Практическое руководство по злу - overslept

а не о последствиях моих действий, заставило меня полюбить его больше, чем, вероятно, следовало.

— Это нужно сделать, — наконец сказала я.

— Ты не обязана это делать, — возразил он.

— Это была бы опасная привычка, — пробормотала я, — просить других делать то, что я не хочу делать сама.

Я начинала понимать, в чём дело со злодейством: каждый шаг вниз по склону казался более разумным, чем предыдущий. Если руки должны быть обагрены кровью, пусть они будут моими. И если я не могу заставить себя сделать это, то, возможно, это вообще не должно быть сделано.

Орк резко кивнул и оставил эту тему, протягивая мне бутылку и чаши. Мои глаза метнулись к Верес, и я обнаружила, что ее лицо непроницаемо, когда она изучала нас обоих. Не сказав больше ни слова ни одному из них, я спустилась по лестнице, ведущей в подвал. Двое тагребских легионеров стояли по бокам двери, и один из них выудил ключ из кольца на поясе, отпирая дверь без всяких подсказок. Они отсалютовали мне, когда я переступила порог, их пристальный взгляд ощущался тяжестью на моей спине.

— Ну и дерьмо, — объявил голос. — Они довольно быстро разобрались в ситуации.

Внутри, возле пустой бочки, сидели на корточках двое мужчин. Один из них был постарше, светловолосый и голубоглазый, сложенный как вышибала и щеголявший пурпурным синяком под глазом — это он заговорил первым.Другой был ниже ростом и худее, темноволосый и темноглазый. Если судить по тому, под каким углом он держал руку, она была сломана довольно грубо. Рядом с дверью стоял маленький табурет, и я, прислонившись спиной к стене, уместилась на нем.

— Что-то в этом роде, — согласилась я, железные чаши звякнули, когда мои пальцы сжались.

Блондин, должно быть, сержант Пайк, если я правильно помню инструктаж Верес. Другой решил взять себе новое имя, когда вступил в Легионы и стал называться Албан. То, что он выбрал имя первой правящей династии Кэллоу в качестве своего собственного, означало, что он либо прошел через имперские сиротские приюты, либо его семья была состоятельной — не каждый мог позволить себе уроки истории.

— Итак, — размышляла я вслух, пока они оба настороженно смотрели на меня. — Не соблаговолит ли кто-нибудь из вас, джентльмены, объяснить, как вам удалось родить такой дьявольски глупый план?

Прошло сердцебиение, затем Пайк рассмеялся.

— Дьяволовы копыта, Оруженосец, — ответил он, и мне пришлось заставить себя сохранять дружелюбное выражение лица, — если бы мы были достаточно умны, мы бы вообще не оказались здесь.

Он улыбнулся мне, и на его щеках появились красивые ямочки. Он был довольно хорош собой, по-льесским меркам. Такие светлые волосы, как у него, были не так распространены в Лауэре, хотя и не совсем редки.

— Я не хотел ударить орка ножом, мэм, — внезапно выпалил другой. — Просто он рычал, а я запаниковал, и…

Я подняла руку, чтобы прервать его. Одним движением руки откупорив бутылку, я налила себе чашу и сделала глоток. Глаза Пайка внимательно следили за мной, что противоречило его почти беспечной позе.

— Вина? — поинтересовалась я. — Это из Хеджеса, но все же лучше, чем пересохшее горло.

— Не возражаю, — ответил сержант.

Албан нервно заморгал.

— Сержант, — проговорил он, глядя на меня слезящимися глазами. — Должны ли мы действительно…

Пайк отвесил ему пощечину, но выражение его лица не изменилось. — Выпей вина этой милой леди, Алби, — решительно сказал он. — Если мы хотим выбраться отсюда живыми, нам нужно очень внимательно слушать, что она говорит.

Албан всхлипнул, но взял чашку, когда я протянула ее ему. Как и Пайк, хотя я заметила, что он только облизнул губы, пока я не сделала второй глоток.

— Дело вот в чём, — сказала я. — Если бы вы двое попытались удрать после того, как мы пересекли Васалити, я бы поняла. Возможно, вам удалось бы затеряться в Полях. Но здесь, так глубоко в Пустоши? Даже если бы вам удалось попасть в Атер, вы бы торчали, как большой палец.

Два белых парня в городе, где не может быть больше нескольких сотен кэллоу эмигрантов? Их бы поймали в тот же день, когда я бы отдала приказ о поиске. Атер был большой, но он также был полон праэс, которые не желали ничего так сильно, как видеть, как несколько западных людей будут отловлены и вздернуты.

— Офицеры стали бы внимательнее следить, когда мы приблизились к месту боя, — признал Пайк. — Не хотели рисковать.

Я вздохнула.

— Вы двое, как я понимаю, висельные новобранцы?

— Ввязался в драку с городской стражей в Вейле, — улыбнулся сержант. — Все немного вышло из-под контроля.

Я хмыкнула и перевела взгляд на Албана. Парень вздрогнул и молчал, пока Пайк не толкнул его локтем.

— Мои родственники из Денье, — пробормотал парнишка. — Они были, э-э, замешаны в мятежном движении.

Неудивительно, что их поймали. Гарнизон Денье был Четвертым Легионом, и в Кэллоу ни для кого не было секретом, что имперский губернатор был не более чем прикрытием для маршала Значимой: легионеры открыто патрулировали улицы вместо городской стражи. Из трех маршалов бывшая гоблинская Матрона была самой хитрой — планирование восстания в городе, где она фактически правила, было обречено на провал.

— Пей свое вино, Алби, — сказал ему Пайк. — Может быть, ты сможешь перестать мочиться в штаны перед Оруженосцем с капелькой жидкой храбрости в тебе.

Албан повиновался. Я все больше и больше склонялась к тому, чтобы поверить словам парня о том, что он не собирался никого убивать. Он был слишком бесхребетным для настоящего сопротивления, хотя это и не имело никакого значения. Пайк осушил чашу и вытер рот рукавом своего акетона.

— Так насколько все плохо, мэм? — спросил он. — Гончая, должно быть, просит наши головы на серебряном блюде.

— Это зависит от того, переживет ли легионер с ранением в живот эту ночь, — ответила я. — Если он этого не сделает, то наказанием будет забивание камнями до смерти.

Парень с каштановыми волосами снова захныкал, и я не могла не почувствовать прилив презрения к нему. Может быть, это было нечестно с моей стороны, но он был таким… слабым. Просто прислужник, которым Пайк может помыкать, не имея собственной воли. И его бесхребетность может стоить мне настоящего солдата, который выполнял свою работу.