Война Иллеарта - Стивен Дональдсон

Стоя там – затопленная жаром и грохотом, погруженная в ужас предвещания конца ее жизни – она отключилась на некоторое время. Она все еще стояла, когда ее глаза снова начали видеть, стояла прямо и окаменело в последних лучах солнца. Но ранихины не бегали больше. Они обступили ее, они разглядывали ее, изучали ее с видом принуждения в их глазах, некоторые так близко подошли к ней, что она вдыхала их жаркое, влажное дыхание. Они хотели, чтобы она сделала что-то – она могла чувствовать настойчивость их воли, заставившей ее подавить страх. Медленно, одеревенело, безвольно она пошевелилась.

Затем подошла к озеру и испила из него.

Высокий Лорд внезапно оборвала свой рассказ и начала петь заунывную и нагоняющую тоску песню, которая давала выход страсти даже в воздухе Земного Корня. По причинам, о которых Кавинант мог только интуитивно догадываться, она разразилась «Стенаниями Лорда Кевина», как если бы это была ее собственная личная и неизлечимая погребальная тоска.

Где сила, которая защититКрасоту жизни от гниения смерти?Сохранит правду чистой ото лжи?Сохранит верность от пятен позора хаоса,Который наводит порчу?Как мало мы воздаем за Злобу.Почему сами скалы не рвутсяК их собственному очищению,Или крошатся в пыль от стыда?

Пока эхо ее песенной печали затихало над озером, она в первый раз со времени начала своего рассказа обратила внимание на пристальный взгляд Кавинанта.

– Любимый, – сказала она низким, волнующимся голосом, – я изменилась – я как бы родилась заново. От прикосновения этих вод слепота или незнание моего сердца развеялись. Мой страх растаял, и я присоединилась к общности ранихинов. Обретя истинное видение, я поняла – поняла все. Я увидела, что в силу их обещания тебе я была доставлена на лошадиный обряд Келенбрабанала, Отца Лошадей – ритуал ранихинов, передающий из поколения в поколение и сохраняющий их великую легенду, рассказ о величественной смерти Келенбрабанала от челюстей Ядовитого Клыка-Терзателя. Я поняла, что беспорядочная беготня ранихинов вызывалась разделением печали, ярости, гнева и безумия от кончины великого Отца.

Келенбрабанал был Отцом Лошадей, Жеребцом Первого Стада. Равнины Ра были его владениями, которые он охранял. Он был вождем ранихинов в их великой войне против волков Ядовитого Клыка.

Но война все продолжалась и продолжалась, и зловоние пролитой крови и разорванного мяса становилось болезненным в ноздрях Жеребца. И тогда он пошел к Ядовитому Клыку. Он встал перед Терзателем и сказал:

– Пусть эта война прекратится. Я чувствую твою ненависть – я знаю, что тебе требуются жертвы, иначе в своей страсти ты съешь самого себя. Я буду твоей жертвой. Убей меня, а мои соплеменники пусть живут в мире. Утоли ненависть на мне, и прекрати войну.

И Ядовитый Клык согласился. Так Келенбрабанал подставил свою глотку зубам Терзателя, и был принят землей в своей жертве.

Но Ядовитый Клык не сдержал слова – волки снова стали нападать. А у ранихинов не было более такого лидера, и сердца их были разбиты. Они не могли сражаться хорошо. Остатки ранихинов были вынуждены бежать в горы. Они не могли вернуться на любимые равнины до тех пор, пока не познакомились с ранихийцами и с их помощью прогнали волков. С тех пор каждое поколение ранихинов исполняет этот лошадиный обряд, передавая друг другу предание о Жеребце – сохраняя память об их гордости за его самопожертвование, и горе их от его смерти, и гнев их на Злобу, которая предала его. И для этого они пьют эту мыслеобъединяющую воду и дают выход этой их страсти ровно на один день и одну ночь. И поэтому когда я испробовала воду из озера, я стала бегать и плакать и бушевать вместе с ними в сильной экзальтации, и носилась так всю ночь. Сердцем и разумом, и душой, и всем прочим я поклялась, что всегда буду бороться за смерть Ядовитого Клыка.

Слушая ее, уставившись ей в лицо, со сжатыми кулаками, Кавинант почувствовал себя оплетенным ее тяжелой печалью. Она была женщиной, которая предлагала себя ему. Теперь он понял ее страсть, понял опасность, таящуюся в ней. И ее взгляд, направленный куда-то в другое измерение. Его боязнь этого взгляда принудила его заговорить. Голос его разрывался между страхом и любовью, когда он сдавленно прохрипел:

– Что я не понимаю, так это – какая же во всем этом польза для Фаула?

Глава 25

Седьмой Завет

Долгое мгновение Высокий Лорд Елена сидела, стиснув Посох Закона и свирепо глядя на него. Фокус ее взгляда снова был где-то в неизвестности, и это было словно ударом и наказанием для него. Но потом она казалось вспомнила, кем он был. Постепенно выражение гнева сошло с ее лица, уйдя за завесу спокойствия. Она опустилась на сиденье лодки. Спокойно, опасливо она сказала:

– И все? Ты спросил, какая польза для Лорда Фаула во всем том, что я сказала тебе?

Он ответил с беспокойной поспешностью. Невзирая на фактическое соучастие с ней, он спешил объясниться, чтобы хотя бы в этом уменьшить фальшь своего положения.

– Конечно же это так. Ты сама признала, что та моя прежняя порочная сделка с ранихинами привела к тому, что ты стала тем, кто ты есть. Не говоря уже и о том, что я сделал с твоей матерью. Конечно же так. Я думаю, именно так он все и планировал. Ты вызвала меня, и мы на пути к Седьмому Завету, и я хотел бы знать, что Фаул получит от этого. Он не упустил бы подобного шанса.

– Это не было его намерением, – ответила она холодно. – Решение вызвать тебя был моим, а не его.

– Правильно. Но именно так он и действует. Ведь что заставило тебя решиться на мой вызов?.. Отложим пока в сторону тот факт, что я имею несчастье носить обручальное кольцо из белого золота и у меня отсутствуют два пальца. Что заставило тебя принять решение о вызове? – Вейнхим дуккха дал нам новые знания о могуществе Ядовитого Клыка.

– Новые знания, как же! – проворчал Кавинант. – Ты думаешь, это произошло случайно? Фаул освободил его. – Он крикнул слово «освободил», и эхо повторило его как полное значимости. – Он освободил того бедного страдающего демона, потому что точно знал, что вы при этом будете делать. Он хотел, чтобы я появился в Стране строго в определенное время, ни раньше, ни позже.

Важность того, что он говорил, проняла ее; она начала слушать его серьезно. Но голос ее оставался спокойным, когда она спросила:

– Почему? Как это служит его целям?

На мгновение он отвернулся от нее и задумался.

– Откуда мне знать? Если бы знал, я мог бы как-нибудь сопротивляться этому. Если не считать того подозрения, что я могу уничтожить всю Страну… – но мрачная внимательность Елены остановила его. Ради нее он набрался храбрости. – Да посмотри, что случилось из-за меня. Я что-то сделал с Криллом Лорика – из-за этого Амоку пришлось раскрыть себя – из-за это ты собираешься попытаться достичь Седьмого Завета. Все происходило как точно рассчитанное по часам. Если бы вы вызвали меня раньше, вы оказались бы перед знанием, которого совершенно бы не поняли. А если бы это случилось позже, нас сейчас здесь бы не было мы были бы слишком заняты ужасами войны.