Камчатские экспедиции - Витус Беринг

Соображая все, нужно полагать, что Беринг дошел до выдающегося в Берингов пролив, несколько к северо-западу от входа в него, мыса Сердце-Камень, так названного поселившимися на Анадыре русскими по сходству его наружной формы с сердцем.

Так как при этом береговом плавании и вследствие туманной погоды противоположный берег Америки не мог быть виден и даже не было повода подозревать его близость, то и Беринг никогда не узнал, что он, собственно, открыл пролив, который со временем будет назван его именем.

Кук впоследствии устранил всякое сомнение относительно места, до которого доходил Беринг, доказывая, что он был у Чукотского Носа, на основании поразительной точности, с которою Берингом было снято на карту все это прибрежье. 20 сентября Беринг возвратился к устью реки Камчатки и расположился здесь на зиму 1728/29 гг. 5 июня 1729 г. он еще раз вышел в море с тою целью, чтобы открыть «Восточную Землю».

Но так как он, сделав 200 километров [далее расстояния указаны в километрах] в этом направлении, желанной земли не увидал, а между тем постоянно дул сильный встречный ветер, то он и возвратился, обошел южную оконечность Камчатки и, определив астрономически ее положение и форму, что окончательно разрушило предположение, будто Камчатка далеко тянется к югу, – пришел 23 июля в Охотск.

Отсюда он возвратился через Сибирь в Петербург, куда он прибыл 1 марта 1730 г., после пятилетнего отсутствия.

По возвращении Беринга из Сибири начальники отдельных казачьих отрядов, Шестаков, Павловский и другие, продолжали свои воинственные походы против народов, населяющих Восточную Сибирь, в особенности против диких и храбрых чукчей. С величайшим трудом они заставляли их платить дань; наконец-таки, потерпев несколько поражений, они проникли до Сердце-Камня и до Берингова пролива, довершая таким образом покорение Сибири.

Эти сухопутные экспедиции были сопровождаемы плаваниями вдоль берега, в чем принимали даже участие суда Беринга «Гавриил» и «Фортуна». При этих плаваниях какой-то казак Гвоздев, заблудившись, по-видимому нечаянно, попал на берег «Большой Восточной Земли».

«Только известно, – пишет Миллер, – что этот Гвоздев был в 1730 г. между 65° и 66° северной широты, в недальнем расстоянии от земли чукчей, на каком-то чужом берегу, лежащем против земли чукчей, и что он даже встретил там людей, с которыми он, по неимению переводчика, не мог разговаривать». Смело можно сделать предположение, что этот берег был крайний западный угол Северной Америки.

Поэтому на одной из русских карт северо-западный полуостров Америки большими буквами назван «мысом Гвоздева». Засим – не Беринг, не Кук, а этот Гвоздев должен считаться открывателем Северо-Западной Америки и того пролива, который отделяет Старый Свет от Нового.

В 1731 г. драгунский капитан Дмитрий Павловский, идя с запада вдоль берега Ледовитого океана и дойдя до Сердца-Камня, имел таким образом возможность своими наблюдениями проверить все показания Беринга.

Капитан Беринг, по возвращении в Петербург, в высшей степени интересуясь начатым им делом, неутомимо хлопотал, чтобы была отправлена через Сибирь на восток вторая экспедиция. Высокая его покровительница императрица Екатерина I уже скончалась, равно как и преемник ее Петр II.

Но и императрица Анна Иоанновна не менее, как и ее всемогущий любимец Бирон, заведовавший с твердостью и величайшею предусмотрительностью иностранными делами России, благосклонно относились к исполнению проекта Петра Великого, к делу продолжения открытий и покорений в Сибири. Занялись составлением проекта истинно величественного предприятия Большой Северной Экспедиции, очень неподходяще названной Второй Камчатской экспедицией.

В состав этой экспедиции были приглашены многие ученые, естествоиспытатели, математики, астрономы и моряки, в числе их немцы, французы, англичане и шведы, которые впоследствии составили себе громкую славу своими отчетливыми и в высшей степени поучительными сочинениями о результатах, достигнутых этою экспедициею по части географии и естественных наук.

Независимо от Беринга, который был назначен капитан-командором во главе всего предприятия, для заведывания научно-ученою ее частью был приглашен историограф Герхард Фридрих Миллер, за которым последовал еще раньше, чем он возвратился в 1740 г., Иоганн Эбергард Фишер.

Далее был вызван из Тюбингена химик и ботаник Иоганн Георг Гмелин (родился в Тюбингене 11 августа 1700 г. и умер 1755 г.) и, для астрономических наблюдений и определений мест, молодой Луи Делиль де ла Кроер, брат великого французского географа.

Но не только иностранцы, как бы можно было полагать по перечисленным именам, посвятили свои силы этому делу; целое поколение смелых, неутомимых, преисполненных светлым рвением и готовых жертвовать собою в борьбе с невзгодами арктической природы русских моряков посвятило себя разрешению данной задачи. Предполагалось сделать съемку всего прибрежья Ледовитого океана, начиная с Архангельска на восток до Американского континента, и со всеми прилегающими островами.

Эта экспедиция, продолжавшаяся почти десять лет, с 1734 до 1743 г., и составляющая начало путешествий с научною целью к северу Сибири, может быть поставлена наравне с величественнейшими предприятиями всего света и всех времен, как, например, с роскошно снабженною со стороны Англии экспедициею Франклина; даже более того: по обширности поприща, на котором ей предстояло действовать одновременно, в истории географических открытий ничего подобного ей нельзя назвать.

Этой экспедиции удалось исполнить гигантскую работу: она сделала съемку всего северного прибрежья Азии и подтвердила, что между Азиею и Америкою действительно существует пролив, отделяющий эти оба материка друг от друга; но великие результаты этого громадного труда сделались отчасти уделом забвения.

Отчеты ее, в виде отдельных рукописей, были сложены в архивы и почти ни для кого не были доступны; постепенно свыкались с мыслью, что можно обойтись без этих основных данных. Впоследствии имевшиеся верные описания были смешаны с совершенно неточными, и смешаны до такой степени, что в конце концов даже возникло сомнение, действительно ли северные оконечности Азии были обследованы этою экспедициею или только сняты ею на карту.

При снаряжении этого ряда величественных экспедиций руководящей мыслью служило желание России соединить свои восточные владения в Камчатке с Белым морем, кратчайшим путем морского сообщения, иными словами: открыть Северо-восточный проход и, вместе с тем, с точностью определить свои северные границы.

Составленный капитаном Берингом план действия был высочайше одобрен императрицею Анною Иоанновной и должен был быть приведен в исполнение со всей роскошью, которую могли только доставить царские щедроты (на расходы северной экспедиции было ассигновано 360 000 рублей, независимо от неисчислимых натуральных повинностей, которыми край должен был содействовать осуществлению этого величественного предприятия), а вместе с тем с величайшею осмотрительностью.