Гнев. Забытый род - PostMort

же Баратеон был Десницей короля. Весьма значимая фигура. Хотя не уверен, что Десница из него был лучше, чем полководец. Но было интересно узнать, что этот идиот притащил на сражение своего сына. Как тот убивался над телом папаши. Жаль, что его утащил какой-то рыцарь. Отличная бы вышла коллекция из головы отца и сына.

Но коллекция стала бы куда лучше, попадись мне на поле боя таргариенский выблядок. Кто-то из воинов говорил, что видел у какого-то сопляка оруженосца белые волосы.

— Хрло, — вновь раздался хрип от головешки.

— Да-да, — согласился я, задумчиво покивав. — Надо будет самому поискать в том участке.

Надо отдать приказ, чтобы готовились к атаке. Не терпится срубить кому-нибудь голову. И лучше, чтобы этим кем-то оказался Тарга…

— Ах, да, — проговорил я, оборвав свою мысль. — Сейчас же ночь.

На сегодня сражение закончилось. Противник, лишенный командующего, продолжал отступать.

— Г-господин, — внезапно в мой шатер ворвался наемник. — Дурные вести.

Внимательно посмотрев на посетителя, узнал в нем бойца личной гвардии. Выглядел он обеспокоенно, даже встревоженно. Похоже, вести действительно дурные.

— Говори, — поторопил я гвардейца.

— Хр-р, — раздался хрип под ухом.

— Да не ты, дубина! — разозлившись, прикрикнул я, с силой треснув кулаком по головешке.

Боль от удара прострелила по всему телу, временно помогая трезво мыслить.

Я вновь вернул свое внимание к солдату, но даже после моих слов он не решался начать. Выдохнув, я поднялся со своего места и подошел к нему вплотную. Возвышаясь над ним, я заглянул ему в глаза и повторил приказ:

— Говори.

Я не кричал. Это был тихий вкрадчивый голос, не суливший ничего хорошего тому, кто не подчинится приказу.

— В-ворон, господин, — вжав голову, начал говорить боец.

— Какой ворон? — не сразу понял я, о чем речь. — Неужели из тебя надо щипцами все выдирать? Какой, к черту, ворон?!

Под конец я так и вовсе перешел на крик.

— В-ворон, отправленный М-мяснику, — пояснил гвардеец. — Он в-вернулся без ответа.

— Что? — не поверив услышанному, переспросил я.

— Бхло? — вторила мне головешка брата.

Прошел миг, необходимый для осознания полученной информации, а я уже сжал голову наемника и поднял того так, чтобы он смотрел мне прямо в глаза. Из моего рта вырвался крик полный ярости. В унисон со мной закричала и головешка. Братишка тоже был недоволен. Мы были недовольны.

Хрипя и краснея от давления, боец со все большим страхом и мольбой смотрел на меня. Но мне уже было плевать. Мне хотелось выплеснуть свой гнев, и он был тем, кто неудачно попал мне под руку. Все это время под ухом звучало неразборчивое бормотание. Я уже начал чувствовать, как слюна, стекающая изо рта братишки, стекает по нашей общей шее, а затем и дальше, к груди.

Тем временем послышался хруст. Черепушка наемника лопнула, орошая округу и меня кровью вперемешку с мозгами. Убийство человека, принесшего дурные вести принесло долгожданное успокоение.

— Бхргло, — прохрипела головешка.

— Ты прав, — тихо сказал я, — Сейчас важнее разгромить врага.

Глава 62. Безумству храбрых…

* * *

258 г. от З.Э. Ступени.

Ират Рексарион.

Сложно ли силами, едва ли превышающими три тысячи человек, разгромить несколько укреплённых лагерей, где численность противника практически не уступала нашей? Задай мне кто-нибудь этот вопрос лет пять назад, я бы с уверенностью сказал: «Да, это сложно». Для подобного нужно быть либо очень удачливым сукиным сыном, либо гениальным тактиком.

Сейчас же я ответил бы, что сделать это не так сложно, как кажется на первый взгляд. Всего-то и потребовалось напасть в ночи, когда большая часть противников явно не готова к атаке. Ну и, конечно же, обладать сверхчеловеческой силой и способностями, с помощью которых укрепления сносятся на раз. Собственно, как и толпы врагов.

— Значит, — задумчиво протянул я, — со дня на день должно состояться генеральное сражение?

Я сидел на обезглавленном лошадином трупе, наклонившись вперед и уперевшись локтями о собственные ноги. Двуручник, которым и была обезглавлена животина, был воткнут в землю по правую руку от меня. Обращался же я к чудом уцелевшему вражескому командиру, который стоял на коленях передо мной, будучи связанным. К его шее был приставлен клинок Астаара.

Пленник скосил взгляд на кусок заточенной стали, приставленный к его горлу, и нервно сглотнул. После чего, переведя взгляд на меня, слегка кивнул и дернулся от того, что кончик меча порезал его кожу на шее.

— Славно, — улыбнувшись, проговорил я. — В таком случае, как и договаривались — ты свободен.

Одновременно с этими словами я дал характерный знак Весельчаку. Вражеский командир сразу все понял, но не успел даже возмутиться, как его голова слетела с плеч и подкатилась прямо к моим ногам. Вздернув одну бровь и поджав губы, я с интересом посмотрел на застывшее в гримасе удивления лицо мертвеца.

— Ты же не думаешь, что он мог сказать правду? — спросил Астаар, деловито присев и вытерев клинок об одежду убитого им человека.

— Не думаю, — задумчиво протянул я, — но пока все сходится с раскладом, который вы мне описывали. К тому же, у нас еще пленные. Кто-то наверняка что-то да знает. Собрать все воедино и сопоставить данные не так сложно.

— Даже если данные верны, — заговорил молчавший до этого Араино, — численное преимущество все равно не на нашей стороне. Конечно, с твоей силой мы сможем частично нивелировать разрыв, но, если брать общее количество врагов, включая и вестеросцев, их там не менее сотни тысяч. Не думаешь, что будет глупо ввязываться в эту битву?

Я скосил глаза на лиссинийца, но ничего не ответил. Чего не скажешь о Россе.

— Ты плохо знаешь командира, — усмехнувшись, проговорил здоровяк. — Не думаю, что какая-то армия сможет его переубедить. Особенно, если эта армия стоит между ним и его целью.

Лаар что-то ответил моего подчиненному, но я уже не слушал и лишь задумчиво уставился на свои руки. Они были по локоть в крови. Алая жидкость затекала между сочленениями доспехов, пропитывала поддоспешник и одежду. Схожая ситуация была не только с руками, но и со всем телом. Сказывалось то, что я буквально врывался в гущу битвы, где начиналась пляска смерти. Разрубая врагов, я обдавал округу фонтанами крови. Иногда и вовсе забывая про наличие меча, я увлекался и давил врагов силой.

Сжав и разжав несколько раз руки, я начал снимать с них защиту. Расстегивать ремешки было неудобно, пальцы, облаченные в перчатки, постоянно соскальзывали, но спустя несколько попыток мне все же удалось освободить одну руку. Дальше дело пошло куда проще. Стоило только избавиться от второй латной перчатки, как оголенную кожу