"Фантастика 2023-154". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Барон Алексей Владимирович

– Зато дали возможность понять, насколько вы преданы друг другу, – сказала Камея, улыбнувшись Францу.

Франц сонно кивнул:

– О, йа, йа. Виссеншафт унд брудершафт. Ибо сказали фарисеи…

Впервые улыбнулась Изольда. Тут очень кстати подали кофе, а Магда Андреевна преподнесла собственноручно испеченный пирог.

– С черемухой, – очень по-домашнему сказала она. – Налетайте, господа студентисы!

Все оживились, налетели. Атмосфера сделалась более раскованной, посыпались шутки. А когда стемнело, явился грозный Руперт, но уже не с пистолетами, а с гитарой. После долгих просьб и увещеваний Магда Андреевна спела очаровательный четырховский романс. И тут, когда всем уж окончательно похорошело, в ворота постучали.

Руперт отложил гитару и пошел открывать. Через минуту прямо к веранде подъехал всадник. У ступеней он спрыгнул, легко взбежал наверх. Приехавший оказался гвардейским офицером. Ни больше, ни меньше.

– Это ко мне, – сказала Камея, вставая.

Офицер молча поклонился и протянул пакет. Камея подошла к лампе, привычным движением сломала печати, быстро прочла письмо. Потом улыбнулась и позвала:

– Господин Фоло!

– Да? – озадаченно отозвался Кэйр.

– Насколько я поняла из разговоров, вы и ваши друзья еще не нашли работу?

– Предложения есть, – солидно сказал будущий судья, – но в разных местах, не для всех сразу. А нам не хотелось бы расставаться.

– Понимаю, – сказала Камея и повернулась к офицеру.

– Мне подождать ответа? – спросил тот, вытягиваясь.

– Нет, но на словах передайте, что я готова поручиться. Запомнили?

– Так точно, ва… мадемуазель. Поручиться. Это все?

– Все, де Нанж. Ступайте.

Офицер козырнул, четко повернулся и, звякая шпорами, сбежал во двор. Там он принял от Руперта поводья, вскочил в седло и скрылся в темноте.

Тут к Камее вдруг подскочила Инджин и повисла у нее на шее.

– Милая Скамейка! Ты – гений!

Камея пошатнулась.

– Ну, ну, – строго сказала она, пытаясь освободиться, – Инджи, что за кавалерийские манеры? Мы вот-вот свалимся.

– Сейчас отпущу. Но скажи, я правильно поняла, что пикник будет иметь последствия?

– Надеюсь. Что же за пикник без последствий?

– О-ла-ла! Да ты просто вершительница судеб!

– Только не своей, – вдруг сказала Камея.

Глаза у ней сделались грустными.

– Бедняжка, – сказала Инджин. – Но, может быть, тебя порадует одно маленькое известьице.

– Какое?

– В бумагах отца я случайно видела список охраны барона Обенауса.

– Какое это имеет отношение…

Глаза Инджин лукаво блеснули.

– Видишь ли, там значился некий егер-сержант Неедлы. Забавная фамилия, не правда ли? И редкая.

– Ой, – сказала Камея. – А я писала в корпус Шамбертена… Но погоди, почему сержант? Он только пару месяцев назад…

– Их там всех повысили раньше времени. За геройство против ящеров. И крестами еще наградили.

– Ох, – сказала Камея. – Жив, значит.

– И даже не ранен.

– Послушай, Инджи, а не потанцевать ли нам всем? Чудесный вечер!

– Да, – сказала Инджин. – Последний…

– Почему последний? Ничего, все у нас получится.

– У нас?

– Ну, не у нас, а у него. У дяди.

– А получится?

– Непременно. Папа несколько раз говорил, что дядя Уолт не просто… э. Этот самый. Он великий этот самый.

– А раз так… Господин Бурхан! Вы не хотите пригласить меня на танец?

– Инджи, ты слишком буквально…

– Именно так и следует понимать жизнь, ваше вы… во… ой! – Инджин испуганно зажала рот ладошкой.

– А я не умею танцевать, – горестно признался Бурхан.

– Научим, – уверенно пообещала Инджин.

– А получится?

– Получится. Все у нас получится! Потому что дядя Уолт великий этот самый.

– Послушай, мы явно во что-то влипли, – прошептал Ждан Кэйру.

– Угу, – согласился Кэйр. – В мышеловку.

– Господа! – сказала Магда Андреевна. – Не хотите ли сыру?

2. Господин Великий Муром

Любезный проконшесс!

Святая Бубусида располагает сведениями о подготовке крупных сил кригсмарине к выходу в море. Сердечно просим тебя, обрат наш Пакситакис, о нижеследующем.

Unus.

Установить цель операции, состав и маршрут эскадры. Любознательный обрат Псало окажет в этом деле всю посильную помощь.

Duo.

Организовать нешуточное наблюдение за Теклой и немедля оповестить орден о появлении окайников в Муроме. Для этого, любезный обрат Пакситакис, тебе подчиняется быстроходный фрегат «Дюбрикано».

Tres.

Задержать упомянутую эскадру перед муромскими мостами. Учти, любезный обрат, что каждый утерянный час способен уязвить предерзких мореходов.

Quattuor.

Задача столь важна, что обрат наш люминесценций одобряет любые усилия – как дипломатического характера, так и иного рода; грехи уже отпущены. Старший душевед обрат Замурзан да препоможет тебе многополезно. Прочие дела отложить, в расходах не скупиться, данный свиток сжечь в присутствии обратьев-посланцев, ничуть не мешкая, сразу после прочтения, дабы устранить саму возможность попадания пречистого документа в нечистые руки.

А и шумел же Господин Великий Муром!

В колокола да бубны били, в тазы да сковороды. Трещотками баловались, по наковальням стучали, палками по заборам колотили. Ровно в двенадцать, как и полагается, подала голос Дальнобойкая башня. Окуталась дымом, да так ахнула сорокафунтовыми «единорогами», что в округе все попримолкло. Тишина установилась сначала в стенах Колдыбели, а затем кругами разошлась по слободам, перетекла Теклу; и только вороний крик остался, да эхо в Рудных горах не сразу стаяло.

А на высоченное крыльцо Красных Палат пожаловал сам Тихон, посадник муромский. Самое нужное время выбрал. Стал, перекрестился, речь сказал приличествующую, поклонился народу, да и облился прилюдно. Так, для показу, для виду. Из чайничка окропился, из серебряного. Чтоб и Заповедный соблюсти, и гордыню свою не больно ущипнуть.

Народ смотрел молча. Скучно, когда закон не от души справляют. Неловко. Хоть он и посадник, лицо неприкосновенное то есть, стало лучше, когда Тихон опять в Палатах затворился. Тут уж все не в шутку пошло-поехало: знак был подан, настало время для главного. «Опричь младенцев, хворых, сирых да старых, всяк облисту бысть», – гласил Заповедный.

Ну, и старались. Мокрили худых да толстых, нищих и богатеньких, – всех, без разбору пола и чина. Стрельцов до того окатывали, что отсыревал порох в роговицах; случись в то время супостат какой, так взял бы город без выстрела. Только где ж ему случиться, супостату, когда на сотни верст в округе заставы есть.

А по базару дюжие мастеровые везли бадью пожарную. Насос качали да через него товар портили, покуда купец чарками не отделывался, а купчиха в щечку не целовала. Да что купцы! Озоруя, посла магрибинского из кареты вынули, перекрестили нехристя, потом без жалости в ту бадью макнули. И раз, и другой, и третий. Потом воду из ушей выпустили, а в рот водку влили. Чтоб не простудился марусим теплолюбивый. Того не надобно! Чай, не лиходеи. И все же, прослышав про тот случай, покаянский посол наглухо заперся в резиденции. И носу не высовывал хитрый проконшесс. Только гонцы от него во все стороны бегали.