Шесть дней Кондора. Тень Кондора. Последние дни Кондора (сборник) - Джеймс Грейди

«Будем надеяться, что это правда», – подумала Фэй.

– У меня когда-то была одна знакомая – офицер полиции, – снова заговорила Мерль. – Она работала в отделении на Капитолийском холме, в подразделении по обеспечению безопасности, и обычно не носила форму. Иногда мы вместе обедали в городе. Выпивали. Иногда заходили друг к другу в гости.

– И где она сейчас?

– Она девять лет ждала, пока ее босс выйдет в отставку и разведется, а когда это наконец случилось, отправилась вместе с ним в Огайо – он оттуда родом.

– Она до сих пор бывает у вас в гостях?

– У меня никто не бывает в гостях, – сказала Мерль с печальной улыбкой. – Понимаете, я сейчас очень нервничаю… Вы, конечно, можете мне ничего не рассказывать…

– Вся эта история связана с ним, – сказала Фэй.

– А кто он? И что он за человек?

– Видите ли, вы, пожалуй, знаете о нем примерно столько же, сколько и я, – сказала Фэй, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно мягче. И, подумав немного, добавила: – Даже больше.

Чайник на плите свистнул.

– То, что я могла бы вам рассказать, нисколько не поможет вам в ваших делах, – сказала Мерль и, встав, прошла на кухню и выключила конфорку.

«Чушь, – подумала Фэй. – Ты установила с ним контакт и пытаешься делать на это ставку».

Мерль налила в фильтр, наполненный молотым кофе, горячую воду. Потом, обернувшись, окинула взглядом Фэй в бронежилете, с кобурой на боку, и спросила:

– А ваша мать знает, чем вы занимаетесь?

– А ваша?

– Я никогда ей не рассказывала, – вздохнула Мерль. – А теперь уже и хотела бы, да не могу. – Она моргнула несколько раз, сдерживая подступающие слезы, после чего спросила: – А он правда не в себе?

– Совсем, – подтвердила Фэй.

– А может, и не совсем. – По комнате стал распространяться запах свежего кофе. – Знаете, он думает, что все это началось потому, что к нему начал возвращаться рассудок и он начал что-то вспоминать.

– Что ж, ему виднее.

– А может, все дело в том, что кто-то исходит из того, что такое возможно. Сама возможность этого вполне способна побудить кого-то к действию. Нанести опережающий удар.

– Я думала, вы всего лишь работник библиотеки, – сказала Фэй, наблюдая за тем, как хозяйка достает из шкафчика три кофейные чашки.

– Я смотрю много фильмов, – сказала Мерль. – И еще я много лет снималась в реалити-шоу под названием «Будни Конгресса».

– Ему не хватает хорошего сценария.

Женщины обменялись улыбками.

– Кстати, о работе, – сказала Фэй. – В вашем киноархиве вас не хватятся?

Мерль посмотрела на часы.

– Я могу позвонить и сказать, что приболела, – ответила она. – Хотя нет…

– Нет?

– Есть вариант получше. Я могу позвонить своему боссу и сказать, что хочу взять несколько дней отпуска за свой счет. Получится экономия средств в рамках секвестра бюджета, который нам навязали законодатели.

Кувшин наполнился темно-коричневой, почти черной жидкостью. Мерль вынула из его горловины бумажный фильтр с гущей и налила кофе в две чашки.

– Молоко? Сахар?

– Я буду пить черный, – ответила Фэй.

– Держите, – сказала Мерль, передавая ей чашку. Потом долила в свою немного молока из пакета, который оставила на стойке, отхлебнула глоток и, держа чашку обеими руками, спросила:

– Чем еще я могу помочь?

– Вы считаете себя членом нашей команды?

– Вы не оставили мне выбора.

– Вы доверяете нам?

– Вы хотите сказать, верю ли, что вы те, за кого себя выдаете? – Мерль пожала плечами. – А вы верите, что все, кто вас окружает, именно те, за кого себя выдают? Мы часто лжем даже самим себе. А потом сами начинаем верить в собственную ложь и живем так, словно это правда.

Губы Мерль растянулись в улыбке, в которой не было ни капли веселья – только ирония.

– Оружие – последний и самый убедительный аргумент. У вас оно есть, а у меня – нет. Но даже если не брать это в расчет, вы оба выглядите настолько загнанными и напуганными, что я склоняюсь к выводу, что вы действительно те, за кого себя выдаете. В основном.

– Значит, вы готовы рискнуть? – спросила Фэй.

– В зависимости от ситуации, – ответила Мерль. – Так что я могу для вас сделать?

– Давайте поговорим об этом после того, как он к нам присоединится, – сказала Фэй, кивнув в сторону закрытой двери спальни.

Женщина со светлыми, чуть тронутыми сединой волосами улыбнулась и, поднеся ко рту ярко раскрашенную чашку с кофе, поинтересовалась:

– А вы уверены, что он оттуда выйдет?

Глава 21

«Я мог бы спрятаться под крылом…»

Закрой глаза.

Не вставай.

Попробуй представить, что ты здесь живешь.

Что ты заслуживаешь этого.

Что никто не хочет тебя убить.

Лежа навзничь на кровати, обнаженный Кондор прислушивался к своим ощущениям. Кожу его ласкали сухие чистые простыни. Ноздри ощущали витавший в комнате удивительно приятный аромат моря и мускуса. Он понимал, что должен встать и выйти из спальни в гостиную, где его ждала вооруженная Фэй, затем вместе с ней выйти из квартиры, пройти по коридору с зелеными обоями к лифту или лестнице и спуститься вниз, на улицу. Но все его существо противилось этому.

Ему отчаянно хотелось остаться здесь, в этой залитой солнцем спальне.

После того, что произошло между ними, они с Мерль долго лежали молча. Голова его покоилась на ее подушке, а ее голова – на его груди. Он с наслаждением вдыхал аромат ее волос, к которому примешивался запах цветочного шампуня и каких-то удивительно приятных духов.

– Ты именно так это себе представлял? – спросила Мерль.

– Это было даже лучше. Я очень беспокоился, что меня могут в любой момент пристрелить, и совсем забыл про то, что следовало бы нервничать по другому поводу.

– Смешно, но я тоже боялась, что меня вот-вот застрелят.

Кондор почувствовал, что женщина улыбается.

– Бах! – сказала она.

Оба засмеялись, и кровать заколыхалась под ними.

– Чего еще мне надо бояться? – шепотом спросила Мерль.

– Опасность получить пулю, пожалуй, на первом месте в списке. Дальше можно добавить все, что угодно. Боюсь, о привычной спокойной жизни на какое-то время придется забыть.

– А может, я не хочу возвращаться к привычной жизни. Может, мне повезло, что в моей жизни что-то изменилось, – сказала женщина, и Кондор почувствовал прикосновение ее пальцев к своей груди. – Думаю, мне в первую очередь следует беспокоиться за тебя.

– В смысле, как бы меня не пристрелили?

– Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду.

– Кем бы я ни был, мне слишком поздно менять свою жизнь, – сказал Кондор, немного помолчав. Потом повернулся на бок, чтобы Мерль могла видеть его лицо, хотя прекрасно понимал, что его выражение скорее всего ни в чем ее не убедит. – Но я не хочу, чтобы пострадала ты.

Женщина легонько коснулась губами его груди.

– Что я должна делать? – спросила она.

– Действуй по ситуации. Конечно, это не значит, что ты можешь делать все, что угодно, но так по крайней мере у тебя есть шанс избежать пули.

– Ты хочешь сказать, что все зависит от того, как пойдут дела у тебя?

– Пулям нет до этого дела. Им важно только то, где ты в данный момент находишься.

Наступила долгая пауза.

– Давай вставать, – сказала наконец Мерль.

Она отодвинулась от Кондора и, спустив ноги с кровати, встала. Стоя спиной к нему, протянула назад руку.

– Пойдем, – сказала она. – Нам надо принять душ.

Они долго стояли вместе под струей горячей воды. Кондор с наслаждением намылил сначала туловище и ноги, потом голову, стараясь не задеть женщину локтем. Затем, смыв пену, намылил ее удивительно хорошо сохранившееся тело – полную грудь, почти не тронутый ожирением живот, крепкие, сильные бедра.

– Мне известна одна вещь, которая тебя беспокоит, – внезапно сказала Мерль.

Кондор почувствовал, как у него участился пульс.

– Да, – продолжила она. – Ты переживаешь из-за того, что втянул меня в эту историю.

Кондор продолжал молчать.

Она прижалась к нему, обхватив его руками, постояла так немного, а потом отодвинулась и закрыла краны.

– Но это мой выбор – быть с тобой, – сказала она.

Кондор и на этот раз ничего не ответил.

– Я принесу нам полотенца, – сказала Мерль и вышла из-за пластиковой занавески.

Сняв с полки три полотенца, одно она обернула вокруг головы, сделав из него подобие чалмы, другое обвязала вокруг груди, прикрыв тело до середины бедер. Третье бросила Кондору и улыбнулась, когда он не слишком ловко его поймал.

– Нам предстоит большая стирка, – заявила Мерль и направилась в спальню.

Кондор, наскоро вытершись, последовал за ней.

Она взяла со стула его одежду и быстро опустошила карманы, выложив остатки денег и носовой платок на тумбочку.

– Не знаю, как быть с твоим термобельем, но я, пожалуй, его тоже постираю. Говорят, в ближайшие пару дней будет тепло. Коричневые пятна на воротнике твоей голубой рубашки должны отстираться. Я не очень-то большая мастерица гладить, но если она будет очень мятая, наденешь черный свитер из коробки с забытыми вещами – мне кажется, он тебе подойдет…