Среди богов. Неизвестные страницы советской разведки - Юрий Колесников

– И что прикажешь мне делать? Шум поднять? – заметил в ответ Котельников. – Шмаков обещал к концу недели завершить для нас землянку.

Воспользовавшись моментом, доктор шепнул, что их отозвали на базу по причине, которую оба даже близко не могли себе представить.

– Секрет большой государственной важности? – пошутил Котельников.

– Не государственной, но все же, если скажу, упадёшь.

– Считай, уже лежу.

– Так вот: «пэпэжиха» генерала, оказывается, в положении, – произнёс доктор с ехидцей. – Начштаба поделился новостью. Просил никому не говорить. А мы поверили, будто наш отзыв связан с новым заданием. На Украине аборты, и тут тоже. Вот такая жизнь пошла.

– Ничего не поделаешь. Дело житейское, – слукавил Котельников. – И ты, как врач, должен выручать.

Бронзов рассердился:

– Брось молоть чепуху. Идёт война, а у них других забот нет, что ли!? Отзывать нас с такого мероприятия, с налаженной агентурой!

– Аборт – тоже забота о человеке!

– Пошёл ты знаешь куда?! – вышел из себя доктор. – Раньше за такие дела отдавали под трибунал! А тут при выполнении ответственных заданий в тылу врага! Соображаешь?

– В таком случае, что прикажешь делать?

– Ты знаешь.

– Пока не очень.

– Погоди, погоди… Тут такое тебе расскажут, что мое «хирургическое вмешательство» ерундой покажется… Сёмин вроде бы собирается лететь в Москву.

– Чего вдруг? – поинтересовался Юрий.

– Не знаю. Слыхал не от него. Но пока в связи с обстановкой готовит совещание с участием командиров и начальников штаба или разведки для решения, как быть, если немцы предпримут акции против нас. Ведь скоро зима.

Глава 39

В раннее холодное утро в штабе бригады появился связной – брат Ани Боровой, продолжавшей работать в столовой при местной ортскомендатуре. Он сообщил о прибытии в район роты власовцев, которые будут нести охранную службу. Командир – бывший капитан Красной Армии по фамилии Скандилов. Только трое из роты будут питаться в немецкой столовой. Видимо, командир, начальник штаба, а кто третий – точно неизвестно.

Беспокойная, хотя внешне, казалось бы, безразличная к происходящим событиям, Аня прислала с братом уточнённые данные: прибывшая рота насчитывает тридцать восемь власовцев. Они вооружены советским трофейным оружием, часть – автоматами, имеется несколько пулемётов, одна сорокапятимиллиметровая противотанковая пушка советского производства. Одно отделение конников. Немцы относятся к ним с особым доверием. Это объясняется тем, что рота состоит исключительно из крепких, вымуштрованных немцами бывших военнослужащих Красной Армии, к тому же только из командиров.

Соответствующая информация немедленно ушла в Центр.

Примерно через месяц или полтора прибежал тот же связной от Боровой с новостью, к которой в штабе отнеслись как к чрезвычайно важной и одновременно настораживающей.

Анин брат и его напарник, прибывшие с этой информацией, клялись в её абсолютной достоверности. Они утверждали, что в минувшую ночь власовская рота под командованием капитана Скандилова взорвала электростанцию, лишив весь район света! Вдобавок разрушила завод по ремонту танков и прочей техники, перебила чуть ли не всех гитлеровцев и полицаев. Со склада с продовольствием оккупантов Скандилов велел местному населению хватать скорее всё, пока не прибыла замена и новая немецкая охрана. Что касается самой роты, то она куда-то исчезла.

Сообщение казалось неправдоподобным. Но очень быстро стало известно, что аналогичными новостями уже располагали другие партизанские отряды. Вначале не очень-то им доверяли, полагая, что это специально распущенный противником слух. Но из поступившего от Боровой сообщения следовало, что неординарное событие с бывшим власовским подразделением произошло на самом деле.

По неточным сведениям, при нападении бывшая власовская рота потеряла четверых убитыми и нескольких раненых увезла с собой.

Руководствуясь этими сообщениями, комбриг Шмаков направил для выяснения обстоятельств группу разведчиков и с ними, на случай обнаружения восставшей роты, доктора Бронзова и медсестру Александрову для оказания помощи раненым.

Не сразу, но удалось разыскать отважную группу во главе с капитаном Скандиловым. Оказалось, что медсестра восставшей роты Лора заблаговременно запаслась необходимым медикаментами на случай, если понадобится медицинская помощь. Доктор Бронзов, Лора и другие медсестры бригады занялись уходом за ранеными.

Для установления постоянной связи с восставшим отрядом Котельников встретился с радистом Скандилова и с ним самим. У Скандилова имелась немецкая рация, по которой он связывался с власовским командованием, но эта связь теперь уже была ни к чему. От беседы с капитаном у Юрия осталось приятное впечатление: чёткий, краткий, разумный – настоящий военный, каких не часто доводилось встречать. На редкость масштабно эрудированный, с реальными планами ведения войны во вражеском тылу!

Такое же впечатление вынес доктор Бронзов из разговора с начальником штаба отряда, старшим лейтенантом, почему-то с орденом Красного Знамени старого образца на винте на немецком френче. Как удалось его сохранить в плену, спрашивать было неудобно. Конечно, эта «деталь» оставляла простор для различных суждений и догадок.

Если начальнику штаба было около тридцати лет, то Скандилову на вид – сорок. Брюнет, среднего роста, с чёрными жгучими глазами и спокойным проницательным взглядом, подчеркнуто чёткой речью. За короткий период его отряд внёс страх и ужас в ряды гитлеровцев. Вскоре отряд Скандилова передислоцировался на постоянное местопребывание в Клетнянские леса.

Правда, все, кого Юрию там приходилось видеть, еще оставались в немецкой форме. Лишь у предплечья отсутствовал нарукавный лоскуток с буквами «РОА» и трёхцветным флагом царской России. Их заменила красная лычка на головном уборе. У некоторых на груди красовалось нечто похожее на красный бантик. Вместо немецких пилоток на голове носили различные головные уборы – от кепок до старых шляп, очевидно, вымененных у местного населения. От немецкого они пытались отделаться. В отличие от партизан, многие из которых обожали трофейную военную форму фашистов без знаков различия.

О капитане Скандилове говорили, что якобы он был одним из адъютантов или порученцев генерала армии Георгия Константиновича Жукова, тогда начальника Генштаба Красной армии.

С начала войны Скандилов оказался в действующей армии. Попал в плен. Узнав об этом, генерал-изменник Власов приказал привезти его. Коротко поговорил с пленным и под конец предложил вступить в созданную им по указанию фюрера группу войск из числа советских военнопленных. В так называемую «Русскую освободительную армию» – РОА.

– Мне вас жаль, капитан, – сказал генерал Скандилову. – Здесь вы погибнете. Видите, какие условия. А у нас будете полноценным офицером! Обещаю для начала роту. Если согласитесь, тогда наметьте, кто из бывших командиров РККА мог бы последовать вашему примеру. Естественно, кому можно доверять! Это облегчит формирование будущей роты. Взвесьте! Это для вас уникальная возможность выжить. И, естественно, занять достойное место в нашей армии. На размышление трое суток. Слово за вами, капитан!

Скандилов согласился, но поставил условие: он возглавит отдельную команду из числа надёжных, антисоветски настроенных бывших красных командиров.

Получив одобрение Власова, Скандилов сформировал подразделение из тридцати восьми бывших командиров Красной Армии. В немецкой форме с лоскутком с буквами РОА и трёхцветным флагом России на верхней части рукава они присягнули на верность «Русской освободительной армии».

Для начала два эсэсовских офицера и один, постоянно прикрепленный к ним фельдфебель, провели с ними соответствующую подготовку. Месяца через два рота отбыла в небольшой белорусский городок, ближайшие села которого подвергались налётам партизан. Вначале это был Хотимск, но через некоторое время рота передислоцировалась поближе к Клинцам для обеспечения охраны ряда объектов оккупантов. Задуманное Скандиловым было блестяще осуществлено.

Соответствующие депеши Котельникова под грифом «Свой» ушли из вражеского тыла руководству Четвёртого управления НКГБ СССР.

Предполагалось, что для связи с Москвой пришлют радиста с рацией. Шла серьёзная подготовка к приёму ещё кое-кого из оперативных работников управления. К этому времени отряд Скандилова, наряду с другими отрядами, приступил к партизанским действиям, продолжая контактировать с командованием партизанских отрядов, дислоцировавшихся по соседству. Обретал опыт народных мстителей.

Молва о бывшем подразделении власовской армии распространялась среди партизан региона. Капитан Скандилов вёл себя настороженно, замкнуто. Остерегался случайных встреч, опасаясь мести со стороны нацистов. Признался в этом в одном из разговоров с комбригом Шмаковым. Власова он называл подлецом, перебежчиком, предателем. В отряде у него царил порядок, армейская субординация и всё остальное основывались на самосознании, понимании, исполнительности. Это чувствовалось во всём. Разговоры были лаконичны, точны и со знанием существа вопроса. Душа радовалась при общении со скандиловцами.