла, сквозь облакаЛуна льёт ровный мягкий свет,И нет такого уголка,Чтоб тёмен был,и теней нет.Пушистый снег лежит кругом,И не блестит он при луне,Мерцает тусклым серебромИ блеском глаз не режет мне.Спят в снежных шапках куполаСедых ровесников Петра —Старинных храмов.Спят дома.Заснул весь город до утра.За облаками лунный круг,Но ночь светла.Всё спит кругом.Пушистый снег лежит вокруг,Мерцая тусклым серебром.

1953 г.

Тюмень

Край родной

Я люблю свой край суровый,Все его просторы.Я люблю:и бор сосновый,И его озёра,И прибрежных круч обрывыНад родной рекою,Колыханье шумной нивыЗолотой волною.Васильков люблю цвет нежный,Небо голубое,В тихом сумраке таёжномЗапах свежей хвои.

1953 г.

Тюмень

Голос Москвы

Я кручу рубчатый регулятор:Шум и треск приёмник издаёт.Стрелка все деленья циферблатаОбошла и вновь бежит вперёд.Опершись о горизонт лучами,Над землёй поднялся солнца лик.Весь эфир заполнен голосами,Просыпаться начал материк.Иностранной речи слышны звуки,Вихри треска — ураган помех;И сквозь этот шум услышал вдруг яГолос тот, что дорог так для всех.Медных звуков россыпь позывнаяИ потом знакомые слова:Ши-ро-ка стра-на мо-я род-на-я…С добрым утром! Говорит Москва.Говорит Москва… Моя столица!Тебя знает люд любой страны.Слыша голос твой, светлеют лицаТех людей, что не хотят войны.Голос твой звучит неутомимо,Он летит за горы, за моря.Он как яркий света луч для мира,Светлой правды ясная заря.Если позывные зачеканятНашей песни звонкие слова;Ши-ро-ка стра-на мо-я род-на-я,Это значит — говорит Москва.

1953 г.