Тенебрариум - Raptor

— Вот сволочи.

— Я их не виню. Они воспользовались своим шансом, чтобы выжить. Пусть и за счёт других. Кстати, 1-16 тоже был тройкой. До единицы его низвели после того, как он облажался с Суфир-Акилем.

— Ну а четвёрки что?

— Четвёрки — материалисты и прагматики. Самые обстоятельные из изгнанников. Продумывают всё наперёд. У них лучшая интуиция. Четвёрку невозможно обвести вокруг пальца. Причём четвёрка редко будет марать руки поединком. В девяти из десяти случаев, четвёрка использует против врага ловушки, а сама будет наблюдать со стороны, как он в них погибает.

— Прямо как пауки.

— Вроде того. Однако, я уважаю четвёрок. Они справедливые — это редкость в нашем мире. Им чужды алчность, зависть, корысть. Но, вместе с этим, они никогда не дадут себя в обиду. Самоуверенные тройки, купившись на мнимую уравновешенность четвёрок, решили их извести, как бедных двоек, и начали совершать истребительные рейды, но на каждую убитую четвёрку приходилось по пять троек. Врождённая хитрость сыграла с ними злую шутку. И я им не завидую. Однажды мне довелось сразиться с четвёркой. Это был очень тяжёлый бой.

— А что насчёт пятёрок?

— Пятёрки… Ну, пятёрки — приспособленцы. Смекалистые, изобретательные. Это самые загадочные из изгнанников. Любят нападать исподтишка. Используют самые непредсказуемые тактики. Но пасуют перед силой. На заведомо сильного врага не будут даже пытаться напасть. Вместо этого, будут искать более слабого, чтобы возыметь большие шансы. Они бесхитростны, довольно заносчивы и горделивы. Способны идти на спланированный риск. Говорят, что из-за своей дерзости и самоуверенности, большинство изгнанников, нашедших Суфир-Акиль — это пятёрки. А вот шестёрки не такие. Они не от мира сего. Главная отличительная черта шестёрок — это их стремление к единению, которого они всеми силами пытаются избежать, но их всё равно так и тянет друг к другу. Ещё шестёрки зависимы от лидера. Легко подчиняются более сильной воле. Они ведомые, а не ведущие. Поэтому им сложнее выживать, нежели семёркам, пятёркам и даже четвёркам. Ещё одна особенность шестёрок — это их религиозность. Они готовы верить во что угодно, в любые сверхъестественные чудеса, но только не в себя самих. Поэтому, некоторые выдумывают себе богов, и в тайне поклоняются им. А большинство шестых образцов, примкнув к суларитам, теперь являются служителями культа Хо. Это их стезя.

— А ты относишься к семёркам, верно?

— Всё правильно. Я была в предпоследней, восьмой волне. Точнее, эта волна оказалась последней. Девятая уже ничего не нашла на Земле, и все восьмёрки погибли.

— И что отличает вас, семёрок, от остальных?

— Семёрки — творческие натуры. Любознательные, наблюдательные, дотошные. Фанатично преданные Инсуалю, поэтому излишне ответственные. Мы жестокие, почти как тройки, но справедливые, почти как четвёрки. Семёрки не склонны к состраданию, но знают, что это такое, и уверены, что когда-нибудь, в новой жизни, оно нам пригодится. А ещё нас наделили особым даром — умением чувствовать аномалии. Впрочем, чрезмерное любопытство зачастую оказывается сильнее чувства опасности, и немало семёрок погибло из-за этого.

— А что означает 'субкод 2'?

— Я не знаю. Это какой-то побочный эксперимент. Водзорд постоянно говорил, что я особенная, но в чём эта особенность заключается — не объяснил. Говоря откровенно, я так и не поняла, что даёт мне этот странный субкод. Знаю лишь, что не у всех он прижился. Образцы с первым субкодом погибли ещё в 'Колыбели'. А из носителей второго, доработанного субкода — выжили только трое. Вся троица успешно адаптировалась на Земле, но вот выжить в дальнейшей битве смогла только я. Теперь я единственная носительница второго субкода, и очень этим горжусь, хотя и не совсем понимаю, почему.

Райли рассмеялась.

— А буква 'Z' что значит?

— Ну это такой способ литерации. 'Z' — значит 'готовый образец'. То есть, до этого идут тестовые образцы, не пригодные для использования в полевых условиях. В зависимости от доработки, их маркируют литерами из латинского алфавита: 'A', 'B', 'С' и так далее. Но когда образец готов, то ему вне зависимости от предыдущей маркировки, присваивают литеру 'Z'. Поэтому все мы обозначаемся этой буквой.

Прибежал Котя, я угостил его кусочком мяса. Он устроился между нами и заурчал. Это был очень хороший вечер…

Ну а сегодня я вспоминал его, дополняя записи в блокноте. Кто же, всё-таки, эти изгнанники? Безумцы, или посланники иной цивилизации? И что за Хо является ко мне во снах? Если он действительно существует — то мне придётся его разыскать, потому что только он обещает помочь мне выбраться из этого 'грибного королевства'…

Что за злой рок заставил меня сегодня отправиться на прогулку?

Райли с утра укрепляла подступы к нашему жилищу. Вернулась перепачканная, но довольная.

— Всё. Теперь пусть только сунутся! Осталось ещё кое-что в доме настроить, и будет полный порядок. Ни одна тварь близко не подойдёт.

— А что ты сделала?

— Засыпала забор горючим песком, установила на входе экспломак, ну и на внешнем участке по-мелочи разбросала сюрпризов. Но это всё так, на дурака. Истинная защита — вот она! — Райли показала мне фрагмент ай-талука, похожий на большую опухоль, от которой метастазами расходились переплетающиеся нити красной паутины.

— И как этим защищаться?

— Ты что? Правда не понимаешь? Ах, ну да, всё время забываю, что ты — человек. В общем, вот эта штуковина — самый важный орган ай-талука, отвечающий за псионику. Сейчас он мёртв, но если зарядить его энергией, то можно частично оживить его, установив псионическую завесу, непреодолимую для непрошеных гостей. Никто кроме меня не сможет войти в дом!

— Эй, а как же я?

— Успокойся. На тебя он вряд ли подействует. Эти импульсы выжигают только мозги изгнанников. Но если ты будешь на это реагировать, то я дам тебе ингибитор.

— А Котя? Что будет с ним?

— Элгерам пси-излучения не страшны. Вспомни, где ты его нашёл? В самом рассаднике ай-талука. И он там себя чувствовал просто прекрасно.

— Ну тогда ладно, — я указал на 'опухоль' ай-талука. — И что? Вот эту хрень вешаешь в доме, и он отпугивает всякую нечисть? Как фумигатор?

— Вроде того. Но диапазон невелик. Едва выходит за пределы дома. Эх, была бы цела вот эта штуковина, — Райли вытащила из шкафа коробку из нержавейки, похожую на маленький сейф. — Вот с ней бы мы покрыли половину района.

— А это что?

— Псионный усилитель. Беда в том, что я не знаю, как он устроен. Туда как-то помещается ай-талук, который внутри подсоединяется к клеммам, вот сюда, сверху крепится антенна. И у-у-у-у! Вот только он сломан. А как его починить, я не знаю. Не выбрасываю лишь потому, что надеюсь где-нибудь раздобыть чертежи.