Сезон воронов - Соня Мармен

– Скажите, доктор, чем может мне помочь вера сейчас? – с иронией возразила я. – Она вернет мне сына? Спасет моего мужа?

Он покачал головой.

– Нет. Ваш сын покинул этот мир, но что касается мужа – надежда еще остается. Вот за нее-то вам и следует держаться. Вера – это рука Господа, который помогает нам переплыть океан страданий, пережить все испытания, когда наше мужество иссякает. Она не помогает нам избежать страданий, она делает страдание менее тяжким, потому что оно – неотъемлемая часть жизни каждого человека. Разве не должен каждый из нас нести свой крест?

– Крест моего мужа оказался слишком тяжелым. Он сломался под его весом.

– Так помогите же ему, Кейтлин! Помогите ему пронести его несколько шагов!

Я разочарованно посмотрела на него и отвела глаза.

– Мне помочь ему? Послушать вас, это так просто! Для Лиама уже все кончено. И как вообще вы можете говорить такое? Не вам ведь смотреть, как умирает родной человек!

Рот доктора искривился в гримасе боли.

– В жизни мне тоже пришлось много страдать, мэм. У меня была супруга, которую я любил, и четверо детишек, в которых я души не чаял.

Я с удивлением взирала на него сквозь пелену слез.

– Мы жили в маленьком городке под Гаагой, в Голландии.

– И где они теперь?

– Умерли. Умерли из-за глупой случайности, – прошептал он, уносясь мыслями в печальные воспоминания. – Жаровню забыли возле окна, огонь перекинулся на занавеску и пошел гулять по дому. В итоге все сгорело дотла. Я в тот день уехал в Амстердам за анатомическим атласом и медицинскими книгами. Когда вернулся – на месте дома ничего не было. Горстка дымящихся угольев и воспоминания – вот все, что осталось от моей жизни. Я проклинал себя за то, что уехал; я злился на Бога, потому что он отнял у меня смысл жизни; я ненавидел весь мир за то, что он смеялся и радовался настоящему, а я не мог. У меня живьем вырвали сердце, и я хотел, чтобы все сущее страдало вместе со мной. Я не мог смириться. Долгое время я терзался сомнениями, размышлял. Я забросил медицинскую практику и погрузился в чтение. Я перебирал идеи, я искал спасательный круг, который удержал бы меня от утопления, искал причину, почему это случилось со мной. Я не желал больше жить в жестоком мире, который создал Господь. Я читал бесконечно. Сократ, Платон, Библия, Коран, Талмуд… Я штудировал произведения Декарта и Эразма Роттердамского. И из всех этих трудов по метафизике, философии, теодицее, теологии и бог знает еще каким наукам я по крупицам извлек знание, нашел ответы на свои вопросы. Даже творчество вашего любимого Шекспира повлияло на мое новое мировосприятие. Это был человек с мятежной душой, который тоже искал ответы.

– Я читала «Макбета», «Ромео и Джульетту» и «Короля Лира».

– «Макбет»! Туманная, как сама Шотландия, драма, запятнанная кровью и полная криков ужаса, слетающих с уст короля, которого терзает чувство вины. Особенно мне запомнилась одна сцена. Если память меня не подводит, это в третьей сцене пятого акта. Макбет обсуждает состояние здоровья своей супруги с доктором. Я извлек из прочитанного свой урок. Королева взволнована, она не может забыть об ужасном убийстве короля Дункана. Макбет просит лекаря исцелить разум больной, прогнать из ее мыслей печаль и с помощью противоядия очистить от угрызений совести. Однако лекарь отвечает ему, что в подобных случаях только недужный может себе помочь: «…Здесь больной лишь сам себе находит врачеванье…» Тогда-то я и понял, что средство моего исцеления находится во мне самом, в моих силах и убеждениях, в моем сердце. Ничто в мире не сможет спасти меня, кроме меня самого. И только тогда я примирился с Господом. В Евангелии от апостола Иоанна есть фраза: «…есть дверь, и тот, кто войдет в меня, будет спасен. Он войдет и выйдет, и найдет пастбища». Господь указал нам путь к спасению. Нам остается только, укрепившись в вере, найти эту дверь и войти в нее.

Мы довольно долго молчали, стоя под небесным сводом, украшенным миллионами сверкающих звезд. Когда я была маленькой, тетя Нелли сказала однажды, что каждая звезда – это душа, созданная Господом. Если так, то и душа Ранальда сияла сейчас у меня над головой…

– Кейтлин, во тьме всегда есть лучик, который может вывести нас к свету. Надо только найти его! Господь вас не оставил, это вы от него отказались. Обретите его снова, и вы обретете себя. Скажите себе, что всему есть своя причина, но знает ее только Бог. Доверьтесь ему!

Я плотнее закуталась в накидку и закрыла глаза. «Всему есть своя причина…» И смерти Ранальда, и измене Лиама, и его болезни? Выходит, у всех этих несчастий есть причина. Но какая? «Знает ее только Бог…» И мне нужно довериться ему! Иными словами – смириться с судьбой.

Прошло не меньше часа, прежде чем открылась дверь и на пороге показалась бледная Беатрис. Она посмотрела на меня и отступила в сторону. Мое сердце перестало биться.

– О нет! Лиам!

Оттолкнув ее, я влетела в комнату и замерла возле матраса. Лиам лежал на сухой простыне и был до пояса накрыт другой. В лице его не было ни кровинки. Дрожа всем телом, холодея от страха, я присела на корточки рядом с ним. Неужели он умер? И тут я заметила, как его грудь легонько приподнялась и снова опустилась. Мое сердце опять забилось, в такт с его сердцем. Я погладила его по запавшей щеке. Кожа была сухой и прохладной. Жар больше не обжигал его изнутри. В это было трудно поверить, но болезнь на время отступила. До утра было много времени. У меня оставалась еще крупица надежды…

– Лиам, mo rùin, – едва слышно шепнула я, – прости меня, как я тебя прощаю. Я так сильно тебя люблю…

Я легла рядом, прижалась к нему всем телом и, пока меня не сморил сон, слушала его дыхание – хрипловатое, но уже более свободное и размеренное.

На рассвете мне была дарована еще одна радость: я проснулась, почувствовав прикосновение чего-то теплого к щеке, открыла глаза и встретилась взглядом с Лиамом. Он был изможденный, худой, но живой. Можно ли назвать это чудом? Как это случилось? Может, руки Беатрис и вправду исцелили его? Я закрыла глаза, из которых хлынули слезы счастья. Я не могла их сдержать. Вместе со слезами ушла моя тоска, ушло отчаяние. Вот только кого мне благодарить? Подумав немного, я решила, что все-таки Бога, даже если чудодейственные руки Беатрис ему немного помогли. Господь даровал нам с Лиамом второй шанс… И потом, разве не Он наделил Беатрис даром исцеления?

Через пару часов Пэдди приехал за доктором Мэншолтом. Мне было искренне жаль с ним прощаться.

– Говорите с Ним, Кейтлин, дорогая! Он вас слышит, поверьте! А когда вы откроете Ему свое сердце, то у вас получится услышать Его. И не забывайте слова апостола Иоанна.