Свора - Зов крови - Юлия Колесникова

Но пока Калеб держал меня в руках и нес сквозь неправильные ряды деревьев, похожие на строй солдат в черных шинелях, — все было в порядке. Наконец я спрятала лицо на шее Калеба, выдыхая теплое усталое дыхание, перемешенное с воспоминаниями.

Но зато я знала, что мне нужно теперь делать.

Субботнее утро выдалось ужасно дождливым — а зима все никак не хотела вступать в свои права, уступая дни и ночи осени. Снега не было, напоминанием о том, что на улице декабрь был только мороз, и то лишь с утра. Одевалась я как всегда быстро и небрежно, не желая размениваться на тщательный отбор одежды, как это делала Самюель. Джинсы, клетчатая рубашка, и поверх всего свитер — подарок Мизери, нечто чудесно теплое, пушистое и песочного цвета.

Я на ходу схватила на кухне горячий тост, и потянула за собой уже ожидающую меня Бет — Терцо с гордостью отпаивал ее чаем и показывал какие прекрасные французские тосты, он умеет делать. Ему, конечно же, не понравилось, что я так толком и не поела, особенно, когда он наготовил, целую гору, но мне хотелось поскорее попасть в библиотеку Грема.

— Ты хоть бы объяснила к чему это — я надеялась выспаться сегодня за всю неделю, так нет, ты вытаскиваешь меня ни свет, ни заря не понятно зачем. А завтра ведь служба с самого утра!

Я постаралась улыбнуться ей, но это было сложно сделать, так как пока что еще достаточно не проснулась, чтобы быть расположенной к беседе. Руль оставался для меня приоритетом — главное вести машину по подмерзлой дороге так чтобы не разбиться.

— Хочу поискать больше об оборотнях — больше чем Грем и Терцо нам рассказали. Не думаю, что это было сделано специально — скорее всего они просто отнесли эту информацию к второстепенной. Но мне необходимо знать больше, потому что я не знаю, что тогда случилось в Лутоне, как получилось так, что я смогла обезопасить твое сознание от его влияния. Он ведь по складу ума, тебе теперь ближе чем я, потому что такой же волк по своим инстинктам. Но я же не волк, я же не такая, как вы и меня начинает до безумия пугать то, чем я владею. И я хочу больше знать об иерархии волков, об их ритуалах в самой семье.

— Ну, хорошо, все понятно… только я тебе зачем сдалась — история это не мой самый любимый предмет!

— Спасибо за поддержку, — хмуро буркнула я, — это и для твоего с Теренсом блага.

Бет залилась краской, и мне не надо было даже на нее смотреть, чтобы понять это. Все-таки Бет оставалась совестливым человеком — она наверняка понимала всю сложность моей ситуации. Их с Теренсом могло злить, что я проникаю в их сознания иногда даже без их ведома, но каким это ужасом всегда оборачивалось для меня — представить мог только Калеб. Я невольно делилась с ним воспоминаниями, прикасаясь к нему.

— Прости, просто я так устала…впрочем, наверное, не так как ты… думаю тебе труднее восстанавливаться.

— Поверь — намного труднее, — хмыкнула я.

Оборотням вполне хватало остатка ночи, чтобы выспаться, я же приходила на уроки подобно зомби — глаза открыты, но никакой мозговой деятельности. Пока что все это еще списывали на смерть Евы, но вскоре мне перестанут идти на уступки. Я полностью забросила занятия с мисс Крат, перестала посещать волейбол, и не приходила на сбор хора, в чем я как ни странно не была разочарована — времени стало значительно больше. Но меня иногда пугало то, что глядя на близнецов, я почти не вижу как они растут. Все их детство пока что проходит мимо меня, я даже хуже чем простая приходящая нянька, потому что та была бы чужим человеком — я же их родила.

Моя жизнь в последние две недели сосредоточилась вокруг волков — ночами, когда мы возвращались домой, мне снилось, как я сама бегаю за кроликами, а иногда даже мышами — это было не только ужасно, но и надоедливо. Сны повторялись, как какой-то старый заезженный фильм, будто бы кроме него ничего нет в моей памяти.

Сны. Сны перестали быть снами и постепенно переходили в реальный кошмар. Иногда на уроках я ловила себя на том, что постепенно погружаюсь в чье-то сознание и словно сплю, видя пережитые моменты чьего-то прошлого. Это меня подавляло и изматывало, больше чем я могла бы кому-то рассказать. И по-прежнему только Калеб шире представлял картинку обо всем том, что со мной творилось. И он же был моим спасением — я так привыкла блокировать при нем свое сознание, что у меня выработался какой-то иммунитет, возле него я могла отдохнуть.

Грема не было, как и Калеба, Прата и Ричарда — сегодня они поехали в Лондон, чтобы встретиться с Вунвортом, я смутно представляла, по какой причине произошла поездка — и все же мне это сыграло на руку. Не потому что не хотела, чтобы они знали о моих желаниях разузнать больше, а потому что пока что не хотела каких-либо вопросов.

Ева должна была ждать нас дома — я предупредила ее эсемеской о нашем приезде, и это была одна из причин, по которой я взяла с собой Бет. Как-никак она стала намного сильнее любого здорового мужчины, а Ева, все еще оставалась слабее взрослого вампира. Их силы были почти равны, но преимущество оставалось на стороне Бет.

Машина немного скользила на дороге, и это добавляло мне трудностей, мое настроение и так нельзя было назвать солнечным, а координацию хорошей, так еще и это.

Проезжая мимо дома Евы, я немного притормозила — родители Евы решили забрать отсюда бабушку, и продать дом, и вместе с ними мне казалось, уедут воспоминания о прежней Еве. Но это было правильно — то же самое сделали и мои родители, забрали меня от мучительных воспоминаний, и здесь я смогла начать новую жизнь.

— И больше никаких булочек по субботам, — тоскливо отобразила мои мысли, только на свой манер, Бет.

— И никаких напоминаний о настоящей Еве, — в тон ей отозвалась я.

На нас не обратили внимания, и поэтому я поехала дальше, но настроение только ухудшилось от минувшей картинки.

Как странно было понимать, что мы больше не увидим Серафиму Бойл, разъезжающую на велосипеде по округе, и уж тем более не встретим ее в административном корпусе. Она была первым человеком в этом городке, который мне сразу же понравился. Она никогда не говорила со мной про беременность. Так, будто бы я больна чумой.

Аккуратно притормозив возле дома Гроверов, я почти до самой двери слушала причитания Бет по поводу того, что припарковаться можно было не у самой лужи.

Открыв дверь мы попали в тепло и отсутствие дождя, и, конечно же, погрузились в холл наполненный цветами. Грем любил цветы и раньше, но только с появлением в доме Евы (она негласно стала жить с ними), цветы вдруг обосновались здесь, как полноправные властители. И это меня убивало. Зато были три места в доме, где я могла спокойно находиться не раздражаемая сладким запахом — комната Калеба, кухня и библиотека.